Страница 222 из 234
Ему объяснили, что в идеальном мире заключенные под стражу отделяются от тех, кого обвинили в совершении преступления и кому вынесли приговор. Они могут носить собственную одежду и живут по более гибким, нежели их осужденные соседи, правилам.
Затем ему объяснили, что это не идеальный мир.
Как и большинство тех, которых вели по лабиринту дверей, которые одна за одной лишали их свободы, Руше демонстрировал напускную храбрость. Внешне он казался спокойным, даже скучающим, но внутри него все сжималось от страха, и он не знал, то ли его одолевала боязнь замкнутого пространства, то ли подлинная трусость кричала ему, чтобы он бежал, умолял о пощаде, пытался выторговать себе свободу.
Надзиратель остановился за одной из похожих на все прочие бежевой двери и открыл ее.
Хотя он уже знал, что ждет его внутри, Руше, по мере того как проем становился все больше, все меньше хотел заходить внутрь.
Мужчина посмотрел на него.
С опаской он перешагнул через порог, оглянувшись и увидев, как тяжелая дверь закрывается за ним, запирая его внутри.
Глава 39
Четверг, 31 декабря 2015 года
Канун Нового года
18:19
Кристиан чувствовал себя отвратно, наблюдая как его друг обдумывает свое позорное признание.
— Что ты, сука, имеешь в виду под «Нет денег»? — спросил его Финли обманчиво спокойным голосом, чтобы не тревожить Мэгги, которая возилась на первом этаже.
— Я… я не знаю, что тебе сказать, — Кристиан тяжело вздохнул и покачал головой.
— Но… Я уже потратил все! Мне выписали последнее предупреждение по оплате практически всего, что есть в этом доме, — прошептал Финли в панике, которую он позволял себе нечасто.
— Я клянусь, что помогу тебе всеми доступными мне способами.
Финли был слишком отвлечен собственными мыслями, чтобы даже обратить внимание на пустое обещание Кристиана.
— Ты сказал, что деньги готовы!
Помня о Мэгги, Кристиан осмотрительно зашикал на своего друга.
— Ты сказал… — продолжил Финли, — в день моего выхода на пенсию у тебя все будет готово!
— Я знаю, что я сказал… И тебе придется поверить мне, Фин, я столько раз хотел тебе сказать, но…
— Что насчет того большого дома, в котором ты живешь?
— Он не мой! — горько засмеялся Кристиан. — Ничего из этого, — он дернул свой стильный костюм, будто тот стеснял его, — на самом деле мне не принадлежит. Мне разрешили вести определенный образ жизни, пока это выгодно Киллиану Кейну. В определенный момент дом будет продан, деньги отмыты, и безусловно достопочтенный арендатор перейдет к своему следующему проекту. — Он выглядел буквально потерянным. — Он взял меня на крючок очень, очень давно. Он знал, что мы сделали.
— Как?
— Я не знаю как! Нам не стоило брать эти деньги в ту ночь… Мне так жаль.
— Тогда мы пойдем в полицию, — решительно сказал Финли. — Выведем Кейна из уравнения.
— Я не сделаю этого.
— Прости. Я скажу по-другому: я пойду в полицию.
— И я буду защищать тебя столько, сколько смогу, но при этом все равно не будет никаких денег. Я буду в тюрьме, а Кейн пришлет кого-нибудь по твою душу.
Финли пнул одну из половиц, ожидавших, когда их уложат в комнате.
— Мальчики, вы там не хулиганите? — позвала Мэгги, стоя внизу лестницы.
— Конечно нет! — крикнул Финли в ответ. Он повернулся обратно к Кристиану. — А как же лечение Мэгги? — спросил он напряженным голосом.
— Мы что-нибудь придумаем.
— «Мы что-нибудь придумаем»? — повторил Финли, не впечатленный ответом, уже обдумывая свой следующий ход. — Вернусь через минуту.
Направившись вниз, он отвесил комплимент вечернему платью Мэгги, которая зареклась пытаться его убедить присоединиться к ней и ее друзьям. Новый год был «не чем иным, как оправданием для всех одновременно вести себя как стая животных» — именно так шотландец мягко, чтобы избежать наказания в виде банки для ругательств, определил празднование, которое он бойкотировал вот уже десять лет. Он исчез в гараже и через несколько минут вышел, держа в руках пыльный пластиковый пакет. Скрыв его от Мэгги, он поднялся обратно наверх.
Шагнув обратно в незаконченную комнату, он помедлил, а потом спросил:
— Ты знаешь, что это?
Что-то в его голосе заставило Кристиана встать с пола, чтобы рассмотреть вещь поближе. Он протянул руку, чтобы оглядеть его.
— Нет. Нет. Нет, — сказал Финли, отдергивая пакет от него. — Только смотреть.
Кристиан покосился на пожелтевший пакет, а затем глаза его расширились от удивления.
— Похоже на чертовски здоровую пушку!
— Так и есть. Но, заметь, это не какая-то чертовски здоровая пушка, — объяснил он. — Это орудие убийства… все еще покрытое твоими отпечатками пальцев.
Кристиан растерялся.
— Ты убил человека, Кристиан, и это тому доказательство.
Его друг выглядел так, будто его предали:
— Ты хранил его у себя все эти годы.
— Что тут можно сказать? Мое нутро подсказало мне, что ствол может однажды пригодиться, — виновато сказал Финли. — Я не жадный. Я просто в отчаянии. Сотня штук к полуночи…
— Я, вероятно, не смогу…
— Еще сотня на следующей неделе в это же время, и ствол твой. Это лишь крупица того, что ты мне должен, но этого достаточно.
— Фин, это же канун Нового года!
— Я знаю. И мне все равно, что тебе придется сделать: побираться, занять, украсть. Просто достань мне деньги. — Финли посмотрел на свои часы «Касио», — половина шестого… Тебе лучше поторопиться.
В 23:53 Кристиан стоял у дома, звуки десятков отдельных застолий витали в воздухе, ликование незнакомых ему людей будто бы издевалось над ним. Он видел в единственное освещенное окно, как Финли работает в свете одной висящей безо всякой люстры лампочки, и думал, как рассказать ему новости — что ему удалось собрать лишь немногим больше десятой доли того, что от него потребовали, в столь короткие сроки.
С первыми нетерпеливыми фейерверками, уже освещающими небо, Кристиан вошел в дом и закрыл за собой входную дверь.
— Это я! — крикнул он.
— Я наверху!
Поднявшись наверх, Кристиан вошел в комнату с голыми стенами из ДСП, значительно преобразившуюся даже за те часы, пока его не было. Финли стоял на кухонном стуле и красил потолок, грязный пакет соблазнительно лежал без присмотра на подоконнике.
Поймав взгляд Кристиана, направленный на него, Финли спустился.
— Выпьешь? — предложил он, поднимая бутылку виски с пола.
— Конечно.
Расстегнув пальто, Кристиан достал четыре аккуратных пачки наличности и бросил их на пол между ними.
Финли протянул ему стакан.
— Что это? — спросил он про невыразительную кучу.
— Восемь сотен наличкой, — ответил Кристиан. — А это, — он протянул ему два конверта, в каждом из которых лежало по дебетовой карте, — два счета, о которых никто не знает. Ты сможешь снимать пять сотен в день, не привлекая ничьего внимания. В обще сумме — тринадцать тысяч двести пятьдесят.
Он затаил дыхание, не зная, как на это отреагирует Финли.
— Это лишь начало. Сможешь достать больше?
— Могу. Но это потребует немного времени.
Финли кивнул, определенно удовлетворенный. Он встал на колени, чтобы подобрать деньги, аккуратно складывая их в угол большой металлической коробки под полом, а потом встал на ноги.
— В таком случае будем, — улыбнулся он.
С облегчением Кристиан поднял стакан и сделал большой глоток.
— Если бы ты знал, через что мне пришлось пройти, чтобы достать все это… — засмеялся он, сделав шаг к окну.
Финли остановил его, уперевшись крепкой рукой в его грудь.
— Я сказал: «Это лишь начало».
Кристиан посмотрел на старинного друга, несколько секунд спокойствия уже ощущались как далекое воспоминание.
— Эта пушка может погубить меня, — сказал он.