Клянусь, я твоя

Я молчу. Смотрю на него широко распахнутыми глазами, не зная, что сказать в ответ. Стэн парой движений ослабляет галстук на шее, криво оборачивается, чтобы уйти, но тут снова разворачивается ко мне.

- И ты знаешь, я все же надеюсь, что Кейн объявится. Да, твои родители будут в ярости, но я думаю, что рано или поздно они должны смириться с твоим выбором. Я пришел сказать, что я не собираюсь жениться на тебе против твоей воли. Удачи тебе, Ким.

Стэн дарит мне маленькую улыбку, очевидно получив маленькое удовлетворение от моего проглотившего языка, и разворачивается, наверняка спиной чувствуя мой прожигающий взгляд.

Я ещё долго смотрю в дверь, хотя он давно ушел. Его слова будто что-то перевернули в моем сознании, словно, получив "одобрение" бывшего друга, у меня снова на какое-то время появляется глупая надежда, что Кейн вернётся ко мне и всё обязательно образуется.

56

Это начинается примерно через неделю. В голове сильно кружится уже третий день, меня тошнит с такой силой, что я едва успеваю добежать до туалета. Меня жутко выворачивает по утрам. Не успев подняться с постели, я уже чувствую её, как она поднимается вверх, она проникает в мою голову, заставляя горло сжаться от рвотного позыва. Поэтому мне приходится включать рефлексы быстрее сознания. Это быстро входит в привычку.

Склоняясь над включенной раковиной, я едва прихожу в себя от холодной воды, рвота устраняется и в голове светлеет, но что-то настойчиво раздражает мое сознание. Я понимаю, что происходит.

Родители ругаются.

- ...Ты же сказала, что она приняла таблетку!

- Не кричи так, Джордж, Ким услышит.

- Ты мне скажи, она приняла таблетку или нет??

- Нет, - побежденный выдох. - Это не может быть беременность, Кимберли мне сказала, что они предохранялись.

- И ты поверила? Господи, Джулия, тебе ничего нельзя доверить!

Оставив кран шуметь включенным, я подхожу ближе и, закусив губу, осторожно прикладываю ладошку к двери.

- ...за элементарным уследить не можешь! Что теперь, скажи на милость, нам делать? Значит так, немедленно звони своему гинекологу и запиши её на прием. Мы должны знать, что этот ублюдок не принес нам беду! Если, не дай Бог, она беременна... Я придушу этого мерзавца своими руками.

- Джордж!

- Не теряй зря время, Джулия. Мы итак его потеряли слишком много. Иди, скажи нашей безмозглой дочери, чтобы поторапливалась. Не заставляй меня самому вмешиваться в эти дела. И поедем мы на моей машине.

Не успев перевести дух, я быстро отскакиваю от двери, когда сюда приближаются шаги. Я оказываюсь возле раковины и закрываю кран как раз тогда, когда дверь широко распахивается и на пороге появляется моя мама. На губах ее неуверенная защитная улыбка.

- Кимберли, детка, пожалуйста, собирайся. Нам нужно поехать к врачу.

Голос у нее мягкий и ласковый, хотя я знаю, что она потрясена и наверное очень расстроена. Мне самой не по себе от папиных криков, но я пытаюсь сделать вид, что ничего не слышала.

- Зачем? - я очень стараюсь, чтобы моя улыбка выглядела искренней. - Кажется, я вчера съела тот йогурт, наверняка, он был несвежим.

- Ким, - тихий мамин выдох почему-то заставляет мои внутренности сжаться от напряжения. - Ты ведь солгала мне? И вы с Кейном вовсе не предохранялись.

Я опускаю глаза, чувствуя, как слой неискренности даёт трещину, и едва слышно признаюсь:

- Да.

До меня доносится тихий всхлип. Я поднимаю взгляд на ее лицо. Мама собиралась было ответить, и вдруг из её груди вырвался ещё один надрывный всхлип, от которого она окончательно расстроилась, потеряв надежду на то, что она сможет сдержаться. Вид плачущей мамы настолько потрясает меня своей непривычной неправильностью, что я не сразу осознаю, что это взаправду.

- Почему ты плачешь, мама?

Она смотрит на меня и я вижу в ее глазах всё. Сожаление, бессилие и какое-то болезненное отчаяние. Что-то остро кольнуло меня в грудь, и где-то на уровне сердца начала расползаться рваная дыра, на месте которой образовалась бездонная воронка. Моя мама, она никогда не смотрела на меня так.

- Милая, прошу тебя, просто собирайся. Мы должны... Мы должны поехать к врачу.

***- Ким, ну ты скоро там? - мама зовёт меня из прихожей, повышая голос.

- Да, мам, сейчас, я не могу найти свой айпод, не помню, куда его положила!

- Да она специально тянет время, - это папа. - Зачем ей сдался этот айпод? Нам ехать всего ничего. Небось, надеется, что мы опоздаем и придется переносить запись.

Выйдя в прихожую с айподом в руках, я бросаю на отца свирепый взгляд, дав понять, что я всё слышала.

- Так, ну теперь все готовы? - мама пускает одобряющую улыбку, надеясь хоть как-то разгладить обстановку.

Ей так никто и не отвечает. Все на взводе - это и так понятно, воздух настолько наэлектризованный, что мне уже фактически тяжело дышать.

Мы выходим на улицу и рассаживаемся по местам: мама садится вперёд, я на заднее сидение машины. Папа за рулём.

Всю дорогу мы едем в явном напряжении - никто из нас даже не пытается завести разговор, чтобы попытаться заполнить тягучую пустоту тишины. Я поворачиваю голову и смотрю в окно, разглядывая мелькающие по ту сторону здания и неясные лица прохожих. А вот и знакомая улица... С главной дорогиегоне видно, однако я знаю, что за вторым поворотом протягивается небольшой квартал с небогатыми зданиями, где располагается дом Кейна. Моё сердце болезненно екаеь в груди, на краткий миг мне кажется, будто я падаю вниз и проваливаюсь в непонятно откуда взявшуюся глубокую пропасть.Яведь ждала тебя тогда. Почему же ты не пришел,Кейн?

До клиники мы добираемся меньше, чем через полчаса. Я даже не удивляюсь этому, сегодня выходной день, пробок почти нет, да и с вождением у отца точно все в порядке. Отец останавливает машину на платной парковке перед трехэтажным зданием частной клиники.

- Я останусь в машине, - папа заглушает мотор и, повернув ключ в замке зажигания, обращается к маме: - Я надеюсь, мне не придется идти вместе с вами? А то вдруг ты мне снова солжешь.

Зубы его при этом скрипнули, так словно это уже случилось. По-любому, маму задели эти слова, но виду она не подала.

- Не беспокойся, Джордж, такие вещи я утаивать не собираюсь, - холодно отвечает мама. - Ким, идём, - подхватив ремешок сумки, она тянется, открывая дверцу, но замирает, замечая, что я так и не сдвинулась с места.

Мама непонимающе оборачивается ко мне.

- Ким?...

Я продолжаю сидеть неподвижно, изо всех сил делая вид, что мне все равно на ее взволнованный тон. Мои руки начинают трястись и мне приходится сжать их в кулаки, положив на коленки.

- Я хочу знать, что вы собираетесь делать, если беременность подтвердится, - мой голос холодный, почти ледяной.

- Ким...

-Папа, - я с нажимом произношу, сделав весьма толстый намек, что меня интересует именно его мнение. Я смотрю в его профиль, долго смотрю, и понимаю, что ведь даже понятия не имею, какие мысли крутятся в его голове.

- Вы идите, дочка, - наконец просто и как-то спокойно отвечает отец. - А что мы будем делать дальше, покажут результаты обследования.

Я стискиваю зубы почти до хруста, чувствуя раздражение из-за весьма туманного ответа. Всё понятно. Почему нельзя просто ответить без этих загадок?

Чувствуя бессильный гнев, я выхожу из машины, громко хлопнув дверцей, и иду прямо в здание больницы. Я слышу как мама выходит следом, пытаясь догнать меня, звуки ее каблуков быстро отбиваются по асфальтированной дорожке. Когда мы заходим в помещение, становится ощутимо по-другому. Я сразу же с мамой одеваю бахилы и следую за ней в приёмный покой. Посетителей немного, проходящие мимо врачи добродушно улыбаются пациентам, на стойке администрации девушка приветствует нас доброжелательной улыбкой.

- Доброе утро, - здоровается моя мама, доставая из сумки пластиковую карточку и кладя её на стол.