Дальний и Ближний

— А почему он Дед? — меня даже немного вся эта история веселит.

— Он самый старший у нас. После первого курса его отчислили. Он отслужил в армии и восстановился. Отучился год и опять чуть не вылетел. Слышала, что он вроде как на платное перевёлся. На таких глаза закроют…

— Тупой?

— Слишком занятый. У него своя автомастерская и тачками подержанными барыжит.

— Он что, ворованные тачки продаёт? — удивляюсь.

— Алин, ты чего? Какие ворованные⁈ Просто перекупом занимается. Покупает подешевле, немного рихтует, красит и продаёт дороже. Это Дальний Восток, тут такое в норме вещей.

— Понятно…

Стало интересно даже взглянуть на этого фроста-сердцееда.

В первый же день учёбы я понимаю, что я нихрена не понимаю в экономике. Как я буду учиться — ума не приложу. Тут сначала надо начинать…

— Рит, у тебя конспектов с прошлых курсов не осталось?

— Дома где-то лежат, а тебе зачем?

— Похоже, мы по разным программам учились, хочу знания восстановить. Я свои дома оставила, — сочиняю отговорку на ходу.

— Я поищу и принесу. Но если у тебя какие-то трудности, то ты не стесняйся и спрашивай.

— Спасибо! Мне бы ещё список литературы пройденной.

— Без проблем. Приеду домой и скину тебе.

— Ещё раз спасибо! Выручаешь.

У выхода нас тормозят трое ребят из нашей группы. Помню имя только одного — Стас, именно он у меня фото нюди просил.

— Слышь, Белкина, ты под каким ником в соцсетях? Не могу тебя найти, — обращается он ко мне, глядя сверху вниз.

Мой рост всего метр пятьдесят пять, а этот симпатичный тёмненький долговяз почти два.

— У меня нет соцсетей.

Он сильно удивляется, даже рот открывает.

Под новым именем меня нигде, действительно, нет. Мне запретили их заводить. А старыми пользоваться нельзя.

— Где же ты лайки собираешь?

— В моей жизни, лайки — это собаки, Гусев, — моргаю медленно глазами и иду мимо, Ритка трусит за мной.

— У тебя реально нет соцсетей? — глазеет она на меня.

— Нет, — пожимаю плечами. — Они отнимают много драгоценного времени.

— Это точно, — соглашается со мной. — В Тик-ток попал — день пропал. Ты домой?

— Да, — поворачиваю в нужном направлении.

— Остановка там, — показывает Рита в другую сторону.

— Я пешком прогуляюсь.

Если честно, то всю дорогу до дома я вглядываюсь в лица водителей проезжающих мимо белых джипов, с надеждой увидеть в одном из них пухлогубого красавчика.

С того самого вечера я его больше не видела. Возможно, он действительно улетел. Но я всё же тешу себя тем, что он кого-то встречал в аэропорту, а не уехал из этого города.

К сожалению, ни в одной из них его нет.

Жаль номер не запомнила, так бы проще было. Можно пробить в интернете адрес этого красавца.

Блин! Это надо же так было, как дурочка влюбилась в парня, которого видела всего пару минут в своей жизни. Не знаю о нём абсолютно ничего, кроме того, что кто-то в одном из этих домов его друг или знакомый. Такое вообще бывает?

Ну, может и не влюбилась, но зацепил он крепко. Часто о нём думаю.

Совсем недавно я размышляла о том, что страсти нет, а теперь мечтаю познакомиться с парнем, которого видела мельком пару минут, и который захватил все мои мысли.

Жесть какая-то…

Глава 4

Глава 4

С трудом успеваю на первую пару, забыла перед сном включить будильник. А мои биологические часы ещё не перестроились на разницу в шесть часов с Москвой. Но меня будто кто-то толкнул в бок, разбудив немного позже, чем обычно.

— Я думала, ты опоздаешь, — сетует Ритка.

— Хорошо, что успела на автобус, а так бы да, опоздала.

— Как с работой? Ты вчера так и не отписалась.

— Взяли. Работаю один вечер через два. Сегодня первая смена…

Практически с первых дней нахождения здесь я принялась искать работу, но почти везде был неподходящий для студентов рабочий график. Повезло с караоке-баром, днём они не работают, открываются в семь вечера и до утра. Придётся как-то успевать на занятия.

— Поздравляю!

— Спасибо!

Прозвенел звонок и в кабинет заходит наш препод по экономике, закрывая за собой дверь.

Валентин Игоревич — плотный мужчина за пятьдесят с залысинами на голове и мерзкими блеклыми глазами, которые всегда в каком-то поиске.

Рита сказала, что он любитель молодых студенток и не гнушается намекать, что сдать ему зачёт или экзамен можно только за «некие» услуги.

Противно-то как.

У нас сегодня второе занятие за этот курс и он всё ещё гоняет студентов по повторению прошлогоднего материала. Это даже неплохо, я чуть-чуть пытаюсь вникнуть во всё это совершенно мне чуждое.

Прошло минут пятнадцать с начала пары, как в дверь громко стучат, и в аудиторию вваливается опоздавший студент.

— Извините за опоздание, — произносит громко хрипловатым загрудным голосом.

Я прирастают к стулу, и чуть ли не роняю челюсть от удивления.

Это ОН!

Тот самый губастенький из джипа.

— Морозов, а для вас расписание не такое, как для всех? — приспустив очки, недовольно говорит Валентин Игоревич.

Морозов?

— Я же извинился, — приподнимает с презрением слегка уголок губ Глеб.

— Это сути не меняет.

— Извините ещё раз, — кланяется ему Морозов, чем вызывает взрыв смеха в аудитории.

— Шут гороховый, — выносит свой вердикт преподаватель. — Садись.

— Благодарю! — очередной выпад от красавчика.

Вразвалочку он направляется в сторону мест, окидывая взглядом всё помещение, в поисках свободных.

Странно, он не похож на человека, который провёл две недели в отпуске. Загорелый — да, но какой-то взъерошенный и уставший.

Вдруг его глаза останавливаются на мне и брови медленно ползут вверх.

Он что меня узнал?

Да ну, не может быть!

Я опускаю глаза в тетрадь и делаю вид, что пишу там что-то.

— Двигай задницу, — пинает по ноге парня, который сидит в ряду прямо передо мной. Тот молча пересаживается на пустой стул.

Видимо с Морозом никто не спорит.

Дедовщиной попахивает.

Глеб вынимает из сумки пару тетрадей и ручку, но так к ним и не притрагивается.

Естественно всё, что пытался объяснить экономик, в одно ухо влетело, из другого вылетело. Я сверлю взглядом коротко стриженый затылок Морозова, борясь с желанием провести рукой по его волосам.

Какие они на ощупь?

Пипец, он будто околдовал своим присутствием, заставляя сердце в груди долбить, как сумасшедшее. При этом ничего не делает, просто сидит и почти всю лекцию листает что-то в телефоне.

Наверняка девушек разглядывает. Что ещё может смотреть в интернете молодой парень?

Но я ошибаюсь.

Вытянув шею, обнаруживаю, что он просматривает приложение с куплей и продажей автомобилей. Что-то кидает в закладки, под одним из объявлений пишет сообщение.

— Морозов, может быть, вы скажите нам, почему нежелательно применять демпинг в кризис? — громко спрашивает преподаватель.

— Знать бы ещё, что это такое…- бубнит тихо Глеб, отрываясь от экрана телефона и убирая его в карман.

Но я услышала.

— Занижать цену, — шепотом подсказываю ему.

Он медленно разворачивается ко мне и одними глазами говорит «спасибо».

— Ну, так что? Вы же у нас тут единственный предприниматель, так что должны знать ответ. Так почему не нужно демпинговать?

— По морде можно получить, — ляпает от души Морозов. — Ибо нехрен на себя одеяло тянуть.

Валентин Игоревич зависает, он не ожидал такого ответа. А вот остальные присутствующие оценивают, по рядам проходится смех.

— Вы глубоко застряли в девяностых, Морозов, — выдавливает наконец-то из себя препод.

— Я в них даже не жил почти…- отрезает Глеб.

Дерзость — ещё один его конёк.

И голос…

Я, как певица и музыкант, всегда обращаю внимание на него. У Морозова он низкий, это бас. Невероятный, до мурашек.