Страница 14 из 17
— В принципе да. Вообще, насколько знаю, это одно и то же. Вот только аура — то же поле, но видимое менее точным магическим зрением. Она показывает состояние, но не отображает расу, дар и тому подобные вещи. А поле показывает все и сразу, надо только уметь по нему читать. У нас, русалок, оно синее. К тому же аура, вроде бы более многоцветна, но я, честно говоря, не особо этим интересовалась. Поле и удобней, и привычней. Именно по нему мы находим таких, как ты, непотомственных непревратившихся русалок то есть.
— Кажется, поняла в общих чертах, — потом разберусь в конкретике. Не так уж сложно, вроде бы. Некоторые авторы гораздо более сложные вещи выдумывают. Такие, что без учебника физики под рукой и не разберешься, да и с ним не всегда. Впрочем, я обычно и не пытаюсь: не люблю физику. Всё же я больше гуманитарий, так что даже в том, что мы проходили, с трудом разбираюсь, а уж в том чего не прошли… тихий ужас в общем. Но не о том речь.
— А если б мои родители не согласились? Что бы Вы делали тогда?
По тому как Илина Владимировна отвела взгляд, я сразу поняла, что ответ мне вряд ли понравится. Так и оказалось:
— Мне пришлось бы внушить им, что они этого хотят. Так что ты в любом случае бы оказалась здесь. Не люблю внушение, это ведь фактически насилие над чужой психикой, но юной русалочке слишком опасно оставаться среди людей, — женщина вздохнула. Потом пояснила: — Превращение само по себе опасно — велика вероятность, что что-то пойдет не так — и лучше, чтобы рядом был кто-то из взрослых русалок. Да и ничего не знающая ни о мире, ни о себе только что превратившаяся русалочка способна найти крупные неприятности. Так что в этом случае цель оправдывает средства.
Хорошенькое решение, хотя если подумать лучше наверно уж так, чем Превратиться непонятно где, да ещё и потом самой во всем разбираться. Брр, представляю, что бы я себе могла напридумывать, если бы сама разбиралась!
Воспользовавшись моим молчанием, Илина Владимировна перевела тему обратно на меня:
— К счастью, в твоем случае этого делать не пришлось.
— Значит, они согласились сами, — пробормотала себе под нос. Это о многом говорило.
Директриса предпочла этой фразы не заметить:
— И вот ты оказалась в школе как раз вовремя для того чтобы Превратиться здесь, под присмотром, а не где-нибудь в городе.
— А что такое бывает? Даже несмотря на то, что вы можете легко определить будущую русалку? — изумилась, перестав от удивления шевелить плавниками, которые слушались меня так же, если не лучше, чем когда были ступнями. Ведь они же были ступнями, правда? А если так, то это странно: ведь чисто по логике, в ступнях и кости, и мышцы, а в плавниках? Они же гораздо тоньше! Надо будет потом разобраться. Или спросить
— И достаточно часто, — ответила на озвученный мной вопрос Илина Владимировна. В её голосе была искренняя грусть. — Не всем везёт быть замеченными нами до Превращения.
— И как тогда? Они же не Превращается прямо на улице? — Живо представила, как мне прямо на улице становится плохо, и прихожу я в себя уже с хвостом в окружении толпы удивленных людей, фотографирующих меня на телефоны.
— Нет, по крайней мере, в большинстве случаев, — опровергла мои предположения директриса. — Как правило, или уже дома, или неосознанно добираются до какого-нибудь водоема и, уже оказавшись в воде, Превращаются. Превращение вообще сильно зависит от воды, причем требуется достаточно большое её количество. В нашем климате под дождем в первый раз не Превращаются, если ты об этом.
— А во время сильного ливня? Бывает же сильные и длительные дожди, когда даже речки из берегов выходят.
— Тогда может, конечно. Но гораздо чаще готовящиеся превратится, не помня себя, добираются до реки, озера или пруда и если мы их вовремя не находим, попадают в сети, откуда не всегда могут выбраться сами, — тут она вздохнула. — И хорошо, если рыбаки просто испугаются. Находятся ведь желающие нажиться на диковинке, а для того продемонстрировать её всему миру… Или вообще пускающие в ход оружие. Хуже только когда недавно превратившиеся толком ничего не понимающие подростки вроде тебя попадают к фанатикам, желающим изучить необычное «существо», чтобы понять, как такое возможно. Естественно, нам приходится их спасать, да ещё и с последствиями разбираться… — сообразив видимо, что ушла в сторону от основной темы, Илина Владимировна спохватилась: — Но вернёмся к твоему случаю. Тебе в этом отношении повезло. Лена дружит с твоей матерью, и потому давно тебя заметила.
Не поверила:
— Хотите сказать, тетя Лена — русалка⁈ — Нерациональная обида обожгла: почему она молчала? Я думала, у нас нет секретов! Теперь и её возня со мной и все эти сказки про русалок обрели новый смысл. И мне он не нравился.
— Именно, это я и имею в виду, — подтвердила директриса, не замечая какое впечатление произвели на меня её слова.
Илина Владимировна что-то говорила, но я практически её не слушала, занятая своими переживаниями. Неужели крестная только из чувства долга заботилась обо мне? Только потому что знала, что я стану русалкой⁈ Хотя… Может, вначале это и было только из чувства долга, но потом она явно привязалась ко мне. Как и я к ней, что уж тут скрывать. А такое не подделаешь.
— А то, что её можно принять за человека, так это у нас всех так, — продолжала между тем директриса. — На суше мы выглядим как люди, когда не пользуемся магией, разумеется. Ну и ещё стареем медленней.
— Так вот почему тетя Лена выглядит так молодо! — дошло до меня. Моя любимая крестная выглядела, пожалуй, даже моложе Илины Владимировны. И на положенные тридцать семь ну никак не тянула. — А я-то все гадала, почему она кажется значительно моложе моей мамы, хотя они вроде как одногодки… — Потом меня заинтересовало другое: — И насколько же медленней?
— Намного, — расплывчато ответила Илина Владимировна и пояснила: — Чем дальше, тем больше: до двадцати почти как люди, а вот после медленней.
Почему-то сразу же захотелось узнать, сколько директрисе на самом деле лет… Но спрашивать не стала, помня, что подобные вопросы женщине считаются не слишком приличными.
Тут моя собеседница спохватилась:
— Погоди! Насколько я знаю, Лена, как и все, кто живет среди людей, носит иллюзию. Хочешь сказать, ты видела сквозь неё?
— В смысле? — не поняла я.
— Ты должна была видеть не её настоящую внешность, а иллюзию. Обойти её не так-то просто даже специально. Разве что… — она, кажется, даже побледнела. — Да ну, это вряд ли…
— Что вряд ли?
— Есть артефакты, позволяющие обойти иллюзию даже без необходимых знаний. Но едва ли один из них мог оказаться у тебя.
Тут с ней можно было согласиться.
— А не может быть такого, что она специально мне позволила видеть себя настоящую? Я имею в виду, всё-таки она — моя крестная…
— Может и так, — задумчиво согласилась Илина Владимировна, явно продолжая размышлять над этой загадкой. — Кстати, мою ты тоже не замечала?
Пожала плечами:
— Не знаю. — Откуда мне знать? — Сейчас Вы выглядите точно также как и вчера.
— Значит да, — кивнула своим мыслям женщина, — потому что я должна была казаться старше. Для твоей мамы, наверно, так и было.
Я не сдержала удивленного восклицания. Магия представлялась чем-то недостижимым, невозможным. Несмотря на множество прочитанных фэнтезийных книг, рассказываемые тетей Леной сказки и мечты о приключениях поверить было сложно. Именно в магию, в русалок я поверила почти сразу: сложно было не поверить, имея такое наглядное доказательство как хвост. Кто-то бы, наверное, стал сомневаться, не мерещится ли ему, не спит ли он. Для меня же то ли из-за того, что я всегда мечтала о чем-то подобном, то ли потому что крестная меня к этому как-то подготовила, угол видения мира просто чуть сместился, переводя русалок из фантастической, невозможной области в область аксиом. Есть и точка.
Кстати, о магии…
— А у меня она есть? Ну, магия? Я смогу колдовать? — Да, я понимала, что раз она и тетя Лена могут, то наверно и я смогу, но мало ли? В книгах же магический дар не у всех есть, вдруг и в реальности также?