Страница 26 из 84
На этом походы Уни не закончились. Ему пришлось отправиться на юг, в Нубию. Но теперь речь шла скорее о надзоре и торговле, чем о завоеваниях. В то время Нубия была спокойна. Мы уже упоминали о том, что нубийцы служили в войске фараона. Этот регион тем не менее не был ни составной частью Египта, ни его колонией. Граница между Нубией и Египтом проходила по первому порогу. Можно понять, что Нубия была особой сферой влияния и источником экзотических товаров, ценимых в землях фараона. Царь назначил Уни «начальником Верхнего Египта», несомненно, для того, чтобы сызнова утвердить свое владычество над этой далекой от столицы областью, где местные князья, особенно номархи Элефантины, вели себя слишком независимо. Определяя на должность наместника свое доверенное лицо, царь надеялся показать им, кто подлинный и единственный хозяин страны. Но эта миссия не была столь успешной, как все остальные. Ведь титул «начальника Верхнего Египта» носили также и номархи. Попытка реставрации абсолютной централизованной власти на юге провалилась.
Уни оказал еще немало услуг своему суверену. Он организовал экспедицию к гранитным карьерам Асуана. На двенадцати судах привезли камень для постройки пирамиды Меренра. При этим Уни оказался таким мастером в «перевозке материала», что сумел доставить из Туры саркофаг, а также архитрав и стол для жертвенных возлияний, не говоря уже о плите для жертвоприношений из алебастровых карьеров Хатнуба. Все это он довез до Мемфиса по мелководью за семнадцать дней. Уни же поручили прорыть пять каналов между нагромождениями скал первого порога.
В конце своей карьеры Уни стал управляющим Верхним Египтом. Он обладал всей полнотой власти, богатством, ему воздавали почести, а он отлично вел учет имущества и доходов царя. Последняя миссия, возможно, отражает беспокойство фараона, желавшего знать, насколько прочна его власть в стране.
* * *
Началу правления Пиопи II сопутствовали наилучшие предзнаменования. Египет могуч, Мемфис — блистательная столица. Достаточно лишь взглянуть на великолепные мастабы знати, на гробницы с чудеснейшими барельефами в мемфисском некрополе, от Абу-Сира на севере до Саккары на юге. Все здесь дышит красотой и спокойствием. Фараоны VI династии продолжают строить пирамиды. Они ниже пирамид Хуфу и Хафра, но не уступают им в величии. Все эти сооружения имеют пропорции, продиктованные так называемым «священным треугольником». Своды усыпальниц сложены из огромных блоков толщиной до двух с половиной метров и весом почти сорок тонн. По традиции, ведущей начало от последнего царя V династии Униса, на стенах склепов продолжают высекать «Тексты пирамид». Под звездным сводом своего вечного жилища, как в раскрытой книге, спят вечным сном фараоны.
Серьезные проблемы ставит перед Пиопи II ном Элефантины, через который проходит граница между Египтом и Нубией. Царь вынужден дать этому региону особый статус. Им управляет не сам номарх, а чиновник высокого ранга, наделенный особыми полномочиями. За границей тщательно наблюдают, в Нубию регулярно посылают экспедиции, поддерживают в хорошем состоянии дороги, открытые «разведчиком» Хуфхором, прокладывают новые торговые пути. Решено основать в Нубии египетские колонии и защищать их с оружием в руках. Путешественники, торговцы, воины бороздят Нубию. Караваны везут в Египет драгоценные камни, страусовые перья, эбеновое дерево. Нубия — экзотическая мечта Египта. Это реальный и разумный форпост перед Черной Африкой.
Торговая деятельность Египта при Пиопи II не ограничивается экспедициями в Нубию. Устанавливаются регулярные связи с Пунтом (район современной Эритреи) и с Библом. Из этих областей ввозили предметы роскоши, драгоценные эссенции, дерево редких пород — все, что особенно ценилось двором с его утонченными вкусами. Такие экспедиции были сопряжены с известным риском. На одно из торговых египетских посольств в начале его пути к Пунту напали кочевники и перерезали многих путешественников. Пиопи II отреагировал мгновенно. Он послал карательный отряд, чтобы наказать убийц, а главное — привезти останки жертв, чтобы предать их погребению в Египте. Ведь для египтянина во все времена не было участи горше, чей умереть вдали от родины, «возлюбленной земли».
Отдельные отряды египетского войска совершают набеги на Палестину. Они разрушают стены укрепленных городов, враждебных Египту, а если нужно, под видом карательных акций опустошают виноградники и уничтожают посевы, истребляют жителей и уводят пленников. В храме у пирамиды Пиопи II изображены даже несколько ливийских вождей, приведенных к фараону. Но в исторической достоверности этих военных кампаний можно усомниться. Ведь это изображение в точности повторяет сцену, изваянную в поминальном храме царя V династии Сахура; ливийские вожди даже носят те же имена!
Более успешным нововведением оказались экспедиции в удаленные оазисы. Здесь вновь действует неутомимый разведчик Хуфхор, одержимый страстью открывать все новые и новые горизонты. В 250 километрах к западу от Луксора рассеяны такие оазисы, как Харга и Дахла, маленькие замкнутые мирки, достойные, однако, упоминания. Харга в наши дни протянулась на 150 км в длину, а ширина ее колеблется от двадцати до сорока километров. В оазисе Дахла, в Балате, где Французский институт восточной археологии недавно произвел многообещающие раскопки, открыты гробницы, датируемые VI династией. В одной из них захоронен важный человек по имени Медунефер, наместник, капитан и высокопоставленный жрец. Его погребение оказалось нетронутым, так как наземная часть сооружения обрушилась. В гробнице найдено много любопытных вещей, среди которых каменные изголовья, палетки писцов, драгоценности, амулеты. Зодчие VI династии построила здесь довольно большой город. Начиная с этого времени оазисы перестали быть островками, затерянными в бескрайней пустыне, они становятся обитаемыми и цивилизованными областями Египта.
Царь особенно заботился о религиозных учреждениях; он издал закон об освобождении их от налогов. Подражая своему предшественнику из V династии Нефериркара, он освободил некоторые храмы от всех податей[64].
Вскоре оказалось, что такая политика небезопасна. Даруя подобные привилегии, отдавая в безвозмездное пользование храмам земли, по праву принадлежащие фараону, Пиопи II положил начало ослаблению царской власти. Его престиж неуклонно падал. Почему же он так поступал? По собственной ли воле или из необходимости заручиться преданностью номархов или местных властителей, которая была прямо пропорциональна щедрости царя? Как бы то ни было, это, похоже, первые шаги государства к пропасти. Освобождение от налогов приводит к уменьшению подвластных царю земель. В номах образуются сословия, которые держатся за вновь приобретенное богатство. Конечно, не стоит рисовать чересчур мрачную картину. Знатным людям далеко до фараона. Он остается царем богом, на его власть никто не посягает. Но червь уже точит плод.
Могущественное царство Пиопи II оказалось колоссом на глиняных ногах. Повинна в этом была отнюдь не угроза извне, а сама его внутренняя структура. Слабым местом государства оказались отношения фараона с номархами. Цари V и VI династий, желая обеспечить лояльность местных правителей, дали им чересчур много привилегий. Прочно обосновавшись в своих областях, номархи мало-помалу образовали государства в государстве. Формально признавая центральную власть, в действительности они были от нее независимы. Тому есть два свидетельства. Первое — номархи предпочитают строить свои усыпальницы в собственных номах, а не возле гробницы фараона. Второе — они стараются сохранить все приобретенные богатства в семье, а для этого передают свои должности по наследству сыновьям, не спрашивая позволения царя. Фактически фараон лишь в очень редких случаях назначает номарха. Так. некоторые номархи сбрели и — зависимость. Например, номарх Абидоса имеет свой двор, преданных чиновников, архитектура его резиденции копирует царский дворец. При этом номархи люди проницательного ума и чрезвычайно сведущи в государственных делах. Они совершенно не намерены сопротивляться центральной власти, от которой зависят и которую считают неотъемлемым условием спокойствия Египта, а следовательно, сохранения их собственного благосостояния. Но чем дальше от Мемфиса, тем свободнее чувствуют себя высокопоставленные лица в своих владениях.