Тиндер

Они совершенно не похожи, Катя не переняла яркую красоту матери, больше похожа на отчима.

— Познакомься, Катя — моя сестренка, София — моя невеста.

Я протягиваю ей руку первая:

— Приятно познакомиться, Катя

— Красивая какая, в жизни еще красивее — говорит она и проигнорировав мою руку, крепко меня обнимает — я так хотела посмотреть на тебя давно, думаю кто же там наконец — то приструнил этого бабника.

— Катя, помолчи, пожалуйста — шипит Богдан — до двадцати лет дожила, до сих пор не научилась вовремя захлопывать рот.

— Привет, Богдан — прерывает наше знакомство голос Виолетты — рада тебя видеть.

— Привет — даже не посмотрев на нее, отвечает Богдан. Берет меня за руку и ведет к нашему столику.

— Все прошло не так уж и плохо, я бы сказала, что даже хорошо — говорю Богдану.

— По — другому не могло быть, подожди минуту, кое-что Кате нужно сказать — Богдан возвращается к Кате буквально на несколько минут, а затем возвращается ко мне и не отходит от меня весь вечер, среди гостей много знакомых Богдана, он меня со всеми знакомит, но я никого не запоминаю, кроме семьи Богдана.

— Я в дамскую комнату, со мной не нужно — хихикаю я.

Богдан берет меня за руку и кладет на свой пах

— Ты такая красивая, Соня, что этот кирпич не позволит мне проводить тебя до туалета. Или, может, прикроешь и вместе сходим? — приподнимает бровь, спрашивая меня.

— Сумасшедший, мы не можем это делать на дне рождении твоего отчима.

— Поехали тогда домой, пожалуйста, Сонь — совершенно серьезно говорит Богдан.

— Жди тогда, я быстро в дамскую комнату, без меня не вставай, потом я прикрою твой кирпич своими широким бедрами — два бокала дорогого вина добавили не только блеск глазам, но и улучшили настроение.

— Иди тогда скорее, Соня — улыбается Богдан.

Как только я закрыла дверь кабинки за собой, сразу услышала хлопок двери и чей-то голос.

— Ты не представляешь какой он красивый. Тестостерон в чистом виде. Как только один остался, сразу записал мой номер в телефон, представляешь. Предложила записать ему меня как Дмитрий Николаев, но он записал Ветик. Ой, прекрати, какая она мне конкуренция, ей лет тридцать, между нами десятилетие-ее рассказ кому — то прерывается противным неискренним смехом — я вообще не переживаю, тем более Катя мне много интересного рассказала. Богдан вообще свою Соню элитной эскортницей считал. Это он, конечно, перегнул, где она, а где элитный эскорт.

Это что рассказ обо мне и о Богдане? В ушах начинает шуметь и слова разобрать становится труднее, но я пытаюсь сосредоточиться и дослушать этот телефонный разговор.

Да, он долго думал, что просто трахает шлюху, видимо, опытная она ему досталась — снова противный смех — думаю, что и отдел его весь знает про Соню — шлюху, это ведь так у мужиков происходит. Ой, ладно, побегу, мамуль, мы тут с папой почетные гости. Юрий Борисович спит и видит как породниться с нами.

Дальше я слышу цокот каблуков и хлопок дери. Шум в ушах не стихает, от прекрасного настроения не осталось и следа, все же не зря я не хотела ехать на это мероприятие. Собрав волю в кулак, я выхожу из туалета и иду к Богдану. На моем месте сидит Виолетта и что-то рассказывает Богдану, он даже ее не слушает.

Правильно отметила эта дрянь, что между нами десятилетие разницы, и я не побегу сейчас собирать вещи в чемодан и съезжать от Богдана, потому что мне двадцать девять лет, я люблю этого мужчину каждой клеточкой своего тела я чувствую такую же любовь в ответ. Мне хватает мозгов делать выводы из своих ошибок, однажды я уже в клубе поступила импульсивно.

Девушка замечает меня первая и приторно улыбаясь говорит:

— Прости, я заняла твое место.

— Что ты, дорогая, тебе не хватит мозгов занять мое место — подхожу и демонстративно сажусь на колени Богдана — вот здесь мое место, а это всего лишь стул, он общественный, как раз для тебя. Кстати, как мудрая почти тридцатилетняя женщина хочу сказать, что Богдана не возбуждают сделанные сиськи и утиные губы.

— Любовь моя, если ты хотел записать номер Ветика, то хочу напомнить, что твой телефон в моей сумочке, которую я забирала с собой, когда уходила в дамскую комнату.

— Соня, какие нахер номера, поехали уже домой, ты что так долго была, договорились же, что быстро сходишь и домой поедем.

Подруга Кати встает и уходит от нашего столика, не проронив ни слова. Все-таки быть почти тридцатилетней мудрой женщиной это просто потрясающе.

— Я так понимаю, что я буду дома пиздюлей получать, не понятно за что — обреченно говорит Богдан.

— Дома все поймешь — злость во мне еще кипит, Богдан обязательно получит свою порцию за шлюху-Соню.

17

Иду за своей воинственной Амазонкой и снова отмечаю какая же она у меня красивая, еще и умная. Нет не иду, плетусь, как побитый пес. Сложить два плюс два не составило труда, не зря ведь на повышение иду. Соне я рассказал только часть правды, что моя неземная и любящая сестренка хотела устроить мою личную жизнь, а потому зарегистрировалась вместо меня на сайте знакомств и познакомилась там с Соней. О том, что я считал его эскортницей я тактично промолчал и все-таки блядь чуйка у меня работает отлично, как знал, отошел с Катей на пару слов и сказал, чтобы держала свой язык за зубами. Нет же, разболтала. Как она меня приревновала, вроде и пиздюлей получил от любимой женщины и иду за ней довольный, любит меня, вон как когти свои выпустила. Беру ее за руку и переплетаю пальцы, выдра, конечно, пытается вырвать свою руку, но куда уж там, никуда она теперь от меня не денется.

— Мы идем прощаться с мамой, будь любезна улыбаться и не вырывать свою изящную ручку — шепчу ей на ухо, охотно бы поцеловал ее и утащил в берлогу, закинув себе на плечо. Пусть в спальне мне свой характер показывает, но вместо этого я целомудренно целую ее в щеку.

— Только ради твоей мамы — шипит в ответ Соня и не смей распускать свои руки, сегодня я буду спать на диване.

— А что так? Давай сразу на коврике — подкалываю ее, Соня мне ничего не отвечает, а только бросает на меня фирменный испепеляющий взгляд своих красивых карих глаз.

— Мам, Юрий Борисович, мы с Соней поедем, что-то она у меня недомогает, надеюсь, что мы наконец-то беременны — Соня в это время вонзает свои ноготки в сою кожу, но я продолжаю улыбаться как какой-то конченный дебиленыш, потому что знаю, что сейчас мама начнет предлагать Соне обследование в клинике.

— Сонечка, я могу помочь тебе с толковым гинекологом — обеспокоенно говорит мама.

Ох, Выдра видела бы ты себя со стороны, засмущалась моя красавица.

— Богдан ошибается, Мария Руслановна, просто на неделе было много съемок, видимо, переутомилась. Праздник получился просто потрясающий, мне было очень приятно с Вами познакомиться — мило воркует Соня с моей мамой. В это время Катя подошла ко мне с глазами как у кота из Шрека и тихим виноватым голосом шепчет мне:

— Богдан, можно мне тебя на минутку? — взгляд, блядь побитой собаки на меня бросает. Вот сколько раз я ей говорил, что не умеет она выбирать друзей. Что язык наш может стать врагом нашим. Блаженная какая-то получилась и у матери и отчима есть внутренний стержень. Катерина же … была бы моя воля надавал хороших оплеух.

— Нет, нельзя, мы с Соней уже уходим. И сейчас не лучшее время, чтобы я с тобой разговаривал — отвечаю ей и смотрю на нее так, чтобы она поняла, что ближайшее время, когда я буду готов с ней разговаривать наступит минимум через две недели.

Такси за нами приезжает быстро, Соня садится назад и пытается отодвинуться от меня, в какой-то момент я подумал, что она сейчас выдавит дверь и вывалится на проезжую часть. Ох и дурочка, обхватываю ее за талию и прижимаю к себе, она сначала пытается вывернуться, даже с локтя ударила и не абы куда, а прямо по кирпичу в штанах. Это я полагаю она сделала намеренно, к гадалке не ходи. Подействовало надо сказать.

— Ты своими действиями сейчас можешь оставить нас без наследников, между прочим — упираюсь лбом в ее спину, зажмуриваю глаза и стискиваю зубы. Потому что удар ниже пояса — это очень больно, это тебе не сломанные ребра.