Страница 17 из 59
Последующий месяц их мать почти не появлялась в пещере, зато они все прекрасно слышали нескончаемый грохот скал и камней, пока могучая драконица перетряхивала крепость по камешкам, стремясь найти всё те артефакты, что она пропустила в первый раз.
Как подозревал Лев, когда он выйдет, то на месте фортификации великанов найдёт не более чем груду руин.
Когда же их мать всё-таки изволила вернуться, то она всё ещё сохраняла плохое настроение. Её поиски помогли найти ещё несколько скрытых заначек, но ничего столь же существенного, как кувшин с ифритом, не было.
Из-за этого дракончики постарались пару недель и вовсе не попадаться матери на глаза, так сказать, во избежание.
Однако не только у одной драконицы было плохое настроение. Лев тоже был не очень доволен результатами своего похода.
Конечно, заключенный договор с Амирой аль-Халифа грел его огненное сердце, хоть реально он даже не знал, когда сможет им воспользоваться.
Из лекций их матери о драконьей империи, они узнали, что межплановые перемещения невероятно сложная и энергозатратная магическая дисциплина. Даже среди драконов прошлого немногие ею владели.
Сейчас же если кто-то из смертных и обладал о них знаниями, то с большой долей вероятности просто не имел квалификации или сил, чтобы ими воспользоваться.
С теми же, кто и впрямь мог отправляться в соседние миры, лучше было держаться настороженно даже взрослым драконам.
Но если потенциальный союзник был благом, то вот способ, которым он его получил Думова совсем не радовал.
Разговаривая с ифритшей и заключая с ней договор, Лев подсознательно понимал, что невероятно рискует. Конечно, он привёл её под бок матери, в средоточение магии драконицы, но всегда был риск, что сказанное Амирой не более чем искусная ложь.
Она могла оказаться кем-то намного более ужасным, чем ифрит, или, к примеру, суметь остаться в мире достаточно, чтобы похитить Льва и утащить того к себе на план огня.
Сумел бы Думов продержаться достаточно долго, чтобы ему успела прийти на помощь мать? Хороший вопрос, на который у него не было ответа.
Но почему Лев вообще так рисковал? Что заставило его столь сильно опустить барьеры осторожности? Ответ был очевиден — драконья жадность.
Всю свою жизнь в этом мире Лев чувствовал влияние драконьей натуры. Она пропитывала его мысли, чувства и, как он подозревал саму душу.
Тем не менее до этого драконья суть лишь помогала ему. Там, где обычный человек уже давным-давно сдался и поддался унынию, дракон наоборот ещё сильнее продолжал бороться и процветать.
Драконья гордость побуждала Льва тренироваться ещё усерднее, упрямство мешало сдаться на полпути, а гнев помогал ему в бою. Вот только сейчас драконья жадность работала совсем не в его интересах и Льву это совсем не понравилось.
Думов не был глупцом и прекрасно понимал, что жадность ему не побороть. Если же он каким-то образом это и сможет сделать, то что от него останется? Если разрушить фундамент дома, сколько он простоит? Но зачем разрушать, если можно научиться с ним жить? Вот только чтобы уживаться, нужно иметь хоть какую-то форму контроля. Вот почему Думов решил заняться тренировкой последнего.
— Брат, ты уверен? — Латунная дракоша с огромным сомнением смотрела на красного вирмлинга. — Ты хорошо себя чувствуешь? Может чуть попозже? Ты ещё дрожишь после прошлого раза…
— Меньше бесполезных разговоров, больше тренировок! — решительно заявил Думов, делая дыхательные упражнения, словно перед глубоким погружением, и встряхиваясь всем телом. — Фух, начнём!
Лев поднял с пола самый обычный золотой и положил его на свою вытянутую лапу, после чего принялся сверлить его напряженным взглядом.
«Какой красивый золотой, какая у него приятная форма, а этот цвет? Воистину, золото самый благородный металл. И кому принадлежит этот красивый золотой? Правильно, мне. Это моё золото. Никому его не отдам. Оно моё… Моя пре…» — Лев всё сильнее погружался в свои мысли, чтобы следующие слова его ассистентки вырвали его напрочь из чувства блаженства.
— Я хочу забрать твой золотой, отдай его мне. — твердо сказал Латунная и сделала жест, будто хочет забрать золотой Льва.
— Ар-р-р-р-р! — это была далеко не первая попытка, но вырывающийся из глотки красного вирмлинга утробный рык был всё таким же лютым.
Лапа Льва дрожала словно сумасшедшая, когда он всей своей волей боролся с желанием сжать кулак и спрятать монету. Инстинкты драконы сходили с ума, требуя напасть на агрессора и вора, но разум Думова упорно не сдавался.
Словно наркоман, которого корёжит ломка, разум Льва творил с ним жестокие шутки. То и дело Думову приходили внезапные мысли, что вся эта тренировка просто бессмысленна и лучше заняться чем-то полезным. Или что он уже достаточно развил своё упорство, и пора заканчивать.
Но стиснув до хруста клыки, Лев не сдавался. В глазах покраснело от корежащей его злобы, но Думов отказывался прикрыть глаза, чтобы увидеть, как дрожащая лапка Латунной забирает ЕГО золотой и уносит прочь!
Лишь когда та спрятала монетку и инстинкты наконец отступили, Думов позволил себе расслабиться.
— Получилось! — ноги дракончика сдались и Лев обессиленно рухнул на пузо, тяжело дыша и немного дрожа.
— Старший брат, с тобой всё хорошо⁈ — обеспокоенно кружила вокруг него сестра, но он не обращал на неё внимания, позволив чувству победы укорениться.
— Наконец-то я всё же смог дать его тебе забрать. Что же так тяжело-то⁈ — возмутился Лев, чувствуя себя так, будто по нему проехала загруженная фура. — И это всего один сраный золотой. Что же будет с реальным сокровищем?
— Брат, а зачем это? — любопытно спросила Латунная. — Зачем ты себя мучишь?
— Потому что, я не желаю быть рабом своих желаний, — пояснил Лев, всё-таки поднимаясь на ноги. — Если жизнь подбросит мне выбор, отдать своё золото и выжить, или пытаться его защитить и умереть, то я предпочту… — слова застряли в глотке, не в силах пройти дальше, и Думов понял, что ему предстоит ещё много работы.
—…Предпочту сделать разумный выбор. — всё-таки выдавил он.
— Тогда я тоже хочу тренироваться, как старший брат! — решительно заявила дракоша. — Если старший брат что-то делает, то это надо делать. Брат умный.
Лев ухмыльнулся: «Маленькая хитрюга. Нет смысла меня подмазывать, хоть и продолжай. А так, хочешь тренировку? Ты её получишь».
В конце концов, почему он должен страдать один?
Довольно скоро стало ясно, что граница в два года являлась важной вехой в жизни юных дракончиков. Именно в таком возрасте их мать посчитала, что они достойны начать изучать что-то ещё кроме драконьих традиций и проклятой истории.
Возможно, кому-то покажется странным, почему Лев не очень лестно отзывался об истории своего нового вида, но это лишь по незнанию.
История драконов оказалась одной из самых скучных, муторных и раздражающих вещей, что он когда-либо знал.
Их мать заставила их вызубрить всех своих родственников вплоть до двадцатого колена назубок. Но имена и прозвища их предков, многие из которых жили до сих пор, были лишь частью проблемы. Каждый из её детей обязан был помнить ещё и размер их сокровищ, и важные жизненные достижения. Если же вспомнить сколько драконы жили, то запомнить информацию даже по одному дракону было той ещё задачкой!
Благо, все они обладали отличной памятью на ценные предметы. Лев не знал, как это работает, но если ему дать груду золота и позволить её перебрать по монеткам, после чего перемешать с другой совершенно новой грудой, то он сумеет узнать и отдельно отложить каждую монетку из первой кучи.
Подобной способности не было никакого разумного объяснения, но это, вопреки всякой логике, отлично работало.
Впрочем, со всем, что не касалось драгоценностей, было тяжко. Любая же попытка пофилонить немедленно каралась сокрушающей драконьей ауры. И чем серьезней была ошибка, тем дольше драконица не выключала давление.