Страница 122 из 139
— Для меня вожделенно было бы с сими ранами совлечься и самого тела, дабы скорее отойти обнаженной душой ко Господу.
Тот же, устыдившись святого, поклонился ему, прося прощения, и ушел.
Потом пришел иной посол от царя по имени Анастасий, весьма жестокий и немилостивый. Избив святого своими руками и нанесши ему до ста ударов, он заключил его в темницу. Так же он поступил и с его учеником по имени Николай53, который всегда следовал за своим наставником и был участником его страданий; избив Николая, Анастасий запер его вместе с Феодором, причем отдал приказание стражам, дабы они строго содержали их в суровых лишениях, и удалился. Нельзя и передать словами того, какую скорбь претерпел преподобный в сем темном затворе. Его плоть, истощенная от поста и иноческих подвигов, стала гнить и издавать смрад. К тому же сама темница была наполнена нечистотой и пылью. В течение зимы преподобный замерзал в ней от стужи, так как не имел даже необходимого одеяния, но лишь одно худое рубище. Летом же он истаивал от зноя, так как ветер ниоткуда не проникал в темницу и не освежал ее. При этом в темнице было безмерное множество нечистых насекомых и гадов. Да и стража, получив приказание с угрозой, стала относиться к нему жестоко и немилосердно. Она обижала и укоряла его, называя безумцем и врагом царя. В оконце бросали Феодору и его ученику лишь по небольшому ломтю хлеба и подавали немного воды, и то не всегда, но через день или через два, иногда же по прошествии многих дней, и так морили их голодом и жаждой. И сказал преподобный Феодор ученику своему:
— Чадо! Я замечаю, что сии люди не только многими побоями и сей тяжкой темницей, но и голодом и жаждой желают уморить нас. Но возложим надежду на Бога, Который не одним хлебом, но и лучшей некоторой пищей умеет питать, мановением Которого держится все живущее. Для меня же отселе да послужит пищей для тела и души причащение Владычного Тела. (Преподобный везде имел при себе частицу Животворящего Тела, напоенную Кровью Христа Господа, которую он запасал при совершении Божественного Таинства, когда то было возможно для него.) Только сим, — говорил он, — пускай буду я причащаться, не вкушая ничего другого. А подаваемого для обоих нас хлеба — пускай дают хлеба очень мало — едва достаточно тебе одному для подкрепления тела; лучше ты останься жив и возвести братии о моей кончине, если такова будет воля Божия, чтобы я скончался в сей, полной лишений, темноте.
По прошествии некоторого времени Тот, Который «насыщает все живущее по благоволению»54, не оставил без помощи Своего угодника, умиравшего от ужасного голода, но промыслил о нем таким образом. Некий царский вельможа, проходя мимо того затвора, разузнал все относительно святого, какие он терпел притеснение и голод. Бог склонил сердце вельможи к милости, и он приказал сторожам, дабы они давали Феодору и ученику его достаточно пищи и чтобы вообще вперед не причиняли им зла и притеснений, но позволяли им жить несколько отраднее. Таким образом, несколько освободившись по благоволению Божию от многих указанных выше скорбей, они окрепли телом. Но и после того святой отец продолжал бороться со многими напастями, так как у него был больной желудок и он был подвержен сильному недугу. Так святые угодники Христовы прожили в темнице более трех лет, принимая от сторожей плохой хлеб, да и то с укором и ругательствами. Все же сие они претерпели ради Православия с радостью.
Не успели еще оправиться они от скорбей и болезней, как им суждено было подвергнуться новым скорбям, еще более тяжелым. Неизвестно откуда в руки царя попала некая грамота блаженного Феодора, в которой изложено было обличение нечестия царя и наставления верующим в благочестии и Православии. Прочитав эту грамоту, царь воспылал еще сильнейшей яростью и отправил к Феодору некоего безжалостного воеводу показать ему ту грамоту и спросить, принадлежит ли она ему, и бить его даже до последнего издыхания. Воевода, придя, показал грамоту блаженному, а последний действительно удостоверил, что сия грамота — его, а не кого-либо другого. Тогда воевода немедленно приказал бить прежде всего ученика его Николая, распростерши его нагим по земле, так как он от лица Феодора писал сие письмо. Потом, раздевши и преподобного Феодора, беспощадно бил его, изранил все его тело и едва не сокрушил и самих костей. Оставив его еле живым, воевода снова пришел к ученику его Николаю, то убеждая его ласкательствами, то угрожая, дабы он отказался поклониться святым иконам. И, так как тот оставался верным Православию, снова стал бить его больше прежнего и оставил его на ночь в холоде нагим, дабы он вдвойне подвергался мучениям, ибо тогда был февраль месяц. Преподобный же Феодор от жестоких побоев впал в болезнь, с трудом переносимую, и лежал, как мертвец, едва имея возможность дышать, не принимая ни пищи, ни питья. Николай, заметив своего наставника столь обессилевшим, забыл о себе, хотя и сам от ран переносил ужаснейшие страдания, и заботился о выздоровлении Феодора. Выпросивши ячменный напиток, он смачивал им пересохший язык преподобного, подавая немного питья, оживлял его. Заметив, что преподобный понемногу обретает жизненную силу, он начал лечить и остальное загнивавшее его тело. Многие части тела его, посиневшие, сгнившие и висевшие совершенно негодными, он отрезал небольшим ножом и выбрасывал, дабы успешнее залечивалась оставшаяся плоть. Когда же преподобный стал понемногу выздоравливать, он также врачевал своего ученика.
Между тем как святые в течение девяноста дней так страдали и еще не оправились вполне от ран, от царя явился другой суровый и бесчеловечный посланник, которому повелено было отвести Феодора и ученика его Николая в Смирну55. Сей посол был сребролюбив и, подумав, что Феодор с приходящих к нему для поучения брал золото, приказал вследствие сего обыскать в темнице все скважины, разломать стены и вынести землю в надежде найти золото. Но, не найдя ничего, он с особенной жестокостью стал приводить в исполнение повеление царя. С ругательством и толчками изведя преподобного и ученика его из темницы, он передал их воинам, и они поведены были в Смирну. Блаженный же, хотя телесная сила его и ослабевала, но, укрепляемый Богом, шел с безжалостными воинами; в течение целого дня они без отдыха его вели, а на ночь привешивали за ноги к дереву. Так он с трудом едва дошел до Смирны, где был отдан мужу злобному и поборнику нечестия. Последний запер Феодора в некой низкой и темной хижине. С ним заперли и ученика его Николая, и, таким образом, блаженные рабы Христовы страдали вместе. Вскоре от царя снова пришел вышеупомянутый безжалостный Анастасий и, вновь нанеся преподобному сто ударов, удалился; преподобный же все сие претерпевал с благодарением.
В то время в Смирнской области был царский племянник и единомышленник, который впал в жестокий неисцеленный недуг и находился при последнем издыхании. Один из его слуг, державшийся православного учения, пришел к болящему и сказал ему, что преподобный Феодор имеет от Бога благодать исцелять всякие болезни. Тот немедленно отправил к преподобному своих слуг с просьбой помолиться о нем Богу и освободить его от приблизившейся уже смерти. Преподобный отвечал посланным:
— Скажите пославшему вас, Феодор говорит так; «Памятуй, что ты будешь отвечать перед Богом в день твоей смерти за свою нечестивую жизнь и за то зло, которое ты причинил правоверным. Ко многим иным твоим беззакониям ты присоединил еще и то, что подверг моих иноков неисчислимым бедствиям и в мучениях убил великого в добродетелях Фаддея56. И вот он ныне радуется со святыми; тебя же кто спасет от вечных мучений? По крайней мере, при кончине покайся в своих злодеяниях».
Посланные, возвратившись, передали все слова Феодора болящему воеводе. Последний весьма испугался, размышляя о содеянных им злодеяниях, и снова отправил к преподобному послов, испрашивая прощения и давая обещание принять православную веру, если он восставит его своими молитвами от одра болезни. Преподобный отправил к воеводе икону Пречистой Божией Матери, приказывая ему в течение всей его жизни сохранять ее при себе с благоговением. Воевода, приняв ту святую икону, получил облегчение в болезнях и стал выздоравливать. Но вскоре, под влиянием Смирнского епископа, бывшего еретиком, он обратился к прежнему своему зловерию. Получив от последнего елей, как бы благословение себе, он помазался им в надежде на полное выздоровление. Но после этого к нему снова возвратился прежний недуг. Узнав о сем, преподобный предсказал лютую смерть грешнику, что и сбылось, ибо он вскоре погиб мучительной смертью.