Страница 2 из 17
– применение пловцов-подрывников является чисто эпизодическим;
– успешность и эффективность их использования является чрезвычайно низкой;
– борьба с пловцами-подрывниками не представляет трудностей» [3].
Огонь коснулся моих пальцев, и я выпустил горящий лист. Дым начало вытягивать в форточку.
Читая последнюю фразу, я хмыкнул и стал смотреть, как огонь жадно пожирал листок с мнением большого флотского начальства. А насчет низкой эффективности… За все время Второй мировой войны подводные диверсанты всех стран уничтожили около двадцати боевых кораблей, включая линкоры и крейсера. Да еще около шестидесяти транспортных судов. Плюс гидротехнические сооружения вроде мостов, шлюзов и военные объекты на берегу.
Я стряхнул пепел с пальцев и зажег следующий лист. Пока он горит, стал читать закрытую справку, полученную мной из архива МВД. «В июле 1946 года министр внутренних дел Круглов подготовил предложение передать флоту захваченные в Германии материалы на тему: «Военно-морской пловец-подрывник» и интернированного немецкого инженера Неймаера, посвятившего разработке этой темы всю жизнь. Среди прочего Министерством внутренних дел предлагались резиновый комбинезон, не стесняющий движений при плавании, одежда и бесшовное белье, не создающее потертостей тела при интенсивном длительном плавании и движении, ножные плавники, позволяющие без помощи рук сохранять направление движения или, по желанию, изменять его, пила для распиливания противоторпедных сетей, взрывчатое вещество повышенной мощности для взрывов в воде…» [4]
Огонь охватил лист, и я, не дочитав, выпустил горящее облачко из рук.
Кто же, интересно, надоумил боевого адмирала, потерявшего ногу во время битвы за Кавказ, подготовить такой ответ?
Сам-то Иван Степанович Исаков, хотя и начал воевать еще в Первую мировую и гражданскую, о разведке имеет весьма смутное представление. А вот к его окружению в Главном морском штабе должен был внимательно присмотреться Смерш. Это ведь натуральное вредительство! Не за это ли адмирал Исаков был снят с должности вместе с главкомом ВМФ адмиралом Кузнецовым? Поэтому наш отряд водолазов-разведчиков и создается сейчас в МВД, а не на флоте…
Беру последний напечатанный на машинке лист. В глаза бросается заголовок: «Задачи морского разведывательно-диверсионного отряда бригады Особого назначения МВД [5] СССР»:
«– …проведение диверсий на важнейших военно-морских базах и объектах главных агрессивных государств;
– осуществление актов террора в отношении наиболее активных и злобных врагов Советского Союза из числа деятелей капиталистических государств, особо опасных иностранных разведчиков, главарей антисоветских эмигрантских организаций и изменников Родины;
– организация похищений и доставка в СССР новейших образцов военно-морского вооружения и военной техники капиталистических государств…
В целях выполнения вышеизложенных задач отряд…
– выявляет и изучает военно-морские базы…
– изыскивает подходы к этим базам и насаждает на них агентуру;
– … проведение в особый период, а при необходимости и в мирное время активных разведывательных и диверсионных операций;
– скрытный выход водолазов-разведчиков на берег противника и действия на его коммуникациях;
– водолазный поиск и разграждение оборудования противника перед проведением морских десантных операций».
И тут, почувствовав изучающий взгляд двух пар глаз, я обернулся.
– Здравия желаю, товарищи офицеры, – я взглянул Петрову прямо в глаза. Он стоял вполоборота ближе ко мне.
– И вам доброго утра, Виктор Васильевич, – насмешливо ответил мне майор и улыбнулся. – Спалить нас всех решили с утра пораньше. Так это у вас очень даже может получиться. У нас на этаже ни один огнетушитель в случае пожара точно не сработает. Да и на двух нижних этажах, наверное, тоже. Когда наш девятый отдел [6] в мае сюда переезжал, я в хозяйственном отделе огнетушители получал. Пару штук решил проверить. Увы, ни один тогда не сработал, – развел руками Петров.
Я молча кивнул. Знаю, что этот трехэтажный бывший купеческий особняк хотя и построен из красного кирпича, но все внутренние перекрытия и внутренние стены у него сделаны из дерева. А с учетом того, что мы располагаемся в одном из маленьких неприметных переулков на выезде из Москвы, то и пожарные сюда тоже не быстро доедут.
Капитан Иващенко молча смотрел на меня, не задавая лишних вопросов. Да это и ни к чему, ведь в центральном аппарате разведки новичков не держат, так что думать и анализировать Петров и Иващенко явно умеют не хуже меня. Это я, приехавший в Москву двенадцать дней назад, не знаю, чем они занимаются. Но они-то прекрасно знают, кому я подчиняюсь и кто мне мог отдать приказ… сжечь всю документацию.
– Виктор Васильевич, – на меня в упор посмотрел Иващенко, – я вчера поздно вечером ехал на наш загородный объект. Так вот, все шоссе было заполнено колонной бронетехники. В Москву входила большая колонна танков и бронетранспортеров. Я сам сидел за рулем «эмки» и хорошо разглядел солдат и технику. Это танковый и мотострелковый батальоны, видимо, Таманская дивизия. Хотя, может быть, и Кантемировская. Так что остальное додумывайте сами, товарищ капитан-лейтенант.
После услышанного у меня лихорадочно заработала голова. «Приказ о вводе войск в столицу мог отдать только министр обороны Булганин, – мелькнула у меня мысль. – А это значит…»
– Насколько я знаю историю Российской империи, так всегда начинались все военные перевороты, – вырвалось у меня.
– Как удавшиеся, так и провалившиеся. К последним, например, относится восстание декабристов. Если отбросить разговоры о народном благе, то здесь мы видим классику жанра. Заговор в офицерской и генеральской среде и использование солдатской массы втемную, – чуть подумав, добавил я.
– Паны дерутся, а у холопов чубы трещат, – оценивающе посмотрел на меня Иващенко. – Хотя, как говорил товарищ Сталин, все исторические аналогии не совсем уместны. Поэтому выполняйте полученный вами приказ. Только одна просьба, Виктор Васильевич, – капитан широко улыбнулся. – Чтобы действительно не устроить пожар, жгите вашу документацию по одному листу и откройте, пожалуйста, окно. Благо окна нашего кабинета выходят во двор… Ладно, я его сейчас сам открою, – шагнул к окну Иващенко.
– А мы пока покурить во двор выйдем, – тактично добавил Петров.
Я в ответ в знак благодарности лишь кивнул.
Сжигая очередной лист, я бегло прочел:
«– командир отряда дважды Герой Советского Союза Виктор Николаевич Леонов
– старшина отряда – Герой Советского Союза Семен Михайлович Агафонов
– заместитель командира отряда по водолазной подготовке Прохватилов [7] Иван Васильевич».
Огонь стал подбираться к пальцам, и я бросил горящий листок в окно, не дочитав фамилию заместителя командира по воздушно-десантной подготовке. В голову полезли тяжелые мысли, и заныло в груди. Опять дало о себе знать прошлогоднее ранение. Пневмоторакс [8] – это все-таки не шутка.
Глубоко вдохнув, я боком уселся на подоконник. Двор был сплошь зеленым из-за росших в нем высоких лип и раскидистых конских каштанов. И хотя липы уже отцвели, запах липового цвета до сих пор чувствовался. Пять дней назад, увидев, как наша уборщица Мария Трофимовна собирает цветки липы, я охотно присоединился к ней. Поэтому сейчас я пью великолепный напиток, заваривая цейлонский чай с пахучим липовым цветом. Кстати, бумаги я уже все спалил, теперь можно и чайку попить. Благо электрический чайник и все чайные принадлежности стоят в шкафу. Думая о предстоящем чаепитии, я посмотрел на отрывной календарь, висящий на стене над столиком, который мы неофициально величали чайным.
3
Приводится часть подлинного ответа начальника Морского Генерального штаба в МВД.
4
Текст подлинный.
5
В марте 1953 года МГБ и МВД были слиты в одно министерство, которое возглавил Л. П. Берия.
6
Девятый отдел МВД СССР организован 30 мая 1953 года. Именовался «Бюро специальных заданий».
7
В годы ВОВ командир роты Особого назначения разведотдела штаба Балтийского флота. Первого в нашей истории подразделения водолазов-разведчиков.
8
Пневмоторакс – схлопывание легкого при повреждении грудной клетки. Происходит при попадании воздуха в загрудинную область.