Вояджер 2

Выставив оружие по направлению движения, мы осторожно начали спускаться вниз, стараясь не делать шума. Я по лестнице, Самерх по замершему эскалатору. Не очень приятно думать, что ты сейчас находишься на прицеле. Но ступенька за ступенькой, шаг за шагом, а никто не кричит слова предупреждения и не палит по нам из всех стволов. Через минуту мы уже были внизу.

— Облом, — охарактеризовал я увиденное.

— Ещё какой, — подтвердил мои слова Самерх.

Дальше не пройти. Обрушившийся потолок полностью перегородил путь. Из обломков плит во все стороны торчала гнутая арматура, а сверху, словно лианы, свисали оборванные провода. На полу валялись осколки разноцветного стекла и различный мусор. Ничего необычного.

Я подошёл к упавшим плитам и оценил возможность подняться по ним в помещение наверху. Бессмысленно: проще вернуться обратно на улицу и зайти в здание, построенное над входом в транспортную систему Фируза, обычным способом через дверь.

— Похоже, мы ошиблись в предположениях, — объявил я и обернулся к Менаху Самерху, чтобы увидеть, как тот падает на пол. — Какого…

Договорить не успел: тело внезапно парализовало, и я подобно бывшему капитану «Гончей» повторил падение, угодив лицом на один из осколков стекла. Больно не было. «Станнер?» — последняя мысль посетила моё сознание, прежде чем я отключился.

Глава 6

Маддар, день второй, вечер

Кап-кап-кап. В сознание я приходил медленно. Будто просыпался после тяжёлого и мутного сна. Кап-кап-кап… Наконец я открыл глаза, но так ничего и не увидел. Темно. Ни малейшего намёка на свет. Только и слышно, как где-то капает вода. Я попытался встать, но и руки, и ноги оказались связаны. Хорошо ещё, что не сильно — чувствительность конечностей была на месте. А могли затянуть и покрепче. Но видимо, совсем калечить меня не собирались — приберегли для чего-то более интересного. Знать бы для чего именно.

Вода продолжала капать. Чётко, настойчиво, как метроном. Мне отчего-то начало казаться, что я лежу в трюме старинного корабля, следующего из Африки в Новый Свет и везущего свежую партию рабов. Только качки нет и не пахнет застарелым потом от таких же собратьев по несчастью.

— Кхе-кхе, — хриплый кашель прервал мои мысли. Из-за падающих капель воды я сразу не расслышал, что здесь есть кто-то ещё.

— О, очнулся! — буквально через секунду раздался новый голос.

— Ты кто? — спросил я темноту.

— А вот и второй, — с удовлетворением произнёс неизвестный.

— Капитан, ты там живой? — я надеялся, что кашель принадлежал Менаху Самерху.

— Живой, только связанный, — ответил мадрибец.

— Это ненадолго, — заметил незнакомец.

— Да кто ты такой? — повторил капитан мой вопрос.

— Какая вам разница?

— Фарх так фарх, — заявил Самерх.

— Чего сразу фарх-то? — чуть с обидой спросил неизвестный. — Зоран моё имя.

— Так бы сразу и сказал, — произнёс я. — Давно здесь?

— Где именно?

— Кончай задавать вопросы, — с упором заявил Самерх. — А то снова вмиг вернёшься к фарху, Зоран.

— Ладно-ладно, — пошёл на попятную… судя по имени, всё же мадрибец. — Если в подвале, то дня два, точнее не скажу. А если в подземном городе, то месяца четыре. Вы-то сами откуда?

— Погоди, — я не стал отвечать на вопрос Зорана. — Что ещё за подземный город?

— Вы что, с орбиты свалилсь?

— Нет, местные мы, из Фируза, — соврал я.

— Странно… — произнёс мадрибец. — Все выжившие давно перебрались под землю. Может, вы шпионы корфу?

— Какие, к фарху, шпионы корфу? — возмутился Самерх. — Какой подземный город?

— Ну не город, поселение, — ответил Зоран и уточнил: — В транспортных туннелях.

— И на кой вы сюда забрались? — спросил капитан.

— Чтобы защититься от ударов из космоса, конечно, — с поучительным тоном заявил Зоран.

— И когда был последний удар? — с издёвкой поинтересовался Самерх.

— Давно. Но уж лучше так, чем жить в постоянном ожидании.

— И за что ты тут сидишь? — обратился я к Зорану.

— Какая разница? Всё равно скоро отправят в биореактор.

— Час от часу не легче, — пробурчал Самерх.

— Так и вас отправят, если не примете веру и не будете работать, — пояснил Зоран. — Тут с этим строго.

— Вера, работа, биореактор… Бред какой-то, надо сваливать, — пробормотал капитан. — Ты можешь мне помочь избавиться от верёвок? Только не говори, что сам связан.

— Могу, только какой смысл? — ответил Зоран. — Мы находимся глубоко под землёй, дверь металлическая и заперта снаружи.

— Убьём или оглушим охрану, заберём оружие и выберемся. Чего думать-то, — заявил Самерх.

— Тут есть электричество, — сказал мадрибец. — Генерируют потихоньку.

— И что? — спросил я.

— А то, что это не замок из старых эпох. Раз есть электричество, значит, работают силовые поля, которыми блокированы выходы отсюда.

— Откуда знаешь? — задал вопрос я.

— Спрашивали, почему меня хотят отправить на переработку в биореактор? Мне тут не нравится, и я уже несколько раз пытался бежать. Так что всё проверено на личном опыте.

— И всё же развяжи, — попросил я. — Пить хочется.

— Э, нет. Вдруг вы корфинянские шпионы?

— Вот заладил, — сказал я и добавил: — Фарх.

— Тем более, — обиженно произнёс Зоран и затих.

— Капитан, как думаешь, сколько мы здесь уже?

— Недолго, — ответил Самерх. — Может, час-два. Станнер выкрутили на максимум.

— Я так и не понял, откуда они пришли.

— Сверху, — пояснил капитан, а потом обратился к третьему сидельцу: — Эй, Зоран, тут кормят хоть?

Мадрибец не ответил, но даже сквозь шум капающей воды было слышно, как тот засопел.

— Зоран-Зоран, хрен каранги, Зоран-Зоран — вредный фарх, — продекламировал Самерх.

Не знаю, на что надеялся капитан, но в текущей ситуации у развязанного мадрибца есть неплохие шансы врезать моему невольному союзнику и остаться безнаказанным. И правда, не прошло и нескольких секунд, как со стороны Самерха послышалась возня и глухие удары. А мне оставалось только ждать, пока тоже не прилетит под дых.

— Корфинянские шпионы, корфинянские шпионы, — неожиданно послышался голос капитана. — Сергей, ты разве не заметил, что он начал с нами разговаривать отнюдь не на мадрибском?

— Думаешь, Зоран подсадная утка? — на арайском нашлась похожая идиома.

— Несомненно, — ответил Самерх. — Давай я тебя развяжу.

— Нож?

— Конечно, — с удовлетворением в голосе произнёс бывший капитан «Гончей».

— А этого ты что, прирезал?

— Да нет, вроде, дышит, — сказал мадрибец. — Так, где у тебя руки? Проклятая темнота.

Свет вспыхнул слишком внезапно и слишком ярко. Как будто неподалёку взорвалась сверхновая. Капитан не успел разрезать путы на моих руках, поэтому я просто закрыл глаза и попытался уткнуться лицом в пол. Помогло мало. Слёзы текли ручьём. Где-то рядом ругался Менах Самерх. Если бы не ситуация, я бы даже записал его слова. Такой образчик местного мадрибского космического мата.

Глаза ещё не успели привыкнуть к свету, поэтому я не видел, кто меня резко поднял с пола. Но уж точно не Самерх, у него нет четырёх рук.

— Хапус анжеунна сукуна, — послышалась команда на мадрибском.

— Эй, а нельзя говорить на всеобщем языке? — попросил я. — Тут как бы присутствует подданный Корфу.

Почему-то я ожидал удара по почкам или что-то в этом духе. Обычно охранники, а это наверняка они, не любят, когда их просят или приказывают, и силой поясняют всю ошибочность самой идеи раскрыть рот. Это я в книжках читал и Женька рассказывал. На «Аресте» как-то не успел в полной мере ощутить себя узником — всё закончилось слишком быстро.

— Развяжите ему ноги, — видимо, прав был Зоран, или как там его в действительности зовут — для начала попробуют обратить в свою веру мирным путём. В общем, силовые методы воздействия откладывались.

Пока охранники рангом пониже не спеша исполняли команду старшего, мои глаза почти перестали слезиться и начали хоть что-то видеть. Свет уже не казался таким ярким, и можно было разглядеть, кто пожаловал по нашу душу. Трое мадрибцев: судя по перьям, примерно одного возраста, на каждом одинаковая форма со знаками различия в виде звёздочек, на поясах по дубинке и пистолету в кобуре. И все крепкого телосложения. Хорошее тут питание, раз даже во время кризиса никто рахитом не страдает.