Перелом

Теперь усмехнулся Громов.

— Отбился…Он злодеев, голыми руками уделал. Обоих. Но досталось ему здорово…

— Взяли злодеев?

— Ты не понял. Серега, видимо злой очень был. Помыться не дали…Короче, он обоих в глухую уделал. Насмерть. Там смотреть на них страшно было, бают-не одного живого места. Месиво сплошное.

— Дельвиг, может. Это верно…Сам то сильно пострадал?

— Да как сказать. На Сереге, все как на собаке заживает. Уже через месяц в строю был. Я там –на кое какие рычаги надавил, в штабе фронта и повыше, дело закрыли, даже извинились.

Небогатов постучал ручкой по блокноту.

— Да уж. Дело с гнильцой, ты прав. С кем то, наш Дельвиг, здорово закусился. И люди это, ой как не простые. Ты хочешь, чтобы я занялся, что ли?

— Тебе еще лечится, минимум месяц. Я у доктора выяснил. Посмотри своим опытным, жандармским взглядом. Может увидишь, связи какие, ниточки, за которые ухватится.

— Конечно. Но и у меня к тебе, Дмитрий Иванович, дело будет.

— Слушаю, Евгений Вадимович. Подобрался гвардии генерал-майор

— У тебя есть выход на генерала Алексеева, Петра Георгиевича?

— Алексеева? Это генерала по особым поручениям при Ставке Верховного?

— Да, его. Я его лично знал, но сейчас, подходов к нему нет. А надо…

— Решим вопрос. Если надо и встречу организуем. Неформальную. Что-то серьезное, как я понимаю…?

— Точно Дима. Меня не оставляет ощущение, что я, случайно, наткнулся на очень большое дерьмо.

— Ко мне вчера, ближе к вечеру сам генерал-лейтенант Кобзев приезжал. Знаешь кто это? Спросил Небогатов

Громов пожал плечами

— Не имею понятия. По вашему ведомству, скорее всего.

— Точно так. Большой человек. Под него в Корпусе, даже специальное Бюро создали. Для диверсий и саботажа… Бывший руководитель резидентуры в Лондоне.

— Вот видишь, ценит тебя начальство. Даже в госпитале навестить, время нашло…

— Да. «Егория» четвертой степени передал и две медали. Все что за год с лишним накопилось…Подробности операции расспрашивал. Очень недоволен был, что приказ на прорыв дал я, лично, минуя ЦШПД…

— Какое отношение центральный штаб партизан, имеет к жандармерии⁈

— Самое прямое. Они подчиняются напрямую Бюро «С», генерала Кобзева.

— Да? Не знал…

— Тебе то и не положено такое знать… Махнул рукой Небогатов. Еще историю рассказал, как меня из тыла на вертолете вытягивали и там чуть до побоища с спецназом из 45 полка дело не дошло…

— Что за история?

— Я уже в бреду со своим бедром валялся, в себя почти не приходил, недалеко немцы из ЗРК, самолет –разведчик наш сбили. Пилот выпрыгнул, но ногу сломал. Мои ребята, партизаны- его подобрали. А когда за ним спасатели из 45 полка прилетели, они заявили, что не отдадут пилота, пока меня и еще пару тяжелых с собой не заберут.

Громов довольно хохотнул.

— Молодцы, твои разбойнички! И чего дальше⁉

— Дальше, мои духовые, сунули летчику ствол в затылок и гранату под нос командиру спасательной команды… Тем ничего не оставалось- как нас забрать. Поэтому меня здесь и откачали. Не будь Жмаева и Коха –сгнил бы в шалаше заживо.

Громов восхищенно хлопнул по скамейке ладонью.

— Вот ухари! Ту минимум по «малому Егорию» (2) надо! Умыли их благородий, как умыли(3). А парни в 45 полку спецназа, калачи тертые. Но смотри как, твои разбойнички их на место поставили. Хороших ты людей подобрал…

— Другие в партизанах — не нужны. Если ты не ухарь, то шею под немчурой гни на хуторе. Но я другом хотел поговорить…

— Говори, Жень, ты меня знаешь, чем могу, помогу.

— Я почти два часа с шефом беседовал. Он вообще, не очень разговорчивый. Пообещал после лечения и реабилитации, вернуть в центральный аппарат Корпуса, по исламскому направлению работать.

— Так это твоя специализации? По исламистам ⁈Ты чем-то недоволен, что ли? В землянке еще раз зимовать хочешь?

— Все верно. Только как-то странно. Знаешь, я что-то чую. Не зря я «демоном», не раз работал… Он после одного вопроса от меня, засуетился и глаза отвел. На секунду. Но я –заметил…

Громов сморщился.

— Жень. Ты, по-моему, голову себе зря морочишь. И мне заодно…

— Ну как сказать… Не обиделся, Небогатов откидываясь на спинку скамейки. Вот скажи, командир механизированного соединения — как у тебя с интендантством дела обстоят? Все хорошо?

— Да, теперь проблем с интендантской частью –нет. Как напрямую генерал-квартирмейстер фронта за снабжение отдельных мехкорпусов отвечать стал, проблем –нет. Всего в достатке.

— Хорошо. А теперь скажи, гвардии генерал-майор, ты беженцев из местных жителей в состав своего корпуса включать будешь? Ну вот я читал в газете, про твой захват Багдада, что ты по полсотни верст за день проходил…

Громов возмущенно фыркнул

— Извини, Жень, что это за глупость? Какие беженцы? У меня подвижное соединение, а не богадельня!!!

— Хорошо! Жестом успокоив возмущенного генерала, Небогатов уточнил вопрос.

— Если ты освободил, несколько тысяч военнопленных, как под Брянском, ты бы включил их в состав корпуса?

— Да на кой они мне⁉ У меня все рассчитано до тонны, ни оружия лишнего нет, ни топлива, ни техники…Морока, в условиях современного боя –лишняя. Дал бы пару сопровождающих и отправил своих ходом в ближайший тыл, что бы под ногами не мешались.

— Угу. Правильное решение. А мне вот, пару месяцев назад штаб партизанского движения по Западному фронту отдал четкий приказ, включать в состав формируемых партизанских соединений — местное население на освобожденных территориях.

Громов нахмурился.

— Это же чушь. Полнейшая чушь. Они там, чего в штабе, последние мозги что ли пропили?

— Нет. Это приказ. Де –местное население берет на себя заботу о нашем обеспечении, нам, боевым подразделениям, развязываются руки для налетов и набегов на коммуникации противника. Вот так…

— Учитывая, что основное для успешного партизанского соединения –подвижность, то получается…

— Получилось, то что получилось, Дима.

Зло сказал Небогатов.

— Нам просто яйца к земле приколотили, превратив маневренные партизанские отряды в неподвижные, таборы. И то, что нас фрицы, всех не перерезали в ходе последней операции –это больше везение…

— Ты про это хотел поговорить с Алексеевым? Что бы твое начальство не знало?

— Да. Я написал, докладную записку. Изложил свои соображения, широкими мазками. На его имя, где изложил все известные мне факты. Но если я начну дергаться, паутина придет в движение…

— Ты что? Какая паутина? Ты подозреваешь заговор или что⁇

— Дмитрий Иванович… Ты- бронекавалерист,я — ловлю террористов и шпионов. И всегда-предполагаю, заговор или шпионскую игру… Это моя работа, меня этому учили. Но еще, меня учили субординации и дисциплине. И как ты знаешь –идти против начальства с открытым забралом, не самый лучший вариант.

— Здесь согласен. Кивнул Громов. Без патрона на самом верху –тяжело…

— Бумаги у меня в палате. Передать лично в руки Алексееву –сможешь?

— Смогу, не переживай…

— Да я уже не переживаю. Если бумаги, окажутся у тебя-тебя и переживать, Дмитрий Иванович.

1) Духовые — отмороженные, аналог слова ' беспредельщики'.

2) Малый «Егорий» — Георгиевская медаль. Была, как и Георгиевский крест — 4 степеней.

3) ВВС, как и Военно-морской флот, по сути были последними бастионами старой аристократии еще со времен ушедшей в небытие, Российской Империи. В отличии от Армии, где большинство офицеров и генералов, было потомками разночинцев, простолюдинов и обедневших дворян. Не забываем, что общество в этой реальности, во многом остается сословным, несмотря на декларируемое, на государственном уровне равноправие всех граждан.

Глава 9

Лондон. Доклэндс. Британская Империя. 11 апреля2007 года.