Страница 47 из 56
— Для газеты — сделаем! — бодро сказала фотографша. — Вон туда, на стульчик присаживайся.
В советские времена художественная фотография была — это вам не хухры-мухры! Идеально выставленный свет, поворот головы, да как подбородочек поднять, чтоб лучше было, лёгкая полуулыбка…
Короче, любая девушка получалась краше, чем Джоконда.
На другой день я получила свои фотки. Вполне ничего себе, даже и не скажешь, что ребёнку восемь лет. Но больше семнадцати я бы тоже не дала. Я признала результат удовлетворительным и отправила договор и фотки по приложенному адресу. Место жительства указала по новому ордеру. Пока письмо дойдёт, да пока там всё оформят — по-любому мы уже въедем. Женя позавчера ходил в местком, сказали — не позднее пятнадцатого.
КЛЮЧИ ПОЛУЧЕНЫ!
15 июня 1984
Это была пятница. Не знаю кто — как, а мы ключи получили через местком, в соседнем доме, от того же дядьки, что фотографии печатал.
— Поздравляю, товарищи! Счастливого вам новоселья! — торжественно пожал он руку бабушке, которая пришла получать ключи за всех, потому как мужики были на работе. Потом, к моему глубочайшему удивлению, он сто ль же церемонно пожал руку мне — и вот такие осчастливленные мы пошли на улицу, где с колясками нас ждали мама и Даша.
Бабушка вышла бряцая, как ключник — на каждую квартиру полагалось по три ключа, причём на нашу сдвоенную связок было три: на одну квартиру, на другую, и отдельная — от внешней двери коридорчика.
— Ой, пойдёмте сразу посмотрим? — радостно предложила Даша.
— Тогда надо чё-нибудь сразу отвезти, — многозначительно сказала бабушка. — Табуретку, хоть.
— Может, герань? — предложила мама. — В сетки поставим.
Имелся в виду колясочный «багажник», закреплённый внизу между колёсами.
У бабушки росло несколько гераней, цветущих белыми и ярко-розовыми цветами. Не так давно она их обстригла, «а то как деревья стали», и по паре геранек как раз вполне могло бы войти в каждую колясочную сетку. Мы быстренько осуществили их спуск вниз и покатились к новому дому.
Бетонного забора уже не было, к подъезду вела асфальтовая дорога, имелись газоны (обозначенные бордюрами, но пока совершенно пустые), подъезд стоял нараспашку, и какие-то люди уже таскали из грузовичка свои вещички. А дом, между прочим, заметно отличался от того, что помнился мне по прошлому будущему. Неужели из-за меня? Каким-то образом так сдвинулись вероятности, что вместо одного варианта проекта выбрали похожий, но другой? Теперь уж не угадаешь…
Над подъездом висела табличка с номерами квартир, и путём несложных арифметических вычислений мы выяснили, что наш этаж будет третий.
Мама с Дашей подхватили горшки с ботаникой и понеслись смотреть первыми — не бросать же коляски без присмотра. Минут пятнадцать мы с бабушкой прогуливались вдоль дома, наблюдая за суетой новосёлов.
— Завтра-то, наверное, атас что будет, — прикинула я. — Это сегодня рабочий день. А завтра тут будет прям как ярмарка, не протолкнёшься.
— Да-а, — согласилась бабушка. — К Рашиду надо зайти, а то как мы без грузовика-то. Да Саше позвонить…
Позвонить надо было всем. Переезд — это ж столько таскатни! Ужасть…
— Вон наши окна! — воскликнула я.
— Где?
— А вон, на третьем этаже, смотри, герань появилась!
И тут мама и Даша одновременно вышли на два балкона и начали радостно махать руками и кричать: «Мама! Оля!» Крандец, смешные.
Наконец мы дождались своей очереди поглазеть на квартиры.
— Мы домой! — крикнула нам вслед мама. — Собираться!
— Ладно! — махнула рукой бабушка, и мы пошли.
Лифт оказался свободен, и мы бодро заехали на третий этаж. Наилькина дверь была направо от лифта, а наша — сразу налево, с надписью 108–109, именно так, через дефис. Некоторое время мы с бабушкой, как взломщики, подбирали ключи и тупили, пока до нас не дошло, что мама, чтоб нам было удобней, не стала закрывать входной коридор, а мы — наоборот — в ходе производимых манипуляций его закрыли. Фублин.
Короче, проникли мы в жильё — с нашим не сравнить! Я по техпаспорту смотрела, две выделенных нам квартиры больше нашей старой в два с половиной раза. Бабушка сразу сказала:
— Ой, какой простор! На вилисапеде кататься можно!
У меня тут есть перерисовка с плана. Цветным — это уж моя самодеятельность. Жёлтеньким выделена Наилина квартира, зелёным — мамы с Женей, а синим — наша с бабушкой. Ну, и наш общий коридорчик фиолетовым.
Про обустройство скажу вам сразу. Окна и двери — простые деревянные. По-моему, внедрение стеклопакетов в СССР пока забуксовало на гостинице «Космос». Потолки везде побеленные. На полу линолеум, в туалете с ванной — мелкая коричневая плиточка, как в старой квартире. В жилых комнатах стены, к моему удивлению, оказались оклеены бумажными обоями. В остальных — крашены голубой краской «панелями» (где-то полтора метра краска, выше — побелка). В каждом помещении — по одной лампочке, просто, без светильников. Туалет с ванной раздельные. Несколько ниш превращены во встроенные шкафы, довольно удобно. В кухне, кроме раковины, — большая печка «Лысьва». И в каждой квартире по здоровенному балкону!
Одним словом, осмотром мы остались очень довольны и скорей пошли домой — собираться.
Угадайте, кому пришлось бегать и звонить из автомата? Конечно же, мне. А бабушка пошла к Вале, предупредить на счёт машины. Женя брата позвал помогать, Даша — сестёр.
Сбор назначили на девять.
Но вечером — внезапно — состоялся финальный совет. Растащить мебель из одной квартиры на три. Не самая тривиальная задача.
Бабушка предложила шкафы от стенки всем разделить. Но тут неожиданно выступил Наиль. Я, говорит, стенку маме купил и телевизор тоже — пусть ей и останется. Упёрся просто рогом. Я смотрю — блин, ещё немного, и до ругани дойдёт.
— А давайте, — говорю, — чай попьём, успокоимся все, подумаем?
И пошли мы с бабушкой чайник ставить. А остальные, главное — шурх — и к себе по комнатам разбежались.
— Ну, и что ты? — спрашиваю. — Расстроился ведь он.
Бабушка аж растерялась.
— Да куда мне такую громадину одной?
Логично, конечно, но…
— А мы тебе комнату выделим, которая побольше. Один шкаф можно будет мне поставить, чтоб у тебя не тесно было — вот и всё. Смотри, там комната чуть-чуть покороче нашего зала, — я достала для наглядности техпаспорт из шкафчика, — прямо по длинной стене ставим, как у нас сейчас есть. Только вместо моего шкафа с документами — плательный, в уголок. А напротив твой диван. Ковёр этот же тебе постелим, второй на стенку повесим — и всё, ты у нас богатая невеста!
Баба Рая засмеялась.
В кухню заглянула Даша:
— Ну что? А то Наиль там дуется сидит.
— Скажи ему, пусть не дуется, — успокоила я, — придумали мы, как стенку бабушке поставить.
А взамен я им стиральную машинку подарю. Автомат! А то неудобно будет туда-сюда через площадку с бельём таскаться.
23. РАДОСТНЫЕ ХЛОПОТЫ
ПЕРЕЕЗЖАЕМ!
Боже ж мой. Живёшь себе и думаешь, что у тебя не так уж и много барахла — у тут — бац! — переезд! И оказывается, что вещей у тебя — ну просто дохрениллион!!! Их так много, что кажется, будто они не влезут в грузовик! А, нет, не кажется. Кузов наполняется до отказа, и грузовик, в сопровождении двух жигулей — всё битком набитое — проезжает примерно километр, чтобы все действия повторились в обратном порядке. И так два раза.
Люди втаскивают вещи в пустые гулкие квартиры и радуются, и упирают руки в бока, озираясь и говоря что-нибудь в духе: «Ну, хоть в футбол играй!»
Но вскоре кучки, громоздящиеся посреди комнат, становятся такими большими, что очевидно — в футбол играть всё же вряд ли получится. А потом, вслед за большими и сильными людьми, заходят люди поменьше и поизящней, и, оглядываясь, говорят уже совсем другое: «Диванчик бы сюда, да?» — «Стена совсем голая…» — «А мы этажерочку поставим!»