Страница 41 из 82
Операция ящеров началась не по плану. И частично продолжилась тоже. Захвата станции так и не произошло, она неожиданно сама «упала» на необжитой части планеты, где имелся всего один-единственный материк. По старым официальным данным там никто не жил.
Последующая зачистка Маддара была проведена довольно быстро, выживших по всем данным оказалось немного. После чего на планету высадились первые тридцать шесть десантов с командами учёных.
Первоначально их хотели равномерно распределить по крупным городам, но после приземления «Жемчужины» на необитаемом материке, туда были направлены десять групп. И в отличие от других, вместе с почти всеми десантниками, имевшимися на данный момент в распоряжении флота.
Первой новой задачей этих учёных было обнаружение замаскированного источника силового поля, способного захватывать огромные станции даже не в зоне прямой видимости. Вероятность, что такой имеется на обжитой половине планеты, оценивалась, как околонулевая. Мадрибцы сами об этом за год хорошо позаботились.
Вторая задача, для которой и потребуется большая часть десантников — исследование самой «Жемчужины». При благополучном приземлении сопротивление оставшихся в живых мадрибцев неизбежно. После зачистки станции учёным предстоит выяснить способ блокировки гиперсвязи, а если при этом попадутся ещё какие секреты, то совсем хорошо.
Через пять минут все, в том числе и военный, сняли шлемы со скафандров. И тут же попадали на землю от четырёх точных попаданий из станнеров. Женька записал себе в актив троих корфу, я — одного.
— Это мы удачно попали, — усмехнулся Женька.
— Это мы удачно подошли почти вплотную, — парировал я. — Из кабака вряд ли бы получилось. Как думаешь, насколько они отключились?
— Мы же вывернули заряд на максимум, — ответил мой друг. — Так что часа четыре проваляются. Размерчиками их бог не обидел, иначе было бы больше. Нам времени хватит.
— Подождём пятого?
Мы сидели в доме в десяти метрах от места приземления челнока. Нам повезло, что с обратной стороны «Приюта» и до знания, где можно было бы с минимального расстояния обработать станнерами корфу, существовал не заваленный обломками проход. Думали мы недолго, бежали ещё быстрее. Пробить защиту скафандра из нелетального оружия с любого расстояния сложно, но с близкого немного проще. Поэтому у нас на всё было не более четырёх выстрелов из каждого станнера. При максимальной мощности на большее не хватило бы зарядов. Как оказалось, такая перестраховка была излишней: выстрел в незащищённую голову гарантировал отключку при любом положении регулятора. Кто же знал, что корфу так быстро снимут шлемы?
Самой заметной дырой в нашем плане без плана являлось присутствие ещё одного или двух ящеров на челноке. Но мы решили, при таких размерах много корфу туда не влезет. Не зря же перед этим с орбиты сбросили ящики? Мало в челноке места, мало!
И всё же на всякий случай мы выждали несколько минут в засаде, прежде чем идти к шаттлу. За это время никто нас с небес не приласкал, а челнок так и остался стоять на месте с отрытой дверью и выдвинутым трапом.
— Надеюсь, их не хватятся в ближайшие часы, — произнёс тихонько Женька, глядя сквозь щель в стене дома на красиво спящих корфу
— А вот представь, если бы мы подстрелили их обычным оружием? Вдруг в скафандрах есть система контроля жизненных показателей? Минус четыре корфу — повод задуматься их товарищам наверху, — у меня тоже было «оборудовано» место для наблюдения.
— Ну сейчас-то они тоже не особо бодрствуют, — возразил Евгений. — Хорошо, что станнер не воздействует на электронику. Иначе со стороны это выглядело бы как обычное убийство.
— Будем предполагать, на орбите думают, что экипаж решил поспать перед высадкой, — заметил я, а потом сказал: — Ну что? Вроде никого нет. Идём?
— Идём, — согласился Женька. — Что нам ещё остаётся делать?