Вояджер-2

Ладно-ладно. Что было, то прошло. Сварной шов главных ворот руками не разорвать. Была ещё мысль заняться строительством и достичь потолка, но боюсь, что на возведение новой пирамиды Хеопса у меня не хватило бы ни сил, ни времени. Воды нет, еды нет. Если только не заняться ксеноканнибализмом. Только не зря же трупы мадрибцев упаковали в коконы?

Прежде чем мерить одежду и включать планшет, неплохо бы поискать способ выбраться отсюда. Иначе бытовка станет такой же могилой, только поменьше. Одна дверь точно была, и вела она в сам ангар. Открыть её сейчас невозможно при любом желании: мешали коконы. А других выходов тут нет. Возможно, они есть где-то снаружи в стене, но точно не здесь. Приплыли, план провалился.

Или всё же нет? Я ещё раз обошёл небольшую комнату, вспоминая, что могло мне показаться странным при первом осмотре. Точно! Вот она — ручка! Её непросто было заметить: мешал упавший на пол кокон. Именно полупрозрачный гроб с телом мадрибца и скрыл от меня люк в полу.

Я осторожно отодвинул последнее пристанище несчастной птицы в сторону, стараясь не спровоцировать новый обвал. Несмотря на все «усилия» стола по сдерживанию натиска мёртвых жителей Маддара, устойчивой самопроизвольно образовавшаяся конструкция не была. Хватило бы одного неверного шага, чтобы она снова пришла в движение.

Люк в полу очень напоминал такие же на «Аресте». Почти межрасовый стандарт. Потянув за ручки по краям, я приподнял крышку и отложил её в сторону. Света в помещении было и так не очень много, а обнаружившийся лаз и вовсе чернел первозданной тьмой. И лезть в её объятия спешить не нужно, сначала необходимо обзавестись одеждой. И чем чёрт не шутит — фонариком.

Людям в лице меня очень повезло, что габаритами мадрибцы были чуть меньше нас. В основном. Попадались и вполне рослые экземпляры, и один из них здесь явно работал. Сменная одежда этого неизвестного трудяги пришлась почти впору. Уж всяко просторнее, чем та с «Аресты».

Фонарика не нашлось, как и любой другой сложной техники. В шкафчиках лежала какая-то ерунда навроде местных гигиенических средств. Зато в одном нашлась бутылка с выпивкой. Я очень надеялся, что это не ароматизированное средство для прочистки труб — все надписи на бутылке были сделаны на мадрибском. Товар явно не предназначался для экспорта.

Поставив её на стол, я взял в руки планшет. Если не удастся подключиться к сети, то экран послужит хотя бы в качестве источника света. При условии целостности батарейки, как и самого устройства. Планшет работал: загружался, приветственно пиликал, позволял ходить туда-сюда по менюшкам и запускать встроенные программы. Но вот одна незадача — он оказался девственно чист. Кто-то, прежде чем оставить его здесь, сделал хард-ресет. И это бы ещё полбеды, подключайся к сети и читай новости. А сеть-то ни одна и не ловилась. Ну и ладно, не жилось хорошо, нечего и начинать. Обзову тогда планшет Данко и заставлю светить в темноте.

Спускаться в лаз было уже не так опасно. Я не боялся тьмы, я боялся из-за неё обо что-нибудь стукнуться или пропустить нужный поворот. Проход вёл в сторону главных ворот, и, надеюсь, что и за пределы ангара.

Спасибо мадрибцам-строителям, ползти на карачках не пришлось, только пригибать голову. Впрочем, зачем жалеть пространства? Это же не тесная космическая станция. Шагов через сорок ход закончился лестницей наверх, никаких ответвлений здесь не было. Поднявший по ней, я попытался открыть точно такой же люк, что и в бытовке. Как и ожидалось, по закону подлости, он не хотел так просто сдаваться: что-то тяжёлое лежало сверху. И мне очень не хотелось думать, что это коконы с телами мадрибцев.

— Ну давай, Серёга, поднажми! — я опустил голову вниз и упёрся плечами и шеей в люк. — Ещё раз! А-а-а! Пошла родимая!

Люк начал поддаваться. И почему его не сделали сразу на петлях, чтобы проще было открывать? Наконец, то, что лежало сверху и мешало, съехало в сторону и упало на землю. Крышка заметно полегчала, и я уже без особых усилий откинул её вбок и выбрался наружу.

Это точно не ангар. И, возможно, не Мадриб. Увиденное на «Жемчужине» и рассказанное арайцами сильно отличалось от местности, где я сейчас находился. Такое чувство, что это те самые семнадцатые уровни «Аресты». Даже доки на «Трентоне» не дотягивали до такого уровня разрушений. У них тут ядерная война случилась? Уж очень всё походило на кадры из кинохроники середины прошлого века.

Остовы домов, заваленные битым железом и пластиком улицы, и никакой растительности — гордости мадрибцев. Только кое-где стояли голые и обожжённые стволы деревьев. Зелёная планета превратилась в грязно-коричневую. Вторая Аррая, не иначе! Или это она и есть? Я взглянул на небо — оно было голубым, почти как на Земле. И никакой светящейся сферы из обломков кораблей. Мне думается, что она не исчезла бы и при дневном свете, слишком уж плотная. Это точно не родина аррар.

Однако одна яркая звезда всё же блистала посильнее, чем наша Венера. Неужели «Жемчужина», станция, на которой сейчас находится мой «Вояджер»? И как мне до него добраться? Нужно найти космодром, возможно, там что-то сохранилось. Если и не корабль Менаха Самерха, то хотя бы какая-то аппаратура связи. Про «Гончую Фарии» я, конечно, загнул — отыскать бы любой примитивный челнок. Меня и ракета «Восток» устроит, только летала бы.

Но сперва необходимо сориентироваться на местности и узнать, где, а главное — когда, я нахожусь, и сколько времени прошло с момента крушения шаттла.

— Как-то всё глупо получилось, — произнёс я последние слова Женьки.

Жив ли он? Меня спас скафандр, это точно, иначе бы и не стоял я сейчас посреди разрушенного города и не смотрел в небо на светящуюся «Жемчужину». Мне даже показалось, что её яркость немного увеличилась. Если мой друг чудом уцелел, то перед ним должна была встать другая задача. Нет, не вступление в стан одной из противоборствующих сторон — Женька, конечно, может учудить и не такое, — а попросту пропитание! Еда мадрибцев для нас, людей, в пищу не годится. Как и арайцам с корфу. Одно дело, когда ты турист, другое дело — потерпевший кораблекрушение на планете, где начитает твориться чёрт-те что.