Страница 15 из 53
Большинство местных общин относилось к числу подчиненных или подданных и платило налоги в римскую казну. Правда, socii не были обязаны делать это в мирное время, но из-за постоянных войн им редко приходилось пользоваться этой привилегией. Союзники к тому же были обязаны нести военную повинность[197].
Что же касается городов с римским устройством, то таковыми в первую очередь становились города, основанные самими римлянами. При этом следует заметить, что многие из них, как показывает пример Тарракона, Италики, Гракхуриса, долгое время не получали привилегированного статуса[198]. До времени Цезаря в Испании не было римских колоний и имелись лишь две, максимум четыре латинских — Картея, Кордуба, возможно, также Италика и Илерда[199].
Как уже говорилось, большинство испанских общин было обязано платить налоги. Население платило подати в размере 1/20 (первоначально — 1/10) урожая (vicesima) или вносило его стоимость по таксе, устанавливаемой наместником. Для некоторых налогов существовал налог шкурами, плащами, лошадьми[200]. Значительная часть денег и провианта, поступавших от провинциалов, уходила не в Рим, а расходовалась на содержание армий, стоявших в Испании, а позднее и Мавретании[201].
Разумеется, здесь, как и в прочих провинциях, нередко царил произвол наместников, занимавшихся взяточничеством и вымогательством. Тяжелым бременем ложилась на плечи местных жителей снабжение расквартированных в Иберии римских войск. Но при этом сенат не раз шел на уступки испанцам — прежде всего из-за боязни восстаний. Так, в 199 г. в Гадес перестал направляться префект, ибо это противоречило соглашению с гадитанцами, заключенному в 206 г. (Liv., XXXII, 2, 5)[202]. В 171 г. сенат учредил специальную комиссию для разбора жалоб жителей Испании, решил не назначать в испанские города сборщиков налогов и запретил наместникам манипулировать ценами на зерно, которое испанцы должны были продавать римской казне (Liv., XLIII, 2, 3–11). Кроме того, подати, установленные первоначально по карфагенскому образцу в размере 1/10, как то имело место на Сицилии и Сардинии, впоследствии были снижены до 1/20[203]. В 123 г. по предложению Гая Гракха сенат распорядился продать хлеб, присланный из Испании наместником Кв. Фабием Максимом Аллоброгским, а деньги, вырученные за него, вернуть иберийским общинам, у которых он был приобретен (Plut. С. Gr., 6, 2); позднее patres запретили Гн. Корнелию Сципиону принимать управление выпавшей ему по жребию провинцией, поскольку он «не умел поступать должным образом» (recte facere nesciret — Val. Max., VI, 3, 3). Однако злоупотребления случались и в дальнейшем, что сохраняло почву для недовольства.
Вместе с тем происходил процесс интеграции Испании в то, что позднее получит название pax Romana. На ее территории селились римляне и италийцы: обедневшие крестьяне, отслужившие свой срок ветераны, «деловые люди». Если крестьяне и ветераны стремились получить землю и обзавестись своим хозяйством, то «бизнесменов» прежде всего интересовали испанские рудники (Diod., V, 36, 3–4). В результате основными районами римско-италийской колонизации стали плодородные и богатые металлами южные и восточные районы Испании. Число иммигрантов постепенно росло и уже к концу 2-й трети II в. достигло нескольких десятков тысяч человек[204]. Некоторые из поселенцев, добившись определенного благосостояния и общественного положения, входили в состав всаднического сословия (Ps.-Caes. Hisp., 26,2; 31,9). Кое-кто возвращался в Рим, чтобы сделать там политическую карьеру. Пример тому — плебейский трибун 90 г. Квинт Варий Гибрида, родом из испанского Сукрона (Sucronensis — Val. Max., III, 7, 8; VIII, 6, 4; Auct. de vir. ill., 72, 1 1)[205]. У Саллюстия упоминается участник восстания Сертория сенатор Fabius Hispaniensis (Hist., III, 83). Представители других фамилий, перебравшиеся в Испанию в эпоху Республики (Аннии, Апонии, Ульпии, Элии и др.), добились известности позднее, во времена Империи[206].
Происходило постепенное сближение местных жителей с римско-италийскими иммигрантами, благодаря чему в Испании стали распространяться римские формы хозяйствования, образ жизни, латинский язык. Начала внедряться римская монетная система, служившая одним из самых эффективных средств романизации[207]. Испанские монеты чеканились по римскому стандарту — унциальному, а позднее полуунциальному. Предположительно в 152–151 гг. началась чеканка иберийских денариев[208].
Важным фактором романизации была служба испанцев в римских войсках. В качестве вспомогательных отрядов (auxilia) они уже с III в. воевали под знаменами Рима как в самой Испании, так и за ее пределами[209]. В их среде римские полководцы приобретали иностранную клиентелу, значение которой все более возрастало[210]. По возвращении домой воины, усвоившие «не только латинский язык, но и весь римский образ жизни… становились ревностными его проводниками»[211]. Еще со времен II Пунической войны началось пожалование испанцам прав римского гражданства за заслуги перед римлянами (Liv., XXVI, 21, 9–11)[212]. Самый знаменитый пример — дарование его всадникам саллюитанской турмы армии Помпея Страбона, отличившимся в Союзнической войне (CIL, I2, 709 = ILS, 8888)[213]. Однако не только коллективное, но и персональное пожалование римского гражданства было в то время редкостью[214].
Ю. Б. Циркин выделяет три зоны романизации. Наиболее успешно она протекала в нижней долине Бетиса и отдельных городах средиземноморского побережья — Новом Карфагене, Тарраконе, Валентии. Здесь основывались новые города, становившиеся центрами романизации. Так, в 206 г. Сципион, будущий победитель Ганнибала, основал в богатой Бетике на месте турдетанского поселения город Италику, первыми жителями которого стали раненые и больные воины (Арр. Iber., 38)[215]. В 171 г. для детей римско-италийских иммигрантов от браков с туземками была основана первая на Пиренейском п-ве латинская колония Картея (Liv., XLIII, 3, 1–4). По-видимому, уже в 169 или 168 г. возникла Кордуба, ставшая резиденцией наместника Дальней Испании (Strabo, III, 2, 2)[216]. Возможно, она была в числе тех городов, в которых в начале I в. преподавал грамматику Асклепиад Мирлейский, оставивший описание Турдетании (Strabo, III, 4, 3)[217]. Меньше чем через столетие после основания в Кордубе были даже собственные поэты, прославлявшие Метелла Пия во время его бутафорского триумфа в 74 (?) г. (Cic. Pro Arch., 26). Все это, несомненно, способствовало латинизации туземцев, составлявших значительную часть населения Кордубы[218]. Аналогичные процессы наблюдаются и в собственно испанских городах — Итукке, Обулконе, на монетах которых уже со 2-й пол. II в. начинают появляться латинские легенды. Сами города постепенно приобретают римский облик, в них возникают римские школы — наподобие той, в которой обучался Сенека Старший[219]. Дети и внуки современников Сертория в Турдетании при Августе говорили лишь по-латыни, причем более строгой, чем жители северо-восточной Испании (Strabo, III, 2, 15)[220]. Уже в эпоху Республики в Бетике было немало носителей таких имен, как Фабий, Кальпурний, Марций, Юний[221]. Значительное распространение получает рабство, также являвшееся важным компонентом романизации[222].
197
Lintott A. Imperium Romanum. P. 72–95.
198
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. М., 2000. С. 173–175.
199
Galsterer Н. Untersuchungen zu römischen Städtewesen auf der Iberischen Halbinsel. B., 1971. S. 6–15.
200
Blazquez J. М. Economia de la Hispania Romana. Bilbao, 1978. P. 234.
201
Curchin L. Roman Spain: Conquest and Assimilation. L. etc., 1991. P. 60–61.
202
Циркин Ю. Б. Финикийская Испания. М., 1976. С. 178–180.
203
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 168; Blazquez J. М. Economia… Р. 234.
204
Harris W. V. Roman Expansion in the West // САН. V. VIII. Cambr., 1989. P. 139.
205
Gabba Е. Le origini della guerra sociale e la vita politica romana dopo l'89 A.C. // Athenaeum. V. 32. 1954. P. 299–301.
206
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 169: Castillo С.: 1) Ргоsopographia Baetica. Т. I. Pamplona, 1965. P. 413; 2) Städte und Personen der Baetica // ANRW. Bd. II, 3. B.; N. Y., 1975. S. 649.
207
Blazquez J. M. Economia… P. 234–240.
208
Schulten A. The Romans… P. 309; Curchin. Roman Spain. P. 60.
209
Balil A. Un factor difusor de la romanizacion: las tropas hispanicas al servicio de Roma (siglos III–I A. de J. C) // Emerita. Т. 24. 1956. Р. 108–134; Roldan Hervas J. М. Hispania у el ejercito romano. Salamanca, 1974. P. 21–47.
210
Yoshimura T. Die Auxiliatruppen und die Provinzialklientel in der römischen Republik // Historia. Bd. 10. 1961. S. 489–490, 494.
211
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 197.
212
Sherwin-White A. N. The Roman Citizenship. Oxford, 1939. P. 54.
213
Любопытно, что родовые имена некоторых всадников уже латинские и лишь отчества — испанские — Cn. Cornelius Nesille f., Otacilius Suisetarnen f., P. Fabius Esangin (Bosch-Gimpera P. Katalonien in der römischen Kaiserzeit // ANRW. Bd. II, 3. B.; N.Y., 1975. S. 575).
214
Christ K. Geschichte der römischen Kaiserzeit: Von Augustus bis Konstantin. München, 1988. S. 457.
215
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 174.
216
Harris W. V. Roman Expansion… P. 139.
217
Garcia у Bellido A. Latinisierung Hispaniens // ANRW. Bd. I, I. B. j N.Y, 1972. S.470.
218
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 175; Knapp R. С. Roman Cordoba. Berkeley etc., 1983. P. 16–17.
219
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 194; Garcia у Bellido А. Latinisierung… S. 470–471.
220
Alonso-Nunez J. М. Aspekte der Latinisierang der Iberischen Halbinsel // Latomus. T. 52. 1993. S. 63.
221
Castillo C: 1) Prosopographia Baetica. Т. I. P. 123, 189–202, 388; 2) Städte… S. 637, 641, 644 etc.
222
Циркин Ю. Б. Древняя Испания. С. 195; Mangos Manjarres J. Esclavos у libertos en la Espana Romana. Salamanca, 1971. P. 74, 76, 499.