Приговоренные к жизни

С книгой в руках Валентина опустилась на кровать, но через минуту снова встала.

Не сейчас. Нужно проветриться. Здесь я точно снова усну. Каким бы увлекательным ни был сюжет.

На веранде было свежо и ясно. Запах древесной коры и сосновой хвои щекотал ноздри. Поддувал ненавязчивый ветерок со стороны озера. В этот двухэтажный домик, уединившийся в лесу неподалеку от маленькой деревеньки на севере страны, они с матерью переехали год назад, когда стало ясно, что из-за болезни Валентина больше не сможет посещать школу и вести нормальную жизнь. Скалы, лес, свежий воздух — все это должно было благотворно повлиять на ее состояние. Но чуда не случилось. Валентина по-прежнему спала как сурок, по несколько недель.

Книга была новая. Страницы все еще пахли типографской краской. Девочка прочла первый абзац.

Молодой человек был явно не из наших мест. Его загорелая кожа, иссиня-черные волосы, хищный соколиный взгляд выдавали в нем жителя южного региона. Он появился на мгновение и тут же испарился в воздухе.

Валентина привыкла пролистывать описания и просматривать текст по диагонали, чтобы поскорее добраться до финала. Она обычно боялась, что надолго уснет и не успеет дочитать. Потом опять начинай сначала.

Проглотив несколько глав, девушка оставила книгу на плетеном кресле и, спустившись по лесенке на песчаный берег, зашагала к озеру. Над головой зависали стремительные стрекозы, у деревянных мостков мерно покачивалась лодка. Вода отливала медью. Дом, наполовину утонувший в густой зелени, остался позади. С вершин деревьев доносились переклички птиц и шепот листвы. Валентина не видела лес, но чувствовала, как он дышал. Как в нем бурлила жизнь. Жизнь, которая проходила мимо нее.

Сон вычеркивал ее из действительности. А когда девушка просыпалась, неконтролируемое раздражение сменялось вялой апатией, и маме стоило больших усилий помочь Валентине вернуть душевное равновесие. Нелли пыталась взбодрить дочь, убеждала, что нельзя отчаиваться, что болезнь пройдет.

— Да, может, и пройдет, когда я стану столетней бабкой, — злобно отвечала Валентина, — и просплю всю свою жизнь!

Она понимала, что мама желает ей добра и хочет успокоить, но ничего не могла поделать со своим раздражением. И на ком его срывать, если не на ближнем?

Ну где же мама? Где моя Манель?

— Валентина! — окликнула ее Саера. Придерживая подол широкой юбки, служанка мелкими шажками бежала по мосткам. — Вот. Там с тобой поговорить хотят, — протянула телефон Саера.

— Это мама?

— Говори. Там ждут, — служанка подпихнула ей к уху мобильник.

— Алло! — сказала Валентина в полной уверенности, что услышит родной голос.

— Здравствуйте! Это Валентина Белозерова? — произнес незнакомый мужчина.

— Да, — неуверенно ответила она.

— Я звоню вам из службы опеки. Завтра наши сотрудники приедут за вами. Соберите, пожалуйста, вещи, которые вы хотите взять с собой.

— Взять с собой? Куда?

— В центр «Надежда». Он содействует семейному устройству детей, оставшихся без попечения родителей.

— Чего?

Что этот мужик несет?!

— Вы, наверное, ошиблись. У меня есть дом. И вообще, я с мамой живу.

— Ваша мать пропала месяц назад. Пока она числится в списках без вести пропавших, вы, Валентина, должны будете переехать в наш центр. Учитывая вашу болезнь, мы приняли решение отложить ваш перевод, пока вы не придете в себя. Но сейчас, когда ваша домоправительница сообщила, что вы…

— Что вы говорите? Это какой-то бред! — Валентина растерянно оглянулась, но служанки уже не было рядом. — Как это пропала? Нормально объяснить можете?

— Месяц назад Кора Мактрауб двигалась по трассе по направлению к вашему дому. Но так и не доехала до цели. Пустую машину нашли на обочине дороги. Она объявлена в розыск, но поиски по сей день остаются безрезультатными.

— Мою маму зовут Нелли Белозерова! — Валентине захотелось выбросить телефон в озера, чтобы утопить этот неприятный голос.

По озеру промчалась моторная лодка, погнав волну к берегу. Мостки начали раскачиваться в такт волнам. Валентина присела на корточки, чтобы не свалиться в воду.

— Да, Нелли Белозерова, — собеседник откашлялся и продолжил тем же формальным тоном. — Я понимаю, что вам трудно принять этот факт. Но постарайтесь успокоиться.

— Вы понимаете… Да что вы понимаете?!

— Завтра за вами приедут наши сотрудники. Среди них есть высококвалифицированные психологи. Они вам обязательно помогут.

— Не надо мне помогать! И врачей мне за всю жизнь уже предостаточно! — крикнула Валентина. Она махнула рукой над головой, как будто собеседник мог видеть ее жест. — Вот — выше крыши! Никуда я не поеду! — И резко нажала на «отбой».

Это неправда! Неправда!

Поднимался ветер, по воде пошла мелкая рябь. Мостки слегка потряхивало, но Валентина не замечала ничего.

Нет, ну так не бывает! Дети теряются, собаки, кошки… но мамы! Они не должны пропадать! Просто в голове не укладывается. Не может быть! Не может быть! Что за чушь я сейчас услышала?

Валентина гнала от себя пульсирующую тревогу и уже не могла успокоиться.

Она чувствовала, что, если бы с мамой было все в порядке, она бы уже перезвонила и ехала сюда, узнав, что дочка проснулась.

Валентина вздрогнула от внезапной мысли.

А если ей надоело со мной возиться? Таскать меня по докторам и терпеть мои закидоны? Вдруг мама решила навсегда уехать от меня, скинуть обузу, мешающую ее интересной, насыщенной жизни?

Нет. Глупости какие! Бред-бред-бред. Не могла меня мама бросить. Значит… Значит, что-то произошло. Вдруг ее похитили ради выкупа? Взяли в плен? Увезли в другую страну?

Глупо гадать. Надо узнать хоть что-то. Лишь бы она была жива…

— Саера! Ты где?

Хитрая старуха, даже не сказала мне ничего.

Подъем по ступенькам к дому дался тяжело, ноги Валентины подгибались, как у тряпичной куклы.

Эта слабость после пробуждения… ее только не хватало.

На веранде появилась служанка с пледом в руках.

— Валентина! Валентина! Ты так простудиться. Ветер дует сильно, — Саера подбежала к девушке, накинула ей на плечи плед и повела к дому.

— Не «простудиться», а…

Служанка усадила Валентину на диван и поставила на столик чашку с горячим чаем.

— Держи чалпак. Держи, — протянула жирную лепешку. Аппетитно запахло выпечкой и жареным луком. Но Валентине кусок не лез в горло.

— Саера! Это правда? Про маму?

— Да, — отвела взгляд старуха.

— Почему ты мне сразу ничего не сказала?

— Не знала, как…

— Расскажи мне, что произошло?

— Было много людей. Полиция. Меня спрашивали. А что я могу сказать? Нелли Александровна позвонила предупредить, что будет после трех. Я ждать, ждать. А ее все не было… Что же теперь делать?! — причитала старуха.

— Откуда она ехала?

— Как обычно. Ездила в город по делам. Мне же не отчитываются, милая!

Валентине снова захотелось наорать на служанку. Сильно. Громко. Чтобы уши заложило. Но она сдержалась.

Саера уж точно ни в чем не виновата. Вот если бы маме не приходилось мотаться туда-сюда ради меня, ничего бы не случилось. Если бы не я, нам бы вообще не нужно было переезжать в эту глушь. Теперь мама исчезла. А я? Дрыхла как ни в чем не бывало!

— Может, ляжешь, моя хорошая?

— Нет, — рявкнула Валентина. — Нет, Саера!

Спать ей уже совсем не хотелось. Мысли прыгали, но голова была на редкость легкой.

— Тебя теперь увезут?

— Не знаю. Зачем ты им позвонила? Лучше бы они думали, что я все еще сплю.

— Мне полиция номер оставила. Сказали позвонить. Я, как лучше тебе будет, сделать хотела.

Валентина поморщилась. Она никак не могла привыкнуть к ломаному произношению служанки.

Теперь еще этот детдом… Что делать-то?

Перспектива казенного дома, полного незнакомых людей, ее пугала. Внутри нарастал ужас, и тихий, но настойчивый голос повторял: «Не нравилась тебе твоя жизнь? Бессмысленной считала? Ну так она изменится. Изменится в худшую сторону».