Соперница королевы

– Вы видели щенка, миледи? – Альфред вручил ей ступку с истолченным окопником и кувшин с жиром.

– Какого щенка? – Пенелопа стала втирать мазь в ссадины на спине Красотки. Кобыла дернулась, однако тут же успокоилась.

– Одна из спаниелей вашей матушки ощенилась. Детенышей было двое, но один родился мертвым. Главный конюх приказал сунуть второго в мешок и утопить.

– Ты ведь этого не сделал? – возмущенно воскликнула Пенелопа.

– Разумеется, нет, миледи. Я надеялся, вы сжалитесь над бедолагой. – Альфред лукаво улыбнулся.

– Ты слишком хорошо меня знаешь. Покажи его.

Молодой человек указал в отгороженный угол. Оттуда сверкала пара настороженных глаз. На соломе лежала сука, рядом спал щенок. Малыш тихо повизгивал и дергал лапками; должно быть, ему снилось, будто он ловит мышь.

– Ты не сомневался, что мое сердце растает, да, Альфред?

– Даже не предполагал, миледи. – Однако улыбка конюха говорила об обратном. – Его уже можно забирать у матери. Хотите?

– Ах ты, злодей. Разве я смогу отказаться?

Щенок пошевелился, открыл глаза, на нетвердых лапках подковылял к Пенелопе, обнюхал ее ладонь. Девушка взяла его на руки, позволила пожевать пальцы, думая о том, как отрадно заботиться о столь милом создании.

– Можно забрать малыша прямо сейчас? – Она встала. Сука еще раз взглянула на нее, закрыла глаза и задремала.

– Конечно, миледи. – Альфред стащил с головы шапку, смущенный тем, что высокородная дама просит у него разрешения. – Похоже, мамаша довольна, что вы станете хозяйкой ее мальца.

Пенелопа вошла в дом с заднего хода, бросила плащ и шляпу у двери, поднесла щенка к лицу, прислушалась к его урчанию, вдохнула кислый запах. В зале послышались голоса. Девушка тихонько приоткрыла дверь, заглянула внутрь. Вокруг очага сидели ее мать, отчим, Жанна и Доротея, а также еще один гость. У Пенелопы перехватило дыхание; инстинкт подсказывал бежать без оглядки, однако ноги словно приросли к полу. Она с легкостью узнала Сидни даже со спины. Ошибки быть не могло.

Очевидно, почуяв волнение хозяйки, щенок принялся тонко заливисто тявкать. Все обернулись. Доротея радостно взвизгнула и, забыв о приличиях, опрометью бросилась к сестре:

– Это твой? Откуда? Как его зовут?

Пенелопа разозлилась из-за того, что Сидни нежданно вторгся в семейный круг, однако за недовольством скрывались более глубокие и сильные чувства. «Почему я так рада и в то же время не рада его видеть?» – думала она. Девушка старалась не смотреть на Сидни, но не могла отвести глаз – казалось, он сиял, словно Христос на картине, и, несмотря на простой черный наряд, затмевал всех, даже ее отчима в золоченых одеждах и мать, признанную красавицу.

– У него пока нет имени, – наконец сбросив с себя оцепенение, ответила Пенелопа.

– Надо как-то его назвать, – объявила Доротея.

Пенелопа вошла в зал, передала щенка сестре, поцеловала мать и отчима и наконец, присев в реверансе, сдержанно подала руку Сидни. Ей пришлось призвать всю силу воли, чтобы не встречаться с ним взглядом.

– Миледи. – Тот учтиво поклонился, задержав ее руку в своей дольше положенного. Пенелопа подошла к Жанне и Доротее, забрала у них щенка и поцеловала в мордочку. Она чувствовала на себе пристальный взгляд Летиции – та явно догадалась, что внешняя холодность дочери неспроста.

– Может, назовем его Шевалье? – предложила Жанна.

– Слишком трудно произнести, – ответила Пенелопа.

– Почему бы тебе не предложить ему имя, Сидни? – Лестер похлопал племянника по спине. – Ты ведь у нас златоуст.

Летиция по-прежнему внимательно смотрела на дочь:

– Пенелопа, что с тобой? Ты бледна.

– Все в порядке, матушка. – Не иначе мать заподозрила беременность. Пенелопа встала так, чтобы Сидни хорошо ее видел, прижала зверька к подбородку и проворковала: – Я сразу его полюбила.

– И как вы назовете этого милашку? – поинтересовалась Доротея у Сидни.

– Сперва я должен получше узнать его. Иди ко мне, малыш!

Он протянул руку, чтобы взять щенка, но Пенелопа покачала головой:

– Ему хочется спать. Не стоит его тревожить.

– Похоже, он совершенно доволен тем, где находится. – Сидни ловко превратил отказ в галантный комплимент. – Без сомнения, любой юнец будет счастлив оказаться столь близко к леди Рич.

Пенелопа побледнела, услышав свое новое имя из уст, еще недавно прижимавшихся к ее губам.

– Что вы думаете об имени Сперо? – спросил Сидни.

– «Надеюсь». Очаровательно. Да, Сперо – отличное имя. К тому же латинское, чтобы никто не решил, будто мы игнорамусы[12], – поддела его Летиция. – Или правильно «игнорамы»?

– Полагаю, первый вариант верен, – отозвался Сидни.

– Мне кажется, прекрасный выбор, не так ли, Пенелопа? – поддержал его Лестер.

– Я подумаю. – Как она ни пыталась сохранять спокойствие, прерывистый взволнованный голос выдал ее чувства. Девушке невольно вспомнился девиз Сидни на недавнем турнире: «SPERAVI» – «Я надеялся», перечеркнутый, чтобы сильнее обозначить утрату. Ее собственное ощущение утраты только усилилось.

– Когда ты возвращаешься к Хантингдонам? – обратилась она к сестре, чтобы сменить тему.

– Послезавтра, – упавшим голосом ответила Доротея. Пенелопа вспомнила свое унылое житье в доме опекунов. Каково бедняжке одной в столь мрачном месте?

– Ничего. – Пенелопа пожала сестре руку. – Скоро ты окажешься при дворе, рядом со мной, не так ли, матушка? – Взгляд Сидни тревожил, словно корка на царапине, которую так и хочется содрать.

– Если на то будет воля ее величества, – горько ответила Летиция.

Пенелопа внезапно почувствовала, что ей просто необходимо покинуть зал.

– Прошу прощения, – проговорила она. – Схожу на кухню, накормлю щенка. Жанна, ты со мной?

Оказавшись за дверями, девушка схватила подругу за руку, поспешно поволокла за собой по коридору.

– Что он здесь делает? – стоило им оказаться за пределами слышимости, спросила она.

– Я хотела предупредить, но не успела. – Жанна внезапно погрустнела.

– В чем дело? – забеспокоилась Пенелопа.

– Твой отчим хочет устроить брак Сидни и Доротеи.

– Женить его на моей сестре! Не может быть! – Пенелопа схватилась за стену, чтобы не упасть. – У Сидни нет средств, чтобы взять в жены девушку из рода Деверо. – Она опустилась на скамью у окна.

Жанна села рядом, обняла подругу за плечи.

– Я думала, Лестер рассчитывал выдать ее за короля Шотландии, – пробормотала Пенелопа. – Почему он отказался от этой мысли? Теперь, когда я привела в семью Рича, моя сестра может выйти за кого пожелает…

– Думаю, твоя сестра не желает выходить за Сидни. Мне кажется, она даже не знала, по крайней мере если судить по ее лицу, когда об этом сообщили. – Жанна погладила Пенелопу по волосам. Обеим было хорошо известно: если таково желание Лестера, значит, Доротея станет женой Сидни, хотят они того или нет.

– Счастливица, тебе-то никто не выберет мужа насильно… – Пенелопа осеклась и прикрыла рот рукой, вспомнив, при каких ужасных обстоятельствах Жанна лишилась родителей. – Прости, я не хотела.

– Ничего. В любом случае я пока не рвусь замуж.

– Ты добрая, не то что я – избалованная и злопамятная. – Как хорошо иметь верную подругу, которой можно доверить секреты.

При звуке приближающихся шагов девушки умолкли. К ним направлялся Сидни. Он остановился перед ними и натянуто улыбнулся:

– Простите, что прерываю вашу беседу, дамы. Прошу вас, позвольте мне побеседовать с леди Рич наедине? – Похоже, за отрывистыми словами скрывалось сильное чувство – не то гнев, не то горе.

– Я отнесу малыша Сперо на кухню и накормлю. – Жанна взяла спящего щенка и удалилась.

Сидни сел рядом с Пенелопой. Та слегка отодвинулась.

– Хотел бы я знать, отчего вы так веселы. – От горечи, звучащей в его голосе, в ее душе все перевернулось.

– Вовсе я не весела, – проговорила она, позволив себе слегка ослабить внутреннюю защиту. – Не очень-то весело слышать, что вы женитесь на моей сестре.

12

Игнорамус (калька с латыни) – невежественный, необразованный человек.