Мишень

— Минский, друг, слушай. Шеннон скажет хорошо. А-оружие открывает сушу для рыб и позволяет кротам видеть. Но не как в природе, неестественно. Человечество очень молодо, очень сердито, очень нетерпимо, как риллиане. Нужно учиться не убивать другую жизнь. Слишком поздно учиться самим. Исследователи — вы. Исследовать себя. Готовиться. Сообщество Кири защищает юную жизнь. А-поле открывает… места, пространства, возможности. Не подходит для людей.

— Это трата времени, Шеннон, — очень тихо сказала Бредли. — Даже Тинг хочет его больше всего на свете.

— Очень интересно, мистер Шеннон, — сказал Минский. — Но мы должны защищать себя от этих агрессоров. Беспомощность перед лицом такого врага…

— Шеннон сделает мир с риллианами. Поэтому Шеннон здесь.

— Правильно, — сказал Маклеод, скривив губы. — Мы уже заметили, какими мирными были наши милые гости. Шеннон, нам пора работать. Если ты не можешь сказать ничего полезного, мы можем обойтись без твоей лекции.

— Не лекция — знание.

— Недостаток знаний, как говорят американцы, опасен, да? — спросил Минский и уселся на край кровати, на которой под электронной охраной спал покалеченный человек.

От запаха крови у Шеннона начала кружиться голова.

— Риллиане опасны, да. Люди опасны, да. Кириане не опасны. Кириане приветствовать людей когда-нибудь.

— Это только если мы не создадим это оружие, верно? — спросил Маклеод, излучая разочарование. — Когда-нибудь, когда мы станем старше и мудрее…

— Не стать старше и мудрее, если стрелять из А-оружия друг в друга.

— Ну все, — сказала Элла. — Хватит. Он не хочет или не может помочь нам с технологией. Ему нужно оружие. Ему предстоит встретиться с риллианином. Он делает для нас больше, чем мы для него.

— Да, я давно мечтал, чтобы пришел кто-нибудь и убил пару сотен колонистов. Больше кислорода для выживших, — хмыкнул Маклеод, холодно изучая Шеннона.

— Шеннон признает ответственность за смерти. Шеннон хотеть выйти на поверхность еще раньше. Шеннон занимается проблемами Шеннона, люди должны заниматься проблемами людей.

— Тинг… — Элла взяла Шеннона под руку. — Он говорит, у нас мало времени. Если ты и мистер Минский обеспокоены числом жертв, вы должны позволить нам идти.

— Мисс Бредли, никто вас здесь не держит, — Минский медленно поднялся с постели. — Оружие будет лежать в луноходе через час, Шеннон. Или я должен сказать — посол Шеннон? Знайте, что Союз Советских Социалистических Республик приветствует вас лично, ваш народ и народ риллиан, если вам удастся начать диалог, к нашему общему удовлетворению. — Его глаза сузились. — И мы ждем возмещения убытков и компенсации жертвам, возникшим в ходе конфликта, в котором наша страна не участвовала. Информация об А-оружии, достаточная, чтобы защитить нас от повторных инцидентов, будет рассматриваться моим правительством как полное удовлетворение всех наших требований.

— То же могу сказать и о моем правительстве, — добавил Маклеод. — Элла, ты получишь все, что тебе требуется. Скажи Йетсу, я думаю, как обеспечить питание для магнитов. Может, используем спутник А. Мы погрузим их в катер. Это все или?..

Элла потащила Шеннона прочь, едва попрощавшись.

Когда Маклеод и Минский не могли их слышать, Бредли сказала:

— Видишь? Я говорила тебе. Это безнадежно. Им нужно только то, чем можно убить. Они все такие. И я такая же: даже не поинтересовалась, как себя чувствует бедный Стюарт…

— Не безнадежно, Бредли, — Шеннон положил руку на ее еще не начавший расти живот.

— Шеннон!

— Жизнь думает о жизни, Бредли. Страх во всем. Большой страх смерти, страданий. Большой страх риллиан. Шеннон поможет. Риллиане никогда не придут больше. Шеннон обещает нерожденному Бредли.

Он хотел сделать все возможное для безволосых потомков обезьян, со страхом смотрящих в звездное небо.

41. ПОСЛАНИЕ

На свете есть много ситуаций, когда чувствуешь, что загнан в угол…

Например, когда видишь приближающегося риллианина с оружием в руках, уничтожившим половину колонии, которую ты должен охранять. Можно жить с женщиной, которая пилила тебя каждый раз, когда ты терпел неудачу, и бесилась, когда тебе сопутствовал успех. Можно лежать на краю лесной тропы, освещаемой только вспышками выстрелов, когда партизаны, покинувшие свою засадную позицию, подбирают оружие и добивают раненых американцев.

Или можно сидеть в своей комнате и предвкушать, как в недалеком будущем Маклеод расправится с тобой в профессиональном и личном плане.

А он может это сделать. И сделает обязательно.

— Сэм… — позвала Соня Есилькова.

— Выбрось из головы эту чушь, — прошептал себе под нос Йетс, поворачиваясь к голотанку, стоявшему в нише, который превращал его кухню в уютный домашний кабинет.

— Сэм, — повторила Есилькова, подходя ближе. Радостное выражение понемногу исчезало с ее лица.

— Голотанк, — приказал Йетс, — послания, — и вытянул руку, положив ее на плечо женщине. Он знал, чего она хочет теперь, когда они наконец-то остались одни. Он сделает это наилучшим образом, потому что она заслужила такое обращение, она была лучшим другом Сэму Йетсу во всем мире, и потому что было приятно, что среди всей кровавой сумятицы это еще было кому-то нужно.

Сэму Йетсу нужна была какая-нибудь дыра, куда можно было бы спрятаться, но такой дыры не было. Нигде…

— Ладно, здоровяк, — обиженно сказала Соня. — Если ты не хочешь…

Он решительно и нежно привлек ее к себе и тем заставил замолчать.

Йетс повел носом по ее плечу, не спуская глаз с данных, перелистываемых на дисплее голотанка. Его член был размером с мизинец. Люди, которые думают, что половой акт зависит только от тела, ничего не понимают в этом деле.

Послания от испуганных людей — глав делегаций, боссов из секретариата… сотрудников Безопасности, которые на знали, что Йетс больше не является их начальником, или просто хотели хоть чьей-нибудь поддержки.

— О Господи, — вздохнул Сэм, увидев надпись коричневого цвета. Он твердо поцеловал женщину в губы и отстранил ее, сказав: — Милая, мне надо проверить это. Подожди.

И скомандовал голотанку:

— Содержание досье Джонса Х.Д.

— Правильно, Сэм, — сказала Есилькова, поправляя одежду. — Я как раз…

— Ты останешься здесь, — перебил ее Сэм, схватив за руку. Он развернул Соню к себе лицом, в глазах ее блестели слезы. — Ты — все, что у меня есть в мире, а Джонс… сделал все, чтобы этот мир прожил больше, чем следующие двенадцать часов.

Он провел рукой Сони по своему бедру.

А ярко-оранжевые теперь буквы гласили:

«Комиссар!

С вероятностью 70утверждаю, что причиной был рений из пластин аварийного освещения. Он полностью отключил защиту риллианина. Предлагаю использовать вакуумное напыление рениума на пули — толщина покрытия не важна. Доброй охоты.

Джонс».

Потом шло схематическое изображение полоски аварийного освещения и ряды цифр, которые ничего не значили для Йетса, даже если бы у него была целая жизнь, чтобы разобраться с ними. Маленький ученый выполнил свою работу.

Работой Йетса было устранение риллианина, и Джонс дал ему возможность сделать это, не рассчитывая на одно голое везение.

— Я не понимаю, Сэм, — сказала Есилькова. Она не знала про вопросы, которые Йетс задал Джонсу и на которые Джонс ответил спустя три часа после своей смерти…

— Точно, — пробормотал Йетс, мигая, потому что глаза его внезапно зачесались. — Коротышка здорово соображал. Жаль, что…

Он потянулся к ящику стола, очень осторожно вытащил оттуда острый нож и вручил его Есильковой. Он был гораздо острее, чем требовалось для любой готовки.

— Соня, ты не могла бы отрезать одну из пластинок аварийного освещения? Батареи расположены поверх них.

— Будет исполнено, комиссар, — ровным голосом ответила Есилькова и пошла к двери, захватив по пути стул, чтобы легче достать до потолка. На ее лице выразилось сомнение в наличии здравого ума у комиссара.