Вызов тебе

— Семь? — я присвистнул, качая головой, оттолкнулся от двери и прошёл в гостиную. — Не мог вынести, что придется надеть один из этих простых халатов отеля даже на одну ночь, да?

— Киран. Ты считаешь меня снобом? — когда на его лице отразилось возмущение, я чуть не взял свои слова обратно, но затем он рассмеялся. — Ладно. Возможно, так и есть, но я предпочитаю называть это исключительным вкусом, — он выключил очередную лампу, погружая комнату в темноту. — Хороший был душ?

— Возможно один из лучших, которые я когда-либо принимал в своей жизни. Я мог бы там жить.

— Правда? Что ж, можешь свободно им пользоваться в любое время, пока я здесь. Можешь оставаться… в любое время, — он подошёл ближе, его мокрые тёмные волосы были убраны с лица. Мне хотелось протянуть руку и зарыться пальцами в мокрые локоны. Вместо этого я молча стоял и смотрел, смиряясь с тем фактом, что совсем недавно лапал этого мужчину.

— Я, эм, пойду спать, наверное. Ты был прав, долгий был день.

— Ладно. Я рад, что ты остаёшься.

— Да… — мой взгляд упал на его губы, всё ещё красноватые и набухшие. Таким же было и пятно над его ключицей. — Чёрт, мне жаль.

— Почему? Мне нет.

— Наверное, меня немного занесло.

Баш схватился за лацканы моего халата и провёл по ним руками.

— Поверь, мне это понравилось.

Без его каблуков или ботинок мы были почти одного роста, так что когда он наклонил голову и ждал, чтобы я его встретил, мы идеально сошлись.

Я мягко коснулся его губ своими, проверяя, как он будет ощущаться теперь, когда острая необходимость прошла. Он позволил мне задержаться, проводя языком по моей нижней губе. Было странно, что поцелуи с ним не казались такими чуждыми, какими должны были быть по мнению моего разума.

Его губы были податливыми, будто мы делали это уже сотню раз. Его руки обвили мою шею, а я обхватил рукой его талию и подтянул его ближе.

Он тихо простонал, со вздохом проникая языком в мой рот. Когда он отстранился, выражение его лица было полным удивления. Весь свет был выключен, за исключением лампы позади нас, и я был ошеломлён чистой красотой этого мужчины. Себастиан Вогель был умопомрачительным. Без намёка на макияж и без блёсток, одних черт его лица было достаточно, чтобы заставить человека остановиться и смотреть.

Я накрыл ладонью его щеку и провёл большим пальцем вдоль изгиба. Но прежде чем всё вышло из-под контроля второй раз за вечер, я сделал шаг назад и отпустил его.

Без слов, я пошёл обратно в сторону спальни. Затем обернулся и увидел, что он стоит там же, где я его оставил.

— Мне тоже понравилось, — сказал я, последний раз окидывая его взглядом, чтобы взять воспоминание с собой, когда закрою глаза.

Глава 25

Баш

На следующее утро я проснулся с улыбкой, растягиваясь на кровати как довольный котёнок. Задумался, бывало ли у меня когда-нибудь более чудесное утро.

Я не мог поверить, что смог так легко заснуть, зная, что Киран в соседней комнате, но, может быть, достаточно было того, что он близко.

Подождите, он вообще ещё был здесь? Не раньше, чем в моей голове промелькнула эта мысль, раздался лёгкий стук в дверь, и Киран просунул голову в проём.

— О, хорошо. Ты проснулся, — произнёс он, открывая дверь. Всё ещё в белом халате — хотя я сомневался, что он в нём спал — он сел на край кровати, со слишком пробуждённым видом.

Я сел, оставляя одеяло над талией, но только потому что не думал, что он пришёл сюда за этим.

— Ты жаворонок, да?

— Я бы подумал, что ты жаворонок. Не всем гендирам обязательно вставать до рассвета?

— Только когда приходится, — я подавил зевок и приподнял одеяло, лежащее рядом. — Хочешь залезть?

— На самом деле, я думал… Если ты сегодня не занят, у меня выходной.

Мне нравилось, к чему всё идёт.

— Оу? Что ты придумал?

— Ты говорил, что хочешь увидеть больше Чикаго, верно? Может, мы могли бы… потусоваться. Я могу стать твоим гидом, ну или ещё что-нибудь.

Киран Бейли просил меня провести день вместе? И почему-то не психовал из-за прошлого вечера? Зовите меня сумасшедшим, но я предполагал, что утром он сядет в первое же такси обратно домой, так что это был приятный сюрприз.

— Хмм, — я постучал пальцем по губам, притворяясь, что обдумываю эту идею. — Полагаю, я могу карандашом вписать тебя в график на день, лейтенант.

— Хорошо. Теперь одевайся, — он подскочил и пошёл к двери, но затем остановился. — Кстати, где моя одежда?

***

— Если так чикагцы завтракают каждое утро, не знаю, смогу ли я сохранить свою фигуру, — сказал я, когда мы с Кираном вышли из кафе рядом с моим отелем.

— Ты о чём? Мне пришлось доедать твои блины с пахлавой.

— Не я виноват, что мой желудок был переполнен Кровавой Мэри — кстати, она была идеально пряной. Это будет хорошее место для бранча, когда я буду бывать в городе.

— Я рад, что тебе понравилось.

Мы шли по тротуару, город уже начинал оживать, все просыпались. Ещё было не слишком жарко, так что Киран предложил погулять пешком, что означало необходимость надеть практичную обувь — ну, для меня это были ботинки.

— Куда дальше, лейтенант?

— Это прямо за углом. Что-то вроде обряда посвящения для любого, кто приезжает в Чикаго.

— Это ведь не крещение в порту, да?

Киран усмехнулся.

— Не в первый раз. Плюс, мне наверняка пришлось бы тебя спасать, а мне сегодня не хочется мокнуть.

— Не могу сказать, что я против посмотреть, как ты выйдешь из воды весь мокрый, с прилипшей одеждой… — я замычал от картинки в голове, пока Киран не толкнул меня в бок, и я рассмеялся. — Может быть, мы сможем вернуться к этой идее попозже, когда станет слишком жарко, чтобы ходить в одежде.

— Обычно Чикаго не приветствует наготу в общественных местах, и кроме того, я думал, смысл в том, чтобы одежда прилипла ко мне?

— Я адаптируюсь. С удовольствием посмотрю на тебя в обоих вариантах, — я подмигнул, а он хохотнул и отвёл взгляд.

— Итак. Мы пришли, — сказал он через несколько минут. — Это Миллениум-парк.

Я медленно развернулся, глядя на здания, окружающие открытое пространство, а затем сузил взгляд на большой серебристой скульптуре, которую окружала небольшая толпа, делая селфи.

— Что это?

— Это то, на что все приходят посмотреть. Это Боб.

— …Боб?

— Технически он называется Клауд-Гейт, но все просто говорят Боб.

— Оу. И что он делает?

Киран пожал плечами и засунул руки в карманы.

— Ничего. Просто стоит там, и люди фотографируют своё отражение.

На мгновение я подумал, что он шутит, но конечно же, все толпящиеся вокруг скульптуры люди делали фотографии самих себя.

— Ладно, что ж, доставай свою камеру, — сказал я, беря Кирана под руку и чуть ли не в припрыжку направляясь к этому Бобу-Клауд-Гейту. Сегодня я собирался вести себя как настоящий турист, так что куда бы Киран меня ни повёл, я буду чертовски наслаждаться этим.

Мы остановились у основания скульптуры — вблизи она была намного больше, чем я думал изначально — и посмотрел на наши перекошенные изображения, отражённые в ней.

— Я не уверен, нравится ли мне, что оно делает с моими волосами, — я провёл рукой по своим идеально уложенным волосам и посмотрел на отражение Кирана. На серебристой поверхности он выглядел намного тоньше, все его мышцы были растянуты и перекошены, и я должен был признать, я не видел в этой штуке совсем никакой привлекательности.

— В этой штуке я выгляжу как стручок фасоли, — Киран протянул руку и положил её на поверхность, и от этого изображение стало выглядеть ещё более странным, будто он каким-то образом выбирался из гигантского серебристого пузыря.

— Или как один из тех терминаторов, которые поднимались из плавленой стали, — я вздрогнул. Этот фильм всегда вызывал у меня мурашки.