Создатель кошмаров

— Потому что истинные сновидящие рождаются только на этой земле. — Охотник опустил ладонь на стол. — Целители, оракулы, аониды, хариты, — он посмотрел на Хэлену. — Поэтому дэймосов неудержимо тянет сюда. Они мечтают уничтожить таких, как мы, или взять под контроль, или сломать. Но попасть в наш мир они не могут. А когда дэймос не может чего-то получить, он сдерет с себя кожу, но пролезет в нору, забранную решеткой. А если не в состоянии выполнить это желание — начинает сходить с ума и пожирает сам себя.

— Но кто-то же проник сюда, — осторожно заметил Мэтт. — Все эти убийства — дело рук дэймоса.

— Дэймоса, которого я не знаю. Или который настолько молод, что не знает меня. И считает себя неуязвимым.

— Тайгер, чего ты хочешь?

— Покажи мне трофеи Феликса.

— Их слишком много.

Охотник молча посмотрел на бывшего дэймоса, и тот, повернувшись, жестом попросил следовать за собой.

Узкая лестница в коридоре вела на второй этаж. Мэтт поднялся первым по скрипучим ступеням, открыл замок, распахнул дверь, зажег свет. Экономные, скупые движения показывали, что все эти действия доведены до автоматизма. Это было первым по важности для дэймоса место в доме. Сюда не пускали посторонних, держали дверь запертой, никому не рассказывали о нем.

Проход в рабочий кабинет вел через огромное зеркало. За ним чувствовалось дыхание мира снов — колыхало амальгаму, словно та превращалась в текучую поверхность воды. Старинная рама с вычурным орнаментом в виде цветков мака, насмешливых морд фавнов и закрытых дверей. Оно заинтересовало охотника.

— Откуда это здесь?

— Было всегда, — ответил Мэтт, вставший рядом. Его отражение было мутным в отличие от чеканного образа Тайгера.

Охотник кивнул и шагнул вперед. Комната под самой крышей оказалась неожиданно большой. Склад удивительных, на первый взгляд абсолютно ненужных, и чрезвычайно ценных вещей. Тайгер шел по ней, ни к чему не прикасаясь. Смотрел, вдыхал запах, останавливался на мгновение и снова шел. Банки с пуговицами, вазы с высушенными цветами, навигационные приборы, рулоны пыльных свитков, картины странного содержания на стенах, оббитых деревом, в углу заставленный ящиками обломок корабельного руля, на него намотан канат.

Тайгер посмотрел на бывшего дэймоса, терпеливо следующего за ним по пятам.

— Ты давно живешь в этом доме?

— С самого начала обучения. Давно.

— До этого здесь жил Феликс?

— Да.

— А до него учитель твоего учителя?

Мэтт улыбнулся мельком.

— По всей видимости, так и должно было быть. Но я не знаю, кто был наставником Феликса.

— Прошу прощения… — послышался вежливый голос Хэлены. Она тихонько пробралась на чердак и стояла у входа, не решаясь проходить дальше. — Ты увидел здесь что-то необычное? Странное?

— Значительное, — ответил Тайгер, подумав, что никто из них, даже он сам, не представляет, насколько важным может оказаться это место.

Но не стал давать никаких пояснений, хотя девушка изнывала от любопытства.

Он подошел к одному из столов, прихватив несколько листов, разрисованных узнаваемыми картинками. Двухэтажный дом, окруженный деревьями, петляющая полоса реки, лес, белый храм, опоясанный каскадами водопадов.

— Я пытался рисовать карту мира снов, — терпеливо пояснил Мэтт, которого не интересовали собственные художества, но он не хотел невежливо торопить гостя. — Они ничего не значат.

— Они ничего не значат, — повторил Тайгер и развернул старый свиток с потертыми краями, внимательно изучая его.

— Что это за схемы? — спросила Хэл, деликатно заглядывая в сложное изображение.

— Как, по-твоему, выглядит мир снов? — охотник взял второй свиток.

— Совокупность снов всех людей, — ответила она тут же, — коллективное бессознательное.

— Я спросил, как он выглядит?

— Ну… — девушка замялась, искоса взглянула на Мэтта, — по-разному. Зависит от того, чье подсознание его создает. Цветущий сад или горы, кладбище, заброшенный город…

— Необозримое пространство идей. — Тайгер посмотрел ей в глаза, и гурия невольно поежилась. — Безграничное, вечное. По нему можно блуждать веками, не встречая ни единого отблеска жизни. Идти по нему все равно что гулять по космосу. Там иное пространство и время, другие законы. Но в нем есть дороги. Пути, которые прокладывают сновидящие.

Охотник развернул свиток на столе, показывая своим собеседникам. Лист был испещрен точками разной величины и линиями, соединяющими их. Созвездия неведомого мира.

— Это карта мира снов. Одного из его фрагментов.

— Карта? — Хэл с изумлением повернулась к Мэтту, который напряженно смотрел на запутанное изображение.

Тайгер коснулся пальцем одной из самых крупных отметин — красная середина, черная окантовка.

— Это дэймос. — Он провел по черте, соединяющей ее с другой такой же точкой, поменьше. — Второй дэймос. — Перешел к следующей, чисто алой. — Мастер снов. Вот еще один. И еще. А этот путь закрыт. — Охотник указал на линию, перечеркнутую синим. — Человек, к которому он вел, мертв. Но есть обходной путь — здесь, к другому сновидящему.

— Подожди. — Хэл положила обе ладони на бумагу, разглаживая ее. — Значит, все эти точки — конкретные люди.

— Сны — эфемерны, нестабильны. Сегодня ты видишь цветущий сад — завтра пепелище. Никаких постоянных ориентиров. Мы перемещаемся в мире идей от одного реального человека к другому. От одной вещи, — Тайгер запустил руку в ближайшую банку, вынул две пуговицы и положил одну из них на свиток, — до другой вещи. — Он придвинул вторую к первой.

— Нет трофея — нет связи с человеком, — пробормотал Мэтт, и его лицо стало отрешенным. Он думал о чем-то другом.

— Да, все это знают. Если бы было иначе — власть дэймосов, впрочем, как и мастеров сна, стала бы безграничной. Мир снов делает людей беззащитными и одновременно защищает их.

— Значит, это настоящая карта, — повторила Хэл, и ее глаза заблестели. — И если знать, кто именно обозначен на ней, можно узнать, с кем он общался… контактировал…

— Это всего лишь любопытная деталь, не более, — оборвал ее размышления Тайгер. — Мы здесь не за этим.

Он оставил пыльные свитки и пошел дальше. Огляделся еще раз. Остановился возле старинного холста в пыльной раме.