Страница 37 из 110
Еще здесь везде цвели орхидеи. В вазах на высоких столбах, вокруг рекламных щитов, из них были составлены целые стены… Белые, желтые, фиолетовые, пятнистые и однотонные — они выглядели иноземными пришельцами в этом техногенном мире.
Изначально широкие ворота выхода в город были перекрыты наполовину, и тонкая цепочка людей просачивалась наружу через узкую створку. Сверху поблескивал черный зрачок камеры.
Я начал присматриваться, но пока никаких удивительных пейзажей чужого города разглядеть не мог. Стальной купол накрывал стоянку и парковку, мешая обзору и отсекая слепящий солнечный свет.
У девушки за стойкой вызова такси оказался такой же разъем в голове, как и у таможенника, только гарнитура, вставленная в него, была розовой со стразами.
Феликс сказал ей что-то по-сиамски.
Та произнесла несколько слов в ответ, улыбнулась. Ничего особенного, но меня насторожил тембр ее голоса. Слишком низкий, глухой, заметно отличающийся от звонкого щебетания остальных местных жительниц. И я начал внимательнее приглядываться к диспетчеру такси. Разглядел крупноватый нос, тяжелый подбородок и, самое главное, кадык, явно неуместный на женской шее.
— Закрой рот, — любезно посоветовал мне Феликс, — и прекрати пялиться.
— Это девушка или…?
— Катой.
— Кто?
— Парень, переделанный в девушку.
К нам подъехало такси. И как только мы оказались внутри — в разгоряченные лица ударил ледяной поток воздуха из кондиционера. Резкий, не слишком приятный контраст.
— Гермафродит? — Я попытался свести определение к понятному и привычному для себя мифологическому образу и медицинскому понятию.
— Нет. — Феликс опустился на сиденье рядом со мной. — Убойная доза гормонов с детства, операция по смене половых органов, синтетическая грудь.
— Зачем? — я оглянулся, чтобы посмотреть в заднее стекло.
— Здесь работают целые концерны, — ответил Феликс. — Платят родителям очень хорошие деньги за ребенка-мальчика, обеспечивают его гормонами, затем делают операции и отправляют в публичные дома, а также в шоу-индустрию. Баннгок обеспечивают катоями все мегаполисы Азии. Это очень прибыльный бизнес.
— Ты хочешь сказать, что бизнес…
— И часть местной традиции, — перебил он меня. — Мальчиков на этих территориях всегда рождалось больше, чем девочек. А из-за сложной экономической ситуации рабочих мест для мужчин было мало и оплата труда мизерная. В армию и государственные структуры, где зарплата стабильна и достаточно высока, набор всегда шел на конкурсной основе — на одно место претендовали не меньше семисот человек. И требования к кандидатам предъявлялись чрезвычайно высокие… Проституток, как ты понимаешь, им тоже не хватало. — Тут Феликс усмехнулся, а затем продолжил, проигнорировав мое потрясенное молчание: — Женщин и так мало, а вот переделанных мужчин — пожалуйста, сколько угодно. Поэтому родители дают «лишнему» в семье ребенку женское имя, одевают в женские одежды, воспитывают как девочку… И кормят гормональными препаратами в период роста — они здесь продаются свободно.
— Подожди, — все же не выдержал я. — Но как нет работы для мужчин⁈ Это невозможно. Она всегда есть… — Я столкнулся с его ироничным взглядом и добавил уже менее уверенно: — Ну в крайнем случае, если нет никакого другого выхода, можно выполнять и женскую.
— Ты хотя бы имеешь понятие, что именно они считают женскими занятиями? — рассмеялся он. — И насколько унизительно для их мужчин — тех, что считают себя полноценными мужчинами, — заниматься примитивными бытовыми обязанностями! Это означает то же самое, что стать женщиной.
— По-моему, ненормально переделывать мужчину в женщину, — ответил я резковато, — просто чтобы тот мог спокойно мыть полы или выносить мусор. И уже никогда не претендовал на гордое звание «полноценного» — потому что физически потерял признаки своего пола. Вообще ненормально переделывать одного человека в другого, да еще и против его желания. Это все равно что выворачивать суставы наоборот, а потом показывать всем как забавного уродца. Или продавать в разные страны.
Феликс посмотрел на меня насмешливо:
— Ты — дитя Полиса… Но я настоятельно советую тебе — успокойся. И расслабься. Баннгок — не веселый аттракцион для туристов. Тебя ждет еще много не слишком приятных открытий… Так что не пытайся применять к окружающему понятия, к которым привык дома. И постарайся побыстрей ориентироваться. Подстраивайся к реальной действительности. А не той идеальной картинке, что у тебя… — он постучал меня по лбу, — в голове. Иначе здесь ты не выживешь… Я предупредил. И говорю это совершенно серьезно, Мэтт.
Я промолчал, чувствуя себя необразованным и наивным. Не то чтобы я не знал вообще ничего. Просто стало ясно, что здесь Феликс хочет от меня чего-то иного. И я не должен подвести его.
Учитель прав. Глупо быть наивным, и вдвойне глупо, если эта наивность приведет к смерти. Все мои идеи и представления об идеальной жизни лучше оставить в Полисе, по совету Феликса. Пора мне начать понимать и другие стороны. Я не обязан внутренне соглашаться с ними, но, чтобы не влипнуть в неприятности, надо хотя бы разбираться в происходящем.
Больше я не ощущал ни малейшего желания спорить. Феликс, внимательно наблюдая за мной, похоже, прекрасно знал, о чем я думаю. И решил снисходительно дать пояснение:
— Здешние территории раньше были аграрными, все население занято выращиванием риса, а это приносило жалкую прибыль. Жители постоянно пребывали на грани голода, и тысячи людей умирали от него. А точнее — дохли как мухи. Никому не нужные, словно те самые назойливые бесполезные насекомые, и никто не вступался за них. Родителям было проще продать ребенка в надежде на то, что впоследствии он будет кормить их и всю семью… Так складывалось столетиями. Стремление выжить любой ценой. И это не гипотетические рассуждения Полиса о цели, оправдывающей средства, они реально были готовы сделать все что угодно: как угодно унизиться, кого угодно предать и продать, даже самых близких, более того — близких в первую очередь, потому что это легче всего. Ну а теперь, в современном Баннгоке… Впрочем, увидишь сам.
Он перешел на сиамский и что-то сказал водителю.
— Все ясно, — холодновато произнес я. Полученная информация произвела не самое приятное впечатление.