Страница 38 из 80
13. ИЗНАНКА ГРИБНОГО ЛЕСА
ЗАЗЕРКАЛЬЕ
Туннель заворачивал вниз всё круче — и вот уже это не коридор, а колодец. Падение вовсе не напоминало неспешное Алисино парение из мультика. Стенки колодца неслись мимо, сливаясь в сплошные серые полосы. Что будет при ударе, думать не очень хотелось. Хотя фиглу, по большому счёту, всё равно — чтоб качественно убиться, такому «фею вонючей и жгучей крапивы»* нужно было очень постараться.
К тому же, стенки тоннеля отступали во все стороны — дальше и дальше — расширяясь этакой воронкой. Занятно. Более того, постепенно светлело. Хоп — стенки этого странного жерла исчезли, слившись с серым каменным сводом, тут же, сообразно Петькиной скорости полёта вниз, подёрнувшимся облачной дымкой. А летел он как камушек. Снизу тоже были облака — сперва сплошные, по виду похожие на взбитый белок и почти такие же влажные (Петькин килт сразу отсырел и хлопал по ногам мокрой тряпкой), потом рвано-перистые, сквозь которые, далеко-далеко внизу, начала проглядывать земля.
Это что ещё за Земля Санникова**? — успел подумать Петька, и тут слой облаков закончился, и локация открылась целиком — квадратная, как китайское представление о мире, и рассечённая на лоскуты полей.
Однако, пролетев ещё секунд десять, Петька понял, что с лоскутами это он поторопился. Не поля это были, а клетки. Клетки гигантской шахматной доски.
Ну, что ж, вполне в духе Кэрролла. Наверное.
Клетка, на которую должно было произойти десантирование, выглядела глянцево-чёрной и изобиловала некими пафосными строениями. «Алиса в Зазеркалье» не была излюбленной Петькиной книгой, и всё же он припомнил, что вроде бы действие начиналось в парке дворца чёрной королевы. Там ещё явилась эта психованная монархиня и начала всем головы рубить направо-налево. Рассудив, что такой перфоманс ему наблюдать не очень хочется, Петька припомнил, что смотрел когда-то про полёты в костюмах с крыльями (аэродинамический профиль, все дела) — и расправил полы мокрого килта, пробормотав себе под нос:
— Управляемая посадка — наш выбор, — и добавил погромче, на случай, если родная контора всё же палит его из офиса, — Кому стыдно — отвернитесь.
А чего? Стесняться некогда, рулить надо. Кстати, килт немедленно начал активно подсыхать, тоже плюс.
Много ли надо мелкому фиглу, чтобы поймать ветер и приземлиться вовсе не там, где его (скорее всего) ждали? Дворец дёрнулся и уехал влево. И тут Петьке в голову пришла занятная мысль: а ведь в книжке Алиса совершила путь по прямой через доску, и что происходит на всех остальных клетках, она слыхом не слыхивала. Что ж, посмотрим…
Около самой земли ветер вдруг сменился и вместо выбранного Петькой для посадки стога мстительно понёс его в пересекающую клетку речку. Заново мочить только что высушенный килт вообще не улыбалось! Он замахал полами килта и совершил несколько диких кульбитов, в результате свалившись не в воду, а на растущую у берега иву. Шустро слез и побежал осматриваться, попутно отвесив пинка невежливо оскалившейся водяной крысе в полосатом жилете. Ишь, выпендриваются тут!
Петька вынул из храна карту. Да, теперь локация «Зазеркалье» появилась, но бо́льшая её часть оставалась пока скрыта серой пеленой неизвестности. Интересно, будь он сейчас тёмным властелином, она бы проявилась вся? По идее, должна. Властелин — он же как бы старший управляющий, должен быть в курсе всего и всё такое.
Куски локации были пронумерованы, в точности как шахматная доска. Сместиться получилось довольно сильно — на стык клеток С8 и D8. Как Петька и заподозрил ещё при падении, клетки этой гигантской локации были поделены между чёрными и белыми, подобно натуральной шахматной доске — но не по правилам построения фигур (белые, чёрные и спорная середина), а по цвету! Белые клетки принадлежали белой королеве, чёрные — чёрной. Население поголовно носило хламиды с примитивными рисунками, наподобие тех, что наносятся на игральные карты. Причём, с лица можно было определить статус подданного, а вот со спины все были в одинаковую косую сетку.
Экономические отношения, судя по всему, строились по феодальному принципу, с уклоном в шизоидность и бандитизм. Пару раз понаблюдав, как крестьяне тырят баранков* с соседней недружественной клетки и спешно перекрашивают их в нужный цвет (скажем, из белого в чёрный), Петька отправился дальше. Во-первых, толку от такого смотрения нету, ещё привлекут в качестве свидетеля, а фиглам участие в любых судах — как нож острый, а во-вторых, сразу страшно захотелось поучаствовать, причём не только спереть, но и немедленно где-нибудь в ближнем лесочке эту баранку зажарить.
НЕ ЦИРК, А СПЛОШНАЯ ТРАГЕДИЯ…
Бежал он быстро, как и положено фиглу. Локация, конечно, была ему соразмерна, но это не значит, что Роб Мак Лонг вдруг стал неторопливым увальнем. Он почти миновал С8, когда его внимание привлекли какие-то заунывные вопли. Посередине площади, рядом с большим полосатым балаганом, стоял грустный
— Слон редкой полосатой породы! — надрывался служитель цирка, — Очень любит рыбий жир!**
Петька хмыкнул. Слыхали мы про таких любителей! Это которые слаще морковки ничего в жизни не пробовали. Клоун ещё что-то завывал про вознаграждение, но Петька слушать не стал. Понятное дело, можно было поднять квест. М-км. Неинтересно.
Второй клоун, рыжий, отдирал от тумбы объявление о выступлении.
— А чё, цирка не будет? — из любопытства спросил Петька.
Клоун зыркнул на него, но связываться, видать, не захотел. Ответил скупо:
— Цирк уехал.
— А клоуны остались? — уточнил Петька.
Рыжий посмотрел на него исподлобья, лицо его сложилось в скорбную маску:
— Издеваешься, да?
— Почему? — искренне удивился Петька, — Просто интересно.
Рыжий горько вздохнул и отшвырнул в сторону мятые обрывки: