Страница 7 из 17
Джанет не сводила с Тома пристальных глаз, пока тот не вздохнул и не дал более подробный ответ.
– Тролль Из-под Моста. Он обитает здесь уже невесть сколько, под этим самым местом. Так было и на прошлом веку, и даже раньше. Он души не чает бросать вызов всем, кто проходит этим путем.
Том попытался обезоружить ее широкой улыбкой. Но ничто не могло ослабить первозданного страха Джанет, что этот потусторонний ум вдруг снова вторгнется и скует ее тело, сделав его абсолютно неподвластным.
– Том, я должна знать, кто или что только что было внутри меня. Я смотрела чужими глазами, а то, что видела, не было этой чертовой Землей… Вот ты, например.
Вспомнив, как Томас стоял перед ней на коленях в доспехах, Джанет нахмурилась:
– Кстати, а где твои рыцарские доспехи? Как тебе удалось снять их так чертовски быстро?
Небрежно пожав плечами, Томас стоял молча, не предлагая никаких объяснений тому, что недавно произошло. Это глубокое, неловкое молчание продолжалось до тех пор, пока не превратилось в почти бездонную яму, которую нужно было так или иначе заполнять. Джанет решила наполнить ее своим гневом, благо его было в избытке:
– Ты, черт возьми, меня сюда притащил, так что ты, наверное, хотел столкнуть меня с этим ужасным зверюгой. Почему?
– Я не желал навлечь на вас вреда и оборонил бы от тролля, если бы пришлось, но клянусь честью, более я не в силах изречь ничего.
– Почему… почему ты продолжаешь так говорить? Нет больше никаких рыцарей, или всяких там дам, если на то пошло. И после всего этого ты все еще играешь в какую-то глупую игру?
Поскольку Том по-прежнему не давал никаких разъяснений, Джанет развернулась и направилась к дороге.
Не обращая внимания на едкое хихиканье вездесущих фэев, Том последовал за расстроенной смертной девушкой.
Снова почувствовав его рядом с собой, Джанет обернулась. По ее щекам стекали слезы, а губы задрожали в злой усмешке.
– Я на дух не переношу возле себя непонятных мудаков, которым нельзя доверять! В самом деле, что мне остается: жить здесь возле монстра из моего дурного кошмара или каким-то образом отыскать дорогу домой и смириться с чудовищем, которое там живет?
Какое-то мгновение Томас пристально на нее смотрел, после чего неохотно кивнул и наконец заговорил с нотками мрачной обреченности:
– Джанет, ты говоришь правду, по крайней мере, насколько ее чувствуешь. Наши миры разделяет лишь тонкая завеса. Зверь, которого ты видела нынешней ночью, в моем мире столь же обычен, как и металлические звери, заполняющие ваши странно гладкие дороги.
В эту секунду их обоих обдало порывом дождя и ветра, но пригожий рыцарь лишь улыбнулся и продолжал:
– А посему, миледи…
Под быстрым хмурым взглядом на лице своей спутницы он спохватился, стараясь придерживаться ее манеры речи:
– Эту ночь, Джанет, я проведу здесь, на вересковой пустоши, но ты заслуживаешь неизмеримо большего комфорта, чем могу предложить тебе я. Куда ты хочешь, чтобы я тебя отвез?
– Браво! По всей видимости, к моему старому чудовищу, потому что твой приятель-тролль меня слишком уж ужасает. – Джанет устало поникла. – Я так устала бороться… с тобой, с моим отцом, со всеми. А ведь все, что меня ждет, если я вернусь домой, так это новые схватки. Нынче вечером я пообещала себе, что покончу с этой жизнью, но теперь… Теперь я не знаю, что еще мне остается.
– Может, тебе просто объяснить отцу, чего ты так искренне желаешь?
Плотно обхватив себя руками, Джанет ответила:
– Он не станет прислушиваться к доводам разума, особенно моим. От него не дождешься.
Понимая ее отчаяние, Том заметил:
– Мне тоже доводилось иметь дело с теми, чья воля глуха к тому, чего могут хотеть или даже в чем нуждаться другие. Вразумить такого человека подчас бывает непросто.
Взгляд Джанет прошелся по мглистому бескрайнему пространству вокруг, после чего она снова посмотрела на бесстрастное лицо Тома, и по ее губам скользнула натянутая улыбка.
– Я и правда не очень хорошо спланировала свой побег. И уж точно не надо было пропускать те рюмашки для подъема настроения. – Смирившись, она устало махнула рукой. – Ладно, отвези меня домой. Я покажу, как туда добраться.
Не прошло и минуты, как Джанет взобралась на железного коня и обняла сзади Тома. Когда мотоцикл пересек гравийную стоянку и, набирая скорость, выехал на пустынную автостраду, она нежданно для себя вновь уткнулась лицом в широкую спину перед собой, отчаянно пытаясь перебороть гнетущее чувство пустоты, что росло в ней вот уже столько лет. В тот день Джанет поистине ошеломляла уверенность, что она неизбежно утонет в мире, где каждое желание Джона Рэйвенскрофта – непреложный закон.
«Как же мне туда вернуться и не сойти с ума?»
Джанет молча уставилась в проплывающую мимо темную пустошь, а холодный ночной воздух сушил слезы, которых она даже не замечала на своих щеках. Невероятно, но после всего, что произошло между ними минувшим вечером, где-то по краешкам сознания в ней теплом трепетали мысли о мужчине, которого она сейчас так крепко обнимала.
«Так! Я, видно, уже сошла с ума! По какой-то глупой причине он сам привез меня сюда. А ведь мне могло хорошенько достаться, или того хуже».
Странно, но без своей обычной гневливости Джанет чувствовала себя легче, словно ярость была для нее просто обузой.
«Кто же и что же ты, человек-загадка?»
Рассвет окрашивал серые облака в розоватый цвет, когда Том остановил свой «лайтнинг» перед воротами в поместье Рэйвенскрофтов, и Джанет слезла с громоздкого черного мотоцикла. И она, и Том были так погружены в свои мысли, что оба на протяжении долгой поездки не произнесли ни слова. Немного постояв рядом с мотоциклом, Джанет медленно стащила с себя кожаный плащ, который все это время был на ней. Рука Тома легла ей на запястье.
– Оставь его себе, утро еще холодное.
В ней моментально поднял голову гнев.
– Вот еще. Нужен он мне. Давай забирай!
Томас неохотно принял плащ, сложил его на коленях, а затем сунул руку под рубашку, где, осторожно расстегнув цепочку, снял с шеи серебряный кулон и вложил его, еще хранящего тепло, в ладонь Джанет.
– Тогда, пожалуйста, прими это в знак извинения за все, что ты пережила этой ночью.
Не дожидаясь ответа, Том завел мотор и поехал по длинной, обсаженной деревьями аллее, ни разу не оглянувшись.
– Ой, придурок. Просто конченый, – вздохнула, глядя ему вслед, Джанет.
Лишь после того, как смолк рокот мотора, она посмотрела на то, что сжимала в своей ладони. Это был изящный серебряный кулон с красиво выгравированной розой, оплетенной шипами. Джанет крепко стиснула кулон в ладони и поморщилась от подступившего к горлу комка.
«К черту его, если он думает, что купит мое прощение какой-то побрякушкой».
Повернувшись к высоким железным воротам в поместье отца, Джанет уже собиралась набрать код, но рука словно зависла в воздухе. Сквозь массивные прутья виднелась длинная подъездная аллея, и даже сквозь густую утреннюю дымку над безупречно ухоженной лужайкой вдали проглядывал темный массивный дом, в котором она выросла. В холодном утреннем воздухе на лбу девушки выступили росинки пота.
«Нет… Нет… Нет!
Просто не буду этого делать, черт меня подери.
Хорошо, мисс Джанет, попробуем еще раз. Я должна сбежать из этой чертовой тюрьмы, так что… Мне нужна машина».
Джанет повернулась к воротам спиной, но не раньше, чем показала дерзкую фигуру из пальцев камере слежения, которую отец наверняка будет просматривать изрядно после того, как она скроется из поля зрения.
– Увидимся, папуля.
«Может, если гнать на пределе, то все чертовы монстры останутся позади?»
В это мгновение она замерла как вкопанная: все ее тело насквозь, волна за волной, пронизывали спазмы острой боли. Отчаянно хватая ртом воздух, Джанет отшатнулась от массивных железных прутьев. Непосредственно перед тем, как потерять сознание, она крепко зажмурилась: цвета всех предметов вокруг усилились настолько, что любому нормальному человеку просто невмоготу было удерживать на них взгляд. Ошеломленная, она неуклюже растянулась на асфальте и лежала в забытьи, не замечая, как вверх по горизонту медленно и невозмутимо восходит солнце.