Страница 71 из 85
Сердце Софоса стучало как сумасшедшее. Ему было очень странно и непривычно видеть такую притихшую девушку, которая казалось ничего не могла смутиться. Он хотел очень что-нибудь сказать, успокоить, развеселить. Но нужно было добраться до моря, сесть и спокойно поговорить. А не так на ходу.
Через пятнадцать минут они вышли на пляж. Брюнет усадил девушку на песок, и та тут же отвернулась, закрыв волосами половину лица. Он тяжело вздохнул и из узелка достал свою рубаху, пытаясь ее расстелить как сидение. Снова подошел к Леде, взял ее на руки и усадил на рубашку.
Девушка сидела, опустив голову в колени. Софос аккуратно протянул к ней руку, и она вздрогнула, подняв на него только глаза, но не лицо. Получилось, что смотрела прямо исподлобья. Взгляд Софоса был мягкий, но слегка печальный.
Леда смотрела, не отрываясь и молчала, часто моргая. Софос аккуратно подвинулся ближе, чувствуя, как она вздрагивает при каждом его приближении. Снова поднес руку ближе к ее лицу и аккуратно завел руку под подбородок, подняв ее лицо, мягко заставляя смотреть на себя.
Сердце Леды бешено трепыхалось, словно маленькая птичка, хлопающая своими крыльями. Она сидела и ругала свое глупое сердце.
Софос провел второй рукой по щеке, поглаживая, проходясь легкой лаской за ухом.
— Ты хочешь услышать свой ответ на вопрос? — тихо спросил он.
Она закусила язык и щеки и заставляя себя не отводить взгляда слегка кивнула.
— Я не очень хотел бы увидеть тебя раздетой сегодня в лесу. Ведь это была бы не ты, не твой поступок. Да и вдруг ты бы поранилась еще сильнее. Мне бы пришлось тогда тебе каждый вечер смазывать ноги тебе заживляющей мазью. Хотя… не думай, что я был бы против.
— Не совсем понимаю. — прошептала девушка и сощурила глаза.
Софос провел рукой по ее плечу, поглаживая, успокаивая и придвигаясь еще ближе. Казалось его лицо нависло над ее.
— Я бы очень хотел увидеть тебя обнаженной, но точно не в лесу, сбитую с ног в погоне за мной. Я бы хотел видеть тебя в спальне, разнеженную и расслабленную. Я хочу видеть тебя одетой и раздетой одинаково сильно, сильнее никого видеть никогда не хотел за всю свою жизнь. И хочу видеть лишь тебя одну.
Лицо блондинки просветлело, и она глупо улыбнулась, спазм в груди стал уходить, с плеч как будто сняли груз, а сердце продолжило биться быстро, но уже не тревогой, а радостью и нежностью. Она чуть приблизила свое лицо и почти прошептала губы в губы.
— Значит ли это… — ее полушепот.
— Мое сердце навеки твое, как и моя душа и мое тело. Вся моя жизнь отныне твоя.
Она выдохнула и прикрыла глаза. А Софос зарылся руками в ее волосы и приник к ее губам. Он прижимал ее к себе жадно, вдыхал и трепетно при этом дрожал перед ней. Этот поцелуй был как новое рождение, как самый яркий рассвет над морем, освящающим сердце. Если бы Леда стояла, он готов был опуститься на колени, расцеловывая каждую клеточку ее тела.
Леда отвечала на поцелуй страстно, сладко, отзывчиво. Все ее тело отзывалось и тянулось на встречу, вжимаясь в Софоса. Она провела по его плечам. То сжимала, то поглаживала. Из Софоса вышел легкий стон, он спустился ниже, уже продолжая осыпать поцелуями шею, а Леда откинула голову назад, периодически вздыхая, вперемешку с легкими полу стонами.
Это было так жарко, так тесно и то же время так естественно. Ощущать его губы на своих нежных местах, его руки, сжимающие ее крепко, но бережно. Леда запустила свою руку в его волосы, наслаждаясь тем какие они мягкие. И внутри были сняты все запреты ушло все смущение. Она чувствовала, что она может так делать, трогать его, отдаваться ему. Он принадлежит ей, а она ему.
Софос то тяжело дышал в шею, то начал осыпать маленькими легкими поцелуями ее лицо, горло и ключицы. Руки его прошлись по талии, мягко, но слегка властно, сжимая ее ребра и немного грудь. У него совсем заныло тело. Он приказывал себе остановиться и не мог. Потому что в его руках была Леда. Мягкая, тоненькая, с невероятным фруктово-соленым ароматом, с отзывчивыми губами, нежной кожей, которая так маняще вздыхает в ответ на его прикосновения. Дороже нее такой завораживающей никого нет.
Леда уже сама спустила верх платья, и он повис ниже талии, оголив ее грудь. Губы Софоса и ресницы подрагивали, руки аккуратно прикоснулись к белым аккуратным, но налитым полушариям, и он увидел, как у нее опустилась вниз губа в безмолвном выдохе. Он опустил голову, мягко целуя между грудей, как будто опускаясь в поклоне и медленно посмотрел на нее снизу-вверх. И поднял платье, накрывая грудь обратно. Поцелуи на руках и плечах становились спокойнее, поглаживания медленнее.
— Как я сказал… — его голос был хриплым полушепотом. — Я хочу увидеть тебя раздетой не в лесу, ну и… — он огляделся. — не на песке, который будет тебе колоть, а у нас даже скатертей или простыни нет.
— Хорошо. Ты прав. — Лед кивнула, взяла его лицо двумя руками и еще раз поцеловала.
— Вообще… я так-то дерево должен посадить.
— Да. Точно… я помогу.
Он поцеловал невесомо ее в щеку, они оба встали. Леда уже могла разогнуть ногу, но на ноге еще красовалась ссадине и немного болела. Софос поправил ей одежду, отдернул подол, стряхнул песок.
— Замерзла? Тебя надо чем-то укрыть.
— Нет… — она захихикала, отчего у Софоса расцвело в душе, он так ждал этого. — Мне жарко, ты что.
— Мог и догадаться.
Они шли до леса, Софос крепко держал руку Леды в своей руке и поглаживал тыльную сторону ее ладони большим пальцем. А она шла за ним, улыбалась и млела от этих нежных прикосновений.
Он достал мешочек с семенами и показал их Леде.
— Я собираюсь посадить их.
— О, ты подготовился.
— Да, я читал не только теорию к экзаменам, но и традиции. Хотел знать, что меня ожидает. Знал, что никому из вас нельзя рассказывать мне. Поэтому… справлялся сам.
— Ты молодец.
Она погладила его по плечу, а он улыбнулся, и не сдержавшись чмокнул ее в макушку белых волос, прикрыв глаза и наслаждаясь ее ароматом.
— Леда…
Они дошли до лесочка, где сели на траву. Софос вырыл яму, посадил туда семечко, зарыл, а Леда полила водой на ямку и на его руки, смывая ему грязь. Девушка аккуратно убрала волос за ухо ему и решилась сказать, то что ее волновало.
— Ты знаешь… почему я так переживала, когда учила тебя заплетать волосы… У нас принято так делать только мужу и жене. Это особая степень близости и…
— Я знаю. И знал тогда. И не смог сдержаться. Уже тогда, я хотел, чтоб ты была моей.
Ее глаза заблестели, отражая в них его тихую радость.
— А еще…мы с тобой почти поцеловались на летнем солнцестоянии.
— Я помню.
— Почему ты ничего не говорил?
— Мне было стыдно, что я был пьян. Я думал, что ты не хочешь это вспоминать.
— Вот, ты вроде такой умный и сообразительный, а иногда размышляешь глупее Ронниса!
В темноте двое добрались до поселения, идя вместе, за руку. Софос крепко держал ладошку Леды, периодически поглаживая ее изнутри, а внутри у девушки трепетало.
Они дошли до дома, тихо поднялись на второй этаж и замерли.
— Будешь спать у меня? — застенчиво спросил Софос.
Леда тихонько кивнула.
Они вошли в комнату мужчины, безмолвно разделись в темноте. Софос протянул ей одну из его рубах, которую жрица тут же натянула на себя как короткое нижнее платье и юркнула в постель. Софос сел аккуратно, размышляя о своем, потом все-таки лег и аккуратно обнял ее сзади.
Леда потерлась бедрами об него. Мужчина скользнул рукой под рубашку, задев бедро и опаляя его жаром руки, погладил ее по животу, по низу грудей.
— Я ни к кому не испытывал никогда таких чувств. — признался он.
— Я тоже. У меня по правде никого не было вообще…
— То есть? Ты никогда не была с мужчиной? — он почти ахнул.
— Нет.
— Но как? Ты же такая красивая… — услышал ее усмешку. — свободная, веселая, задорная. Да ты столько раз предлагала купаться голыми.
— Да я больше дразнила и смеялась. Но так вышло…