Нестандартный формат

Сзади вполне однозначно хмыкнули:

— Мальчишескую гордость? Ты хотя бы осознаешь, что привязала меня к людям, с которыми я не хотел иметь ничего общего? А теперь стал их должником с твоей легкой подачи!

Вся эйфория, радость предвкушения, энтузиазм и вера…испарились. Она-то, дура, действительно полагала, что совершает благое дело в стремлении развить его талант. Кто ж знал, что вернется Руслан настолько иным человеком?..

— С чего, вообще, ты решила, что мне всё это нужно? — процедил, заставив ее вздрогнуть.

— Может, если бы ты позвонил хоть раз…я бы лучше знала, что тебе нужно, — парировала ровно, когда как внутри кромсало нещадной мясорубкой. — Извини, ты пугаешь ребенка…уйди, пожалуйста.

Где-то в глубине квартиры хлопнула дверь.

Малышка прижималась к груди Евы с надрывным плачем.

— Ну, почему, Бодь? Почему? Это же папа…твой папа… Он же такой хороший, — шептала, одновременно силясь обуздать собственные слезы. — Лучший! Самый-самый… Почему, родная?

И не особо понятно, кого девушка уговаривала больше. Дочь…или себя?

Глава 38

Ливень застал Руслана где-то в десяти километрах от дома. Передвигаясь быстрым широким шагом, он успел дойти до ближайшей торговой зоны, среди магазинчиков которой затерялись кафешки с фастфудом. Выбрав первое попавшееся, мужчина прошмыгнул внутрь в поисках укрытия от дождя. Подошел к стойке и заказал два кофе. А сам устроился в углу крохотного помещения на восемь маленьких столиков. Взгляд тут же приковался к окну, по которому нещадно тарабанили мощные струи. На улице творилась суматоха. Спешащие люди то и дело сталкивались друг с другом, держа над головой различные сподручные предметы, хоть как-то способные уберечь от несанкционированного душа.

А Руслан сидел и наблюдал. Давно остыл напиток, принесенный официантом. Второй стаканчик был устроен на противоположном краю стола. Предполагалось, что мужчина кого-то ждет.

Он сравнивал прохожих с заключенными, с которыми «сидел». Думал о простой человеческой жизни. Хотя, простой ли? Так получается, что за простотой всегда скрывается некий заковыристый путь, что остается в тени за неимением желания делиться им с кем бы то ни было. Но есть действительно простые. Такие, как Сава, например. Для него пребывание в колонии — всего лишь этап, который ничего не изменит. Потому что за её пределами его ничего радужнее и не ждало. Общежитие, непостоянные подработки, отсутствие нормальных отношений с семьей. Парень охотно рассказывал обо всем, делился такой вот долей-долюшкой, и в своих откровениях неизменно напоминал Руслану шпану-переростка.

Редко общаясь с отбывающим срок контингентом, он всё же внимательно наблюдал за ними на расстоянии, слышал много различных разговоров, но, казалось, что они все об одном. О какой-то нелепой стадии статичности, которая всех устраивала. Большинство из осужденных не имели особых целей и рвений, вполне удовлетворенные малым. Их устраивал уровень «есть, чо пожрать, где перекантоваться, кого потр*хать».

Уныние вызывало не столько нахождение за решеткой, сколько убогость массы, не стремящейся к чему-то лучшему. А ведь им давалась эта возможность. Та же библиотека с достаточно обширным запасом книг различных жанров. Сносно оборудованный спортзал. Но кто посещал их? Малюсенькая часть. У людей не было тяги к самосовершенствованию, они довольствовались обыденностью, серостью, низшей ступенью существования. Словно кто-то внедрил им в подсознание постулат «Не суетись». Зато они с охотой посещали храм. Видимо, вера в то, что менять свою жизнь им не под силу, и это — функция Бога, была непоколебима и неоспорима. Поэтому они доверились моменту, просиживая свободные от работы часы за играми и бессмысленным чесанием языками.

Руслан так рьяно старался забыть, какой бывает жизнь за пределами колонии, что и сам не заметил, как преуспел в этом настолько, что стер воспоминания о том, каким был сам… Но стоило окунуться в прежнюю среду, и с ним произошел жесткий когнитивный диссонанс. На себе прочувствовал действие сдвига тектонических плит, порождающих землетрясение. Действительно тряхнуло. Нехило так. Сначала будто пали стены, а затем и фундамент стал разрушаться кирпичик за кирпичиком, когда в первый же вечер сидел в кругу друзей и семьи… Поражался, что попал вдруг в иной мир. И ведь совсем недавно был частью этого самого мира…

Рома. Волевой, целеустремленный, с огромнейшим потенциалом. Он знал, чего хотел. И именно поэтому в юности воспротивился желанию отца втянуть его в свою сферу. Бросил юридический и ушел…на стройку. Возводить небоскребы с нуля. Ни капли этого не стыдясь и работая вовсю, чтобы дойти до точки, в которой оказался — возглавлять холдинг спустя десять лет. Руслан привык считать его бесчувственным циником, трудоголиком и занудой. А Рома взял и изумил своей заботой, стремлением облегчить участь, помочь всем, чем может. Условно-досрочное освобождение — тоже инициатива брата. Пусть это всего лишь два месяца, но в колонии каждый день — клетка. Никак иначе. Он был благодарен, даже тронут, но не понимал, как после очень долгих лет игнора и отсутствия общения наладить отношения?

Тимур и Денис. Первый — пошел по стопам отца, став ресторатором. И у него получалось здорово, невозможно отрицать. Второй — втянулся в дело матери, владеющей сетью бутиков, ему нравилось заниматься документацией и расширением.

Влад. Тот еще жучара. Совмещать релакс и бизнес — вот его стиль. В отличие от Ромы, он в своё время получил финансовую поддержку от отца, а позже доказал, что нюх у него — отменный. Всегда увлекался инвестициями, постоянно жужжал про криптовалюту ещё в те времена, когда никто о ней толком и не знал ничего, и теперь стал блестящим экспертом по блокчейну. И уже много лет подряд кочует из одной теплой страны в другую, наслаждаясь жизнью и при этом зависая на биржах.

Левон. Парня Руслан знал сравнительно недавно, но уважал за достижения в спорте, удивляясь тому, какой страстью горят его глаза, когда он говорит о тех или иных техниках в бою. А родная сестра Лилит была самой ярой поклонницей и болельщицей, эти двое подкупали своей связью, привязанностью и неразлучностью. Она ведь даже на соревнования с ним ездила, поддерживая.

Элиза. Очень способная девочка, недооцененная. И главное — у нее благая цель, хочет помогать людям, защищая их права. Пошла по выбранному пути и не сходит с него, несмотря ни на что.

И, наконец, Ева. Востребованный специалист. Она любила свою работу и всегда относилась к ней с энтузиазмом. Руслан не раз наблюдал, какой кипящей изнутри девушка возвращалась после очередных курсов, семинаров, вся в нетерпении желая применить знания на практике. Может, когда-то и считала себя трусихой, сменив направление в медицине, но время показало, что это было самым верным из всего существующего.

И так он переводил взгляд от одного к другому, иногда вовлекаясь в разговор. Смотрел на них, изучал, будто видит впервые. Синхронизировал ощущения и информацию. А потом почувствовал пустоту. Когда осознал, что среди них является единственным, кто в свои двадцать семь ничего из себя не представляет. И дело даже не в проведенном за решеткой сроке, нет. Даже если бы и не было этого эпизода, кем бы Руслан был сейчас? Ненавистным клерком, потакающим капризам и приказам таких, как Корнелюк? Ежедневно занимался бы тем, от чего неумолимо тошнит? Сжимал бы зубы от очередного идиотского поручения мужчины, задетого отказом строить отношения с его пустоголовой дочерью?..

Да. Именно так. Во имя маленькой семьи, которая у него появилась. Чтобы слыть достойным Евы, будущего ребенка. Суметь прокормить их, не прибегая к внешней помощи, не пользуясь «благами» фамильного состояния. Хотелось представлять из себя что-то как самостоятельной единице. Но это никогда не было его истинным выбором и предназначением. Лишь следование обещанию, когда-то данному матери…

И так Руслан снова обводил всех взглядом, зарывался в себя, ужасался тому, что он — никто. Особенно теперь. На нем ещё и грязное пятно, клеймо, которое никогда не сведется и будет барьером во многих областях…