Страница 11 из 64
— Но почему “нет”? Почему вообще такие ограничения, отчего адептов нельзя просто пустить посмотреть?
— Политика, — кратко ответил дракон, как будто это все объясняло.
Но это не только не объясняло, а распаляло любопытство еще сильнее.
Наставник скосил на меня взгляд, понял, что я ничего не поняла, вздохнул и принялся разжевывать:
— Когда представитель самой закрытой расы нашего мира завещает свое тело инородцам — это само по себе возмутительно. Но когда он завещает свое тело, фактически, на опыты человеческим недоучкам… Эльфы — изрядные гордецы и снобы. Представляете, как они отнеслись к подобному?
Представляю.
Похоже, этот Гален эль Таривол при жизни был тем еще провокатором и знал толк в хорошей шутке.
— Был скандал? — предположила я вслух.
— Слабо сказано — “скандал”. Иерархи Древа были в бешенстве от подобного святотатства. Но тут имеется тонкость: не выполнить волю умершего в понятиях эльфов — не меньшее святотатство. Получилась вилка, которой эльфийскую верхушку прижал Гален. Не отдать его тело академии они не могли, но и отдавать не желали. В результате переговоров, торгов и взаимного давления, был достигнут компромисс; последняя воля Галена была исполнена и саркофаг с его телом передали Эйнару, но эльфы опутали его немыслимым количеством условий, таким образом вынуждая нас соблюдать не дух завещания, а его букву. Одно из условий, которые они навязали — почтение к усопшему сородичу. Ректор Эйнар от лица руководства академии обещал, что покойному будет оказываться максимальное уважение, и его покой будут тревожить исключительно с теми целями, что прописаны в завещании. И развлекательные экскурсии, как вы понимаете, там не значатся. Сам Гален, кстати, все эти ограничения видал бы в гробу, так что Корни Древа старались не ради покоя сородича, а лечили уязвленное эльфийское эго. Однако ситуации это не меняет, так что просите что-нибудь другое.
“Да что с тебя еще взять-то?” — скорбно вздохнуло что-то внутри и пробежалось взглядом по драгоценному списку, задержавшись на…
Нет, ну вот сразу такое попросить у меня духу все же не хватит, но вот если потренироваться… а что? взгляды в Академии царят вольные, не зря же Беатрис мне сходу начала драконов по степени благосклонности к адепткам сортировать. А этот конкретный дракон вообще обладает большим бесспорным преимуществом: про него точно известно, что он категорически против женитьбы, так что выгодно и безопасно!
Эти мысли пронеслись в голове с бешеной скоростью, и я даже додумать их до конца не успела, как выпалила, очевидно опасаясь, что если они дальше так стремительно полетят, то я передумаю и упущу шанс:
— Хорошо, тогда поцелуйте меня.
То ли я умею удивлять, то ли у наставника сегодня тренировка по фигурному подъему бровей.
И меня озарило.
Сейчас он решит, что я одна из этих, племенных! А мне же совсем для другого надо!
Поэтому я поторопилась прояснить ситуацию:
— Вы понимаете, я просто никогда не целовалась. И мне интересно. И в то же время с кем попало, как-то не хочется. Хочется, чтобы с тем, кто точно умеет…
— И при чем тут я?
— А вы не умеете? — на всякий случай уточнила я. — Тогда лучше не надо…
— Вы издеваетесь?
— Нет, это вы издеваетесь! — я рассердилась. — Сами услугу предложили, а теперь то не то и это не это!
Дракон закатил глаза.
— Давайте сойдемся на том, что я вам эльфа покажу. Но только вам!
— Ну уж нет! — я скрестила руки на груди.
“Я уже настроилась на поцелуй!”
— Я товарищей не брошу! — перебила я вслух внутренний голос.
Черный дракон смотрел на меня с очень странным выражением на лице, ужасно хотелось приспустить щиты и понять, какие эмоции его в данный момент обуревают, но…
Мне сделалось обидно. Какая разница, чего он там себе думает? Он ведь правда сам предложил! Я набралась смелости, попросила, а что в итоге? Чувствую себя дура-дурой.
Поэтому сердито поджав губы, я выпалила, не дожидаясь ответа:
— Да и вообще, не хотите — не надо, всего доброго, наставник. Оставьте вашу услугу себе.
Я вознамерилась выскочить из узкого коридора, но проход мне резко перегородила упершаяся в стену рука.
Я удивленно перевела взгляд с нее на дракона и вздрогнула от неожиданности — настолько вдруг близко он оказался в таком положении. Кто там мне говорил, что по сравнению с остальными драконами наставник Алвис какой-то тощенький? Я сама? Да не было такого никогда! Разве ж я могла бы назвать эту темную гору, нависающую надо мной — тощенькой?
Черный взгляд, расширившаяся вертикаль зрачка, по кошачьи отсвечивающая зеленоватым в темноте.
Жутко.
Красиво.
Жуть, как красиво.
Дракон опустил ресницы, разрывая затянувшийся зрительный контакт, и я на всякий случай тоже зажмурилась. Но вместо того, чтобы ощутить прикосновение на губах, ощутила его на щеке, рядом с ухом. И даже не прикосновение. Мужчина глубоко вдохнул мой запах и шумно, щекотно выдохнул, кожу обожгло дыханием. Оно было сухим и опаляющим, как пустынный ветер. По крайней мере, я так себе представляла пустынный ветер. Никогда не была в пустыне. Может быть, записать?..
— Не передумала? — негромкий голос, раздавшийся над самым ухом пустил волну мурашек по позвоночнику и целую гамму каким-то новых впечатлений, на которых я не успела сосредоточиться.
В горле пересохло, так что я только отрицательно помотала головой, не открывая глаз.
Не передумала, давай уже!
Другой щеки коснулись пальцы, невесомо очертили контур, подцепили подбородок, слегка его приподнимая.
Я, кажется, забыла как дышать, и сердце колотилось где-то в ушах, а перед зажмуренными глазами уже мельтешили звезды. И ведь это он еще даже не…
…поцеловал.
Губы дракона оказались немного обветренными, чуть шершавыми. Мужская рука скользнула по шее, обхватила затылок, еще приподнимая. Я выгнулась, случайно коснулась грудью груди дракона, испугалась, от испуга вздохнула, разомкнула губы, и мужчина тут же этим воспользовался, углубив поцелуй.
Щиты затряслись от переизбытка ощущений.
Держи! Не отпускай! Унесет!
Приказы самой себе набатом звучали в голове, но вряд ли они бы мне помогли, если бы дракон сам не отстранился, напоследок мельком прихватив зубами нижнюю губу.
Подавив острое разочарование — как? уже все?! — я решительно распахнула глаза.
Наставник все так же возвышался надо мной в головокружительной близости, но руки убрал.
— Спасибо, — воспитанно поблагодарила я, и несмотря на то, что даже моих глубочайших познаний этикета не хватало для данной ситуации, сочла необходимым добавить: — Было очень здорово.
А потом на подкашивающихся ногах таки вывалилась в освещенный коридор, оставляя тьму за спиной.
И только через десяток шагов смогла разжать кулаки, которые стиснула, чтобы самой не вцепиться в дракона.
А еще через пару шагов, меня догнало небывалое веселье.
Я же говорила! Все мужчины думают, что могут справиться с девицами, а потом оп — и целуются в темном коридоре!
В общем, в свою… в нашу с Беатрис комнату я возвращалась в легкой эйфории: я ль не победительница дракона? Я ль не обошла на повороте всех темных девиц из ловчего отряда? Они все еще только бегают за черным драконом — а я с ним уже целовалась! И, в конце концов, я ль не показала, что умею добиваться поставленной цели?
“Тебе нельзя то, тебе нельзя это! Что ты, ты не можешь!”…
Ха! Мне всё можно и я все могу, понятно?!
Меня заполняли до краев гордость и ликование, и я словно плыла от них.
…а еще от того, что дракон здорово целуется.
То есть, статистического материала для сравнения у меня, конечно, нет, но конкретно этот поцелуй мне понравился!
Тяжелая деревянная дверь закрылась за моей спиной, отрезая меня от коридора.
Беатрис, сидевшая на своей кровати, скрестив ноги, оторвалась от учебника:
— Ого, да ты хороша! Где тебя носило столько времени? Я уже гадала, не пора ли тебя спасать!