Тень империи

— За, что купил, за то и продал. — Так же тихо и нервно произнёс унтер-офицер артиллерийского отряда.

— Господа офицеры! — громко произнесла княжна, встав между нами. — Что за ребячество вы тут устроили. Оражен. — Колко посмотрела она мне в лицо. — Извольте объясниться. По какому поводу бунт, и нарушение воинской субординации?

— Заместитель коменданта решил нас всех тут убить, а потом сдаться в плен к османам со своими товарищами. Вместо того, чтобы организовать укрепительные рубежи внутри заставы по всей его территории, дабы каждый метр был для них как крепость.

Он решил подтащить к стенам порох, и выставить солдат так, словно мы не обороняемся, а пойдём в атаку.

Любой артиллерист вам скажет, что у пушек нельзя складировать большое количество пороха, особенно если эти пушки стоят в бойницах, в которые летят снаряды. Взрыв большого количества пороха не только убьёт пушечный расчёт, но и вызовет пожар и возможный обвал укрепительного рубежа. Что сделает этот участок непригодным к ведению боя.

Солдаты на открытой местности. Да их снесут если не первой, то второй волной прорвавшихся врагов. Если конечно порох не взорвётся. Тогда и врагов будет не нужно. А если взять в учёт, что они, скорее всего, покатят пушки с собой дабы разнести вдребезги ворота. То взрыва точно не избежать. Думаю коли данный человек, получивший военное образование, и дослужившегося до капитана и заместителя коменданта, не может ни знать таких вещей. Просто он уже мысленно в плену, а настоящая оборона заставы практически сводит на нет, его план сдаться в плен, и быть военнопленным. Которого либо выкупит семья, либо обменяют в дальнейшем на османских офицеров. Иначе, зачем так рядиться? Тут война, а не парад. Ордена и акселя силы в руке и ясности в голове не придают на поле боя. Я не намерен выполнять приказ, который повлечёт бессмысленную смерть моих солдат и простого люда. Мне хватило и одного манёвра.

Стоявший рядом с девушкой военный, только утвердительно слегка кивнул и хмыкнул на мои слова, а Евгений Павлович, утирая кровь с подбородка, затравленно кидал взгляды то на меня, то на своих подчинённых и княжну.

— Так и есть. Взорвётся вся передняя стена вместе с воротами к чертям собачьим княжна, — выпалил Антон в своей простой манере, и осёкся, когда словил на себе взгляд Александры. — Простите, не удержался.

Сама же аристократка улыбнулась Антону, после чего обвела взглядом солдат, которые так и не опустили ружей и сабель.

— Это всё клевета! — вскрикнул измазанный кровью капитан. — Я комендант. Кому, как ни мне знать, как оборонять заставу. Они изменники! Предатели мундира, империи и его императорского величества. Их надо расстрелять.

— Уймитесь капитан, — скривилась, смотря на него Александра. — А вы. — Повернулась княжна на меня лицо, блеснув глазами, от чего мне показалось словно её зрачки на секунду стали серыми и безжизненными. — Коли решили устроить тут военный переворот. Должны понести заслуженное наказание Григорий. Теперь именем империи, именно Вы комендант Измайловской заставы. И теперь от вас зависят наши жизни. Дерзайте офицер.

На секунду воцарилась тишина, какая могла быть при уже не частых артиллерийских обстрелах, а через краткий миг раздался радостный крик моих солдат вскинувших своё оружие радостно вверх.

— Комендант, — подошла ко мне Александра. — Времени мало. Командуйте. Что вы так на меня смотрите?

Я же только выдохнул, закрыв на секунду глаз без повязки, после чего произнёс:

— Антон, выводи все пушки из бойниц, кроме двух трёх штук, и тащите их вниз. Я покажу, где надо их расставить. Бочки с порохом которые сюда приволокли, оттаскивайте к первой линии строений.

Илья! Бери отряд и бегом шерстить дома. Собирай людей, и уводите их на самый край заставы за казармы.

Василий, за тобой укрепления за второй линией домов, и проводи господ офицеров за казармы. Пусть тоже там посидят. Тольку от них нету, и не будет.

Андрюх за тобой конюшни. Пусть твои солдаты хватают вилы и телеги. Собирайте загрязнённую солому, и чем больше она будет пропитана мочой и говном, тем лучше. Так же собирайте обычную солому и, частично мочите её, а после тащите сюда и закидывайте впервые и вторые ряды домом. Там же пороховые свёртки надо установить, чтоб бахнуло сильно, да с огоньком. Слышишь меня Антон?

— Так точно Гриш! — Подал голос артиллерист.

— Что ты задумал? — Непонимающе смотрела на меня княжна Александра.

— Как что? — криво улыбнулся я, смотря как солдаты, стали разбегаться по разным сторонам. — Сожгу заставу, да так, что прослезятся сотни глаз. А вот вы княжна, зачем остались? Тут могут и убить.

Александра явно не показывая мне свою сторону, которая боялась и жутко нервничала, только стала ещё более надменной.

— Затем, что коли вы не захотели меня сопровождать и усомнились в моей полезности. Я решила остаться. Думаю рядом с вами безопасней, чем ночью в открытом поле, где могут рыскать разведывательные отряды осман. Так что хотите или нет, теперь вам придётся защищать меня в осаде. Ведь мою полезность тут вы могли уже заметить Комендант. Да и только моё слово заставит избежать вам и вашим солдатам возможного трибунала.

Последующие полчаса под прерывистые выстрелы пушек со стороны врага в заставе кипела работа. Я же поначалу начал возводить каменные заграждения, удаляясь от ворот вглубь заставы, а за мной по пятам следовала княжна со своим охранником, который только удивлённо и утвердительно хмыкал на каждое моё распоряжение или дело.

Подходя к офицеру или солдату, который исполнял роль главного в отряде, я доходчиво объяснял их позиции и действия на них, после чего вновь осматривал ту или иную зону, где должны были развернуться военные действия.

— Боже правый. — Закрывала лицо носовым платком княжна, борясь со рвотными позывами, терпя жуткую вонь, исходящую от дома, у которого мы стояли.

— Я вам сказал укрыться, где и все гражданские. Вы сами решили в братском окопе побывать. Так что наслаждайтесь. — Криво улыбнулся я бледной и гасящей из последних сил рвотный рефлекс слегка согнутой девушке.

В ответ же я на свои слова получил гневный испепеляющий взгляд, а через пару минут послышался крик со стены. Османы пошли на штурм.

Я вскинул вверх руку, после чего в небо взлетел сноп красных искр, и все рванули по своим местам, а со стены громыхнули оставшиеся там три пушки.

Немногочисленные солдаты же находившиеся в это время у ворот, хватали горящие факелы и бежали к домам, закидывая их внутрь зданий в сухую и мокрую солому, после чего повторяли это снова и снова, а потом неслись на стены заставы, хватая ружья.

Я же скомандовав княжне и её охраннику уходить за третью линию обороны, сам чуть не бегом понёсся к крепостной стене.

И вновь ударили пушечные залпы, сотрясая стены, делая в них уже явные бреши, а крики османской пехоты, уже отчётливо доносились до нас, оглашая ночь.

Я же вновь обрушил на бегущих к стенам османских воинов своих воспламеняющихся птиц, которые не все долетали до вражеских рядов, сносимые ударами ветра прикрывающих солдат янычарских офицеров.

К моменту, когда враг был у стен, за нашими спинами уже пылали дома, из окон которых струился дым и смрад, заполняя всё пространство перед стенами и воротами.

Выстрел подвезённых пушек ударил по стене и воротам, обваливая камень и разнося в дребезги часть ворот, а я с солдатами которые были на стенах, уже были на первой линии обороны среди горящих домов.

И вот настал момент, когда османское войско ворвалось внутрь заставы, а его первые ряды оглушили всё пространство оружейными выстрелами, растекаясь бурной рекой по площади вокруг которой начинали жадно пылать дома, и царил едкий вонючий непроглядный дым.

— Залп! — Заорал я и тут же разделались десятки выстрелов из ружей, которые через пару секунд повторились, снося первые ряды врага, попавшие на горящую зданиями и задымлённую смрадом площадь заставы.