Уроки соблазна

Ник безрадостно улыбнулся:

– И смогу продемонстрировать ему свое новое великолепие?

Пратт твердо встретил взгляд Ника.

– И показать ему, что вы изменились. Вы теперь совсем другой, сэр. И мы оба понимаем почему.

Потому что головные боли в конце концов настигли его, точно так же, как и его мать. Теперь только вопрос времени, когда проявится настоящая слабость и он погрузится в ту же темноту, которая поглотила ее в поисках облегчения.

Мрачная пустота в душе Ника снова напомнила о себе острым страданием. Он пожал плечами и отвернулся.

– Вы неверно поняли, Пратт. Я такой же, как всегда, только богаче. И вы можете передать это моему проклятому кузену вместе с моими комплиментами.

Долгое молчание воцарилось в комнате. Потом Пратт вздохнул, и Ник слышал, как поверенный собирает бумаги.

– Я не часто вижусь с его светлостью. Виконтесса Хантерстон находит для него много дел. – Поверенный поколебался и прибавил: – Леди Хантерстон недавно уехала из города.

– В такое время года? Она больна или?.. – Ник осекся, он понял. – А, она собралась родить еще одного отпрыска Хантерстонов. Сколько их всего будет? Десять? Двадцать?

У него в желудке закипела кислота, горячая и тяжелая. Это не было разочарование, так как он уже понял, что его чувство к Джулии было всего лишь надеждой, что она сможет каким-то образом спасти его от самого себя. Тщетная и глупая мечта, перемешанная со стремлением к тому, чего он не мог получить.

Мистер Пратт поправил очки.

– Полагаю, это всего лишь второй их ребенок, милорд, хотя они приняли в семью еще несколько детей.

– Как это ужасно. – Ник сжал за спиной руки и стал смотреть на лужайку. – При встрече с Ледбеттером попросите его назначить дату завершения работ. Я хочу, чтобы ремонт Гиббертон-Холла закончили как можно быстрее.

Пратт поклонился и пошел к двери.

– Да, милорд. Еще будут приказы?

– Нет. Только... Пратт!

Поверенный обернулся, в его светлых глазах читалось любопытство.

– Да, милорд?

– Спасибо за то, что защищали мои интересы, пока меня не было.

Довольная улыбка тронула губы поверенного, он снова поклонился.

– Рад служить вам. – Дверь тихо закрылась, и Ник остался один у окна.

На бурой лужайке зимний ветер гнал маленький вихрь из листьев по пологому склону вниз, к пруду. Каким бы мрачным и заброшенным ни казалось имение, оно принадлежит ему, и Нику это приносило удовлетворение.

Раздался тихий стук в две!рь, и вошел граф. Он был одет в костюм для верховой езды, его темно-синий редингот оттенял седые волосы, а походка была упругой.

– Где вы были? – спросил Ник. Со времени бала у Джеффрисов три дня назад Анри упорно преследовал какую-то вдову. Хотя Ник не спрашивал, он был уверен, что эта женщина обладает и богатством, и титулом, так как граф не делал ничего, что не позволило бы ему подняться еще на одну ступеньку в обществе.

Анри прошел к потрескивающему камину.

– Катался с прелестной Делфи. Ах, Николас, вы бы ее видели! Она... – Граф чмокнул кончики пальцев и послал воздушный поцелуй, потом упал в кресло, вытянув вперёд ноги, с улыбкой на лице.

Ник повернулся и сел за письменный стол.

– Вы мне уже три дня это говорите. Удивлен, что не заметил такое совершенство, когда мы были на балу.

– А, это потому, что ее блеск не отражается на внешности. Никаких смелых, игривых манер. Или ослепительной красоты. Ничего из того, что вы цените в женщинах. – Граф протянул руки к огню. – Она – женщина высшего качества. Очень хорошенькая и совершенно очаровательная. Застенчивая бабочка, которая хочет летать, как птица. И я готов научить ее всему, что ей необходимо знать.

– Анри, пожалуйста. Я еще не завтракал, и мне предстоит в это утро масса дел, но ничего не будет сделано, если придется слушать вашу болтовню на пустой желудок.

Анри замер.

– Масса дел! Но это невозможно! Я сказал леди Лангтри, что вы...

Ник бросил на графа быстрый взгляд.

– Кому?

– Леди Лангтри.

– Ваша Делфи – герцогиня Лангтри?

– О, вас это не должно удивлять. Каждый день я говорил вам, что я...

Ник нетерпеливо перебил его:

– Анри, вы знакомы с племянницей герцогини?

– С леди Каррингтон? Ну конечно. Она каждый раз катается с нами.

– Черт побери, Анри!

Анри растерянно заморгал.

– Я сделал что-то не так, mon ami?

– Нет, ноя интересуюсь леди Каррингтон.

В глазах Анри сверкнуло понимание.

– А, прекрасная Сара – ваша добыча? Жаль.

– Почему?

– Она вдовствует всего год, и ее муж не был ей верен. Боюсь, она плохо восприняла это.

Итак, загадочная Сара склонна к романтике. Это поистине полезная информация. Опыт Ника говорил, что женщины, стремящиеся к романтике, часто воспринимают самый простой жест как декларацию намерений и поэтому соблазнить их очень просто.

– Мой Бог! – с отвращением произнес Анри. – Даже не думайте об этом. Из того, о чем проговорилась Делфи, я знаю, что лорд и леди Каррингтон заключили брак по любви, но из этого ничего не вышло.

– Значит, она разочарована.

– Да. И Делфи намекала, что Сара из-за этого начала вести себя неподобающим образом. – Анри нахмурился. – Николас, она из тех женщин, в которых безумно влюбляешься, но не из тех, с кем можно ненадолго завести флирт. Знаете, я не люблю вмешиваться, но у меня такое ощущение, что вам следует забыть о ней.

– У вас такое ощущение? – Ник скривил губы. – Вы еще погадайте на кофейной гуще.

– Если бы я умел гадать на кофейной гуще, я был бы очень богат. К несчастью, у меня есть только мой инстинкт, и он говорит мне, что леди Каррингтон – женщина не для вас.

– А что он вам говорит о прекрасной Делфи?

Анри нехотя улыбнулся.

– Леди Лангтри – совсем другая.

– Как удачно для вашей совести. – Ник встал. – Прошу вас, продолжайте общаться с тетушкой. Это может принести пользу нам обоим.

После еле заметного колебания Анри прижал руку к сердцу.

– О, какая боль! Выдержать еще полчаса в обществе такой красивой леди! Это невозможно вынести.

– Идите к черту, Анри.

– Ну, вы сегодня раздражительны.

– Я пытался заставить слуг усерднее выполнять обязанности. Как и самим Гиббертон-Холлом, ими уже давно никто не занимался, и они забыли свои ежедневные дела.

– А, это из-за Наполеона. Можно подумать, что он благополучно заперт на Эльбе, но он жив и здоров и сидит в гостиной Гиббертон-Холла. – Встретив вопросительный взгляд Ника, Анри рассмеялся. – На обоях есть влажное пятно. Ваша достойная домоправительница, преданная миссис Киббл, решила, что оно очень похоже на силуэт Наполеона из «Морнинг пост».

– В самом деле?

– Нуда. Половина слуг ей верит, а другая упорно считает, что пятно больше похоже на Веллингтона. Это вызвало такие разногласия, что лакей и конюх вчера ночью даже подрались.

Ник покачал головой. Из всех домов Англии ему довелось выиграть дом со слугами, достойными комедии Шекспира.

– Я дал Уиггзу мощный стимул переориентировать общие усилия и направить их на восточное крыло. Есть вероятность, что прилежный труд отвлечет их от поиска сходства с Наполеоном.

– Возможно. А я бы начал с нуля.

– У меня нет времени заново обучать слуг. – Ник посмотрел на один из бесконечных списков Пратта. – Боюсь, лорд Паркингтон обманул меня, отдав этот дом. Мне следовало тайком застрелить его.

Анри легкомысленно махнул рукой.

– Ну, немного краски, немного гвоздей... и Гиббертон-Холл будет как новенький, не так ли? Человек должен оставить свой след в этом мире. Вашим будет Гиббертон-Холл.

– Надеюсь, – согласился Ник. Несмотря на высокие затраты, большая часть основной работы уже начата. Вскоре у него будет особняк, достойный его имени, дом, которым гордилась бы его мать.

Анри смотрел, как тень постепенно покидает лицо Ника, жесткое выражение смягчается и исчезает. Большинство людей считали графа Бриджтона безжалостным человеком. И почти всегда он таким и был. Жизнь не позволяла графу роскошь иметь сердце.