Серебряный цветок

Ная ещё раз максимально подробно повторила инструкции для каждого и обвела взглядом своих мужчин. Серьезные, напряженные лица, только Ариен как всегда выбивался, спокойно снимая с пояса меч, чтобы он не мешал, когда придется передвигаться ползком по Расщелине. Подняв голову, он поймал её взгляд и легко улыбнулся. Никому в жизни до этого Ная не доверяла так, как ему, и теперь рядом с ним, чувствуя его поддержку, она верила, что они справятся.

Ещё раз посмотрев на весь свой отряд, она увидела тех, с кем ей было легко и хорошо, кому она верила, на кого могла положиться, в ком не сомневалась. Может, она доверилась слишком просто, слишком быстро, но это было её желание. Она не жалела ни об одном решении принятом ей в отношении своего отряда: в этот раз она выиграла у Хаоса. Предводительница улыбнулась.

— Эмиэль, начинаем, — Ная сняла перчатку и протянула ему руку. Мужчина повернул её кисть запястьем вверх и прижал пальцы к вене. Он прочитал короткое заклинание и на её коже появился маленький магический символ, отдалённо напоминающий восьмёрку.

— Если вы погибните, я тут же об этом узнаю, — Эмиэль проделал то же самое с Ариеном.

— Если мы погибнем, командование отрядом переходит тебе. Забирай всех и уходите в Таэмран. Как только доберётесь, идите к Матери Ран и добровольно просите её стереть память. Уверена, ты, Эмиэль, сможешь организовать вам встречу с ней.

— Я всё сделаю, — кивнул мужчина.

— Хорошо. Что ж, — Ная усмехнулась, окинув взглядом вход в Расщелину Фениксов, — пойдём, Ариен, у нас с тобой сегодня романтическое свидание под палящими крыльями фениксов на берегу магматической реки. Шиин, ставь барьеры. Кьяр — иллюзию.

Щель в скалистой породе шириной не больше метра вела от тоннеля на довольно ровное плато, тянущееся далеко вглубь гигантской пещеры. Приблизительно через сто метров впереди плато резко обрывалось глубокой расщелиной, по дну которой медленно текла лава. Именно на уступах этой Расщелины где-то внизу должны были быть гнезда фениксов.

Шиин наложил на вход барьер и теперь он выглядел точно так же как и скалы рядом, а ещё один, поставленный ранее, не пропускал звуки из тоннеля, чтобы оставшиеся снаружи мужчины могли общаться. Ная настояла на обоих, считая, что, на случай, если отряду придётся бежать, этот трюк убережет их от внимания фениксов.

Саму Наю и Ариена сейчас скрывали иллюзии Кьяра: со стороны они выглядели как два больших камня, медленно ползущих к обрыву. Им обоим приходилось держать защитные барьеры, чтобы иметь возможность нормально дышать и сохранять ясность мышления. Температура и вулканическая пыль делали это место совершенно непригодным для жизни тех, кто, в отличии от обитающих здесь птиц, нуждался в кислороде. Без защиты огненной магии здесь можно было прожить не больше пяти-десяти минут: с каждым вдохом горячий ядовитый пепел все больше забивался бы в легкие, сделав дыхание в конечном итоге невозможным.

Ная с Ариеном не проползли и трех минут, когда над их головами пролетел феникс и приземлился на уступ в двух метрах над ними. Они оба замерли, боясь привлечь внимание птицы. Феникс размером в половину роста взрослого эльфа распространял вокруг себя красно-оранжевый свет, ярким пятном выделяясь на темных скалах. Он повернул голову, отчего языки пламени его сотканного из чистой магии тела слегка всколыхнулись и выхватили из мрака новые куски окружающего ландшафта.

Сердце Наи билось как сумасшедшее, она смотрела на птицу не отрывая глаз. Сейчас их иллюзии ещё скрывала темнота, но стоило птице подвинуться чуть левее, и они оказались бы на свету. Ариен нашел и сжал её руку. «Всё будет хорошо» — произнес он одними губами. Ная едва заметно кивнула, немного расслабившись и благодаря Богов, что она здесь не одна.

Они дождались, когда птица улетит и только после этого двинулись дальше.

Ещё метров тридцать они проползли без происшествий, как вдруг на землю справа от Ариена неожиданно обрушилось пламя. Мужчина инстинктивно откатился в сторону, прижав к своей груди Наю, а рядом с тем местом, где он только что лежал, рухнул феникс. Разъяренно кричащая и пульсирующая огнем птица, потопталась на месте и взлетела, оставив после себя пропалину и взметнув клубы вулканического пепла. Ная с Ариеном тут же спрятали лица в одежде друг друга. Когда пыль улеглась, они отряхнули головы и поползли дальше.

Ная нервно дергалась от каждого шороха, Ариен напряженно следил за летающими над ними и по пещере фениксами. Птицы освещали вокруг себя ущелье и плато, то выхватывая, то погружая в темноту два иллюзорных камня, медленно продвигающихся к ущелью.

Наконец, они подползли к обрыву и начали осматривать ближайшие выступы: внизу действительно было несколько гнёзд, но в тех, что они видели, не было ни яиц, ни скорлупы, так что им пришлось двинуться вперёд вдоль ущелья. Ариен всё также наблюдал за птицами, Ная внимательно оглядывала уступы. Однако обзор сверху был довольно сильно органичен неровностями ущелья, и женщина, пытаясь рассмотреть скалы внизу, свесилась с обрыва по самый пояс.

«Да где эта скорлупа проклятая!? — мысленно ругалась предводительница. — Нельзя было повыше свои яйца откладывать…»

Как вдруг камень, на который она опиралась, поддался вниз. Ная успела только судорожно втянуть воздух сквозь сжатые зубы, прежде чем тот окончательно вывернулся из скалы, а её пальцы соскользнули. Потеряв равновесие, она сорвалась следом за с грохотом покатившимся по отвесному склону обломком, однако каким-то чудом успела ухватиться одной рукой за небольшой выступ, а за вторую её тут же поймал Ариен, резко дернув вверх и вытащив обратно на плато. Гулкое эхо ударов камня о скалу, шорох каменной крошки, посыпавшейся, когда Ная пыталась опереться хоть за что-то, чтобы взобраться наверх, её короткое болезненное шипение, когда Ариен слишком сильно сжал её запястье, — непривычный для этого места шум привлёк птиц, и несколько фениксов, крича, слетели вниз, проследив траекторию упавшего в лаву на дне ущелья обломка.

Ная, замерев, сидела в объятиях Ариена. Осознание того, что её жизнь чуть не закончилась в вулкане Ущелья Фениксов пришло уже после того, как мужчина её спас, и сейчас она конвульсивно цеплялась за него, как за последнюю надежду в этом мире, пытаясь успокоиться. Ариен дал ей минут пять прийти в себя, а потом подтолкнул снова двигаться дальше, жестом показав, что с этого момента они меняются ролями.

Теперь Ная следила за птицами, а Ариен смотрел вниз. Наученный её опытом, он не высовывался так далеко. Пара фениксов, будто танцуя, кружась и играя друг с другом, пролетели над самой лавой, и Ариен, невольно проследив за ними, вдруг увидел внизу на выступе гнездо с красно-бурыми скорлупками. Он указал на него Нае и та, кивнув, вытащила и раскрыла заблаговременно намоченный ещё у входа в Ущелье кожаный мешок. Она воплотила из огня небольшую ящерицу и, всунув ей его в пасть, отправила её вниз по скале. Ная вела своё создание медленно и осторожно, пряча ящерицу при каждой возможности и заставляя замереть при малейшем сомнении. Ариен продолжал внимательно следить за летающими над ними и по ущелью птицами: фениксы хоть и сводили на нет любую магию при соприкосновении, но интереса к ней, похоже, не проявляли.

Ящерица добралась до гнезда, осторожно, не касаясь способной её мгновенно уничтожить скорлупы, подцепила её мешком и тут же побежала с ним обратно. Внезапно за спиной Наи вспыхнуло пламя: один из фениксов устраивался отдохнуть, выжигая для себя место на скале. Женщина дернулась из-за неожиданно появившегося света и на секунду потеряла концентрацию: ей и так с трудом удавалось контролировать свой огонь так, чтобы не спалить кожу мешка и при этом не потерять плотность магии, способной его удерживать. Теперь же кожу, там где её касалась ящерица прожгло, и мешок полетел вниз. Мгновенно взяв себя в руки Ная, проклиная всё и вся, превратила ящерицу в маленького феникса и заставила его ударить падающий мешок. Он отлетел к скале, проехался по отвесной стене и зацепился за небольшой камень.