Ледяное небо Криона

Глава 13

В фантастических романах о заброшенных старых бункерах, дрейфующих в космосе мёртвых космических кораблях и прочих мрачных объектах, так почему-то принято, в Самом Главном Зале Самого Главного Центра Управления размещаются кресла операторов, и в них усаживаются скелеты в истлевшей одежде. По неведомой причине персонал должен принять смерть от голода и обезвоживания непременно на рабочем месте и всем трудовым коллективом одновременно. На останках самого высокопоставленного покойника обязательно должен найтись отличительный знак верховной власти.

Когда плавно загорелись лампы, не включавшиеся несколько веков, кресла обнаружились, в них — никого. Не с кем словом перекинуться, посетовал Макс.

Датчик радиации попискивал чаще. Пару дней здесь можно находиться и даже не принимать потом особых мер к выводу изотопов. Хотя рюмка водки или стакан красного не помешают. Впрочем, на длительное пребывание он и не рассчитывал. Запасов мало. Язык, пропускавший над собой в пищевод всего несколько глотков воды в сутки, начал превращаться в рашпиль.

Больше всего воодушевляло отсутствие миллионов кнопок, циферблатов и экранчиков, какие любят показывать на Земле в репортажах о Белорусской АЭС в Островце. Как там ориентируются построившие станцию российские энергетики и сменившие их белорусские инженеры — сам дьявол не знает. Вряд ли методом тыка.

Макс уселся в центральное кресло и опустил руки на подлокотники. Практически лишённые пыли. Инесса Францевна бы одобрила. Она привыкла гонять пыль, как кот Том мышонка Джерри — постоянно и без окончательного результата.

Центральный экран, до этого угольно-чёрный, подёрнулся дымкой, затем посветлел. Всё сохранило работоспособность, несмотря на века без техобслуживания.

— Это вам не китайское качество, — удовлетворённо отметил Макс. — Заводись, шарманка!

Язык пробегавших по экрану надписей оказался привычным креонским. Правда, встречались незнакомые слова — или технические, или вышедшие из обращения после похолодания.

Очевидно, система впустила человеческое существо в гостевой режим, предоставляя информацию, но не собиралась исполнять команды, для чего требовался более высокий уровень доступа. Что важно, моментально адаптировалась под Макса, воспринимая самые простые и непрофессионально сформулированные запросы. Очевидно, разработчики предусмотрели вероятность деградации персонала.

Сначала «деградировавший» затребовал сведения о состоянии этого агрегата и моментально получил исчерпывающие данные. Охлаждение уменьшилось на одну шестую, как и следовало ожидать, зато другие пять лепестков продолжают морозить атмосферу. В планетарном масштабе их диверсия –слону дробина.

Интересно, что на это уходит львиная доля энергии, обеспечиваемой реактором. На электроснабжение анклава — единицы процентов. И, что самое примечательное, через четыре с половиной местных года топливо закончится, автоматика начнёт процедуру глушения реактора.

Сахамис так и так обречён. Более того, уничтожение одного из теплообменников даже сократило на одну шестую дармовую растрату топлива.

Выходит, они с Ухисом и Каралисом — не террористы-диверсанты, а благодетели. Правда, сложно представить, что этот аргумент подействует на жителей Сахамиса, поймавших пиратов и решивших их линчевать. Тем более, за прошедшее время многое могло произойти — Сталс вывезла своих либо бедолаги уже отловлены и ждут своей участи. А может, кто-то замёрз среди ледяных полей.

Обладай правами… Как правильно сказать? На Земле это называют «права администратора». С ними Макс вообще бы отрубил охлаждение. Пусть поток лучистой энергии сократился бы, но у людей остался электрогенератор с запасом топлива на добрую сотню лет, обеспечивающий и некоторый обогрев от калориферов (хотя бы до общего потепления), и напряжение в розетках.

Переключившись на более общую информацию — о состоянии дел на других климатических установках, землянин почувствовал, как от изобилия цифр пухнет голова, не в состоянии их запомнить. Тем более — переварить.

Главное понятно. Через восемь-десять местных лет начнётся массовое отключение реакторов. Значит, замерзание анклавов вокруг умирающих реакторов, а потом лавинообразное потепление с катаклизмами неизбежны.

В принципе, Крион сам выполняет задачу, которую ставил перед Максом «агент Смит» — разогреть планету до нормального уровня обитаемости задолго до потенциального вторжения чужих. А вот факультативная задача — уменьшить людские потери — пока решения не имеет.

— Система! У меня есть гаджет с функцией радиообмена данными. Сможешь согласовать протоколы?

Макс достал и включил планшет. Техника, пусть древняя, но опередившая земную на несколько столетий, справилась запросто. Сводка состояния агрегатов по всей планете, процент работоспособности, запасы топлива — всё это устремилось в накопитель планшета, быстро заполняя объём.

Но когда он сможет вытащить этот планшет на поверхность, чтоб передать найденное Геруму и Сталс?

Наверно, голод и жажда обострили мыслительный процесс. Хотелось скорее свалить отсюда и выбраться на поверхность. Макс задал главный вопрос:

— На поверхности Криона действуют сети обмена данными на основании радиосигналов. Можно ли подключить мой гаджет к сети города Эхес?

Из странного хулиганского побуждения он первым делом связался с Янис.

Девушка-джан ответила почти моментально. Одетая и с лёгким налётом косметики на лице, та явно собиралась выходить из своей квартиры.

— Привет! Вот, всё не было технической возможности позвонить.

— Ой… Макс! Где ты? Голос у тебя — будто горло пересохло. И выглядишь неважно.

Отхлебнув из фляги два экономных глотка чтобы не сипеть, он улыбнулся.

— Да так… Изучаю кое-какую старинную технику. А что у вас с отцом?

— Вылетаю на Сахамис. Наняли весь отряд отца. Не представляешь, пираты твоей Сталс повалили один из теплообменников! Кого-то из них убили при попытке задержать…

— Или убили, не делая особых попыток, — ввернул Макс.

—…Остальные сбежали. Правительство Сахамиса поручило нам вести поиски на малой высоте. А также патрулировать, не дать пиратам приземлиться на лёд и забрать своих.

— Страсти какие рассказываешь.

— Ма-акс? Ты не с ними?

— В генеральном смысле — да. Но моя тушка находится в безопасном месте, меня точно никто не ищет и не ловит. Знаешь же, не люблю рисковать понапрасну.