Научи меня любить

Она все же вошла в комнату к маме. Та лежала на высоких подушках. Спит? Развернулась, чтобы уйти. Но тут послышался слабый голос:

— Это все правда?

Элина подошла к матери. Присела на краешек кровати. Вся комната, да и все крыло родителей всегда было, как самое уютное гнездышко.

— Нет, конечно, мам. Мы обе не самые лучшие дочери, но не все правда, что сказала Диана. За Софию отвечать не стану. Она у нас умница и красавица. Сама разберется со своей жизнью.

— Что же происходит? Неужели я такая плохая мать! Как я старалась быть вам не только родителем, но и другом! Где я ошиблась?!

— Мам, перестань. Врач сказал, что у тебя давление скакануло! Не хочу опять тебя доводить! У нас все хорошо! Мне же пока только двадцать! Вся жизнь впереди! И мои проблемы, это то, что я обязана пройти сама! Я люблю и тебя и папу. И вы мои лучшие друзья. Все мои друзья всегда завидовали тому, какие вы у нас! Мам! Не надо вот сейчас делать из мухи слона! Диана реально под кайфом была! Ты же видела! В таком состоянии что угодно могла ляпнуть! Она же сама себя подставила и просто искала крайнего.

— София уже взрослая. А ты. Эль. Ты только не смей так поступать. С Андрюшей вы хорошая пара. У вас, как и нас с отцом будет мир и гармония! Эль! Андрюша же в тебе души не чает! Такая любовь в его глазах! Куда же ты несёшься, как сломанный трамвай!

— Мам. О чем ты?

— Дима. Соболев. Он же… дикий. Он такой колючий! Я не знаю, конечно, всего. И он может быть самым замечательным для тебя сейчас! Но он много лет был таким, каким мы его знаем! Эль! Рано или поздно эта сущность снова победит! Жить с таким человеком очень сложно и больно, девочка моя.

— Есть маленькая проблема. Мне никто другой не нужен.

Рената привстала. И насупила брови.

— Дай пожалуйста воды.

Элина протянула бокал матери. Та сделала глоток. Посмотрела в глаза дочери и сказала:

— Я никогда ничего вам не запрещала. Не ставила условий.

— Но находила способы влиять на наши решения. Мам. И сейчас ты попытаешься сделать тоже самое.

Элина встала.

— Я лучше пойду. Отдохни. Мы все еще обсудим.

— Нет. Нечего обсуждать. Я против ваших отношений с Димой. Никогда не позволю этому случиться. Он чужой. И способный на жестокость. Он обидит тебя, Эль! Обидит по хлеще физического воздействия!

— Ты всегда любила папу. Он всегда был таким доброжелательным, ласковым? Он же тоже подстраивается, старается! Любые отношения это две разные жизни, соединенные в одну! Это труд! Это понимание и доверие! Это долгие притирания и старания!

— Старания двоих!

— Хватит ма. Отдохни. Правда. Я волнуюсь за тебя.

— Тогда обещай!

— Не могу.

Эль вышла. И медленно побрела до своей комнаты. Сейчас так было пусто и тяжело. Так словно ее всю вытряхнули, а потом попытались назад все впихнуть. Все вместе с мусором и пылью. За короткий период времени так много всего случилось. Словно земля не круглая, а перевернутая и очень угловатая!

Она залезла под одеяло. Не раздеваясь, не включая свет. Сил не осталось совсем.

Даже плакать не могла.

Одеяло медленно начало сползать. Элина судорожно вздохнула. Она точно, на сто процентов знала, что это тот единственный, кого она хотела прижать сейчас. Нет. Она хотела согреться в его горячих объятиях.

Он целовал ее губы, шею, царапая колючей щетиной. Забинтованная рука шершаво прошлась по шраму на животе. Одеяла, одежда за пару секунд все улетело в стороны. Кожа к коже, дыхание в дыхание.

Он навис над ней. В полумраке лунного света реально казался Демоном.

— Ты пришел украсть мою душу?

Он знал, какими струнами играть, чтобы ее тело задрожало от накатывающих волн. Рукой сжал ее горло. И зубами захватил нижнюю губу.

— Еще раз будешь так собой рисковать, перед всеми накажу?

— Как же? Отшлепаешь?

Зарычал так утробно, словно зверь! Спустился ниже и скрутил сосок. Так что девушка вскрикнула.

— Я могу быть жестоким! Ты вообще не способна страх почувствовать?!

Элина ухватила его забинтованную руку и прижала к губам.

— Ты рисковал больше. Дим! Ты! — говорить о том, что он знал и что известно еще, какой в этом смысл. Сейчас другие эмоции накрывали с головой.

— Нет! При таком скоплении людей она просто спектакль устраивала! Но ты откровенно нарывалась!

— Хотела завлечь все ее внимание на себя! Может выяснить по больше. От вас ни от кого ничего не добьешься. Где она сейчас?

— Это уже не важно. Она под присмотром.

— Твоя рука.

— На мне заживает, как на собаке.

Элина попыталась присмотреться в темноте. Слишком темно. И он склонился так близко, заслоняя любой проблеск.

— Я пришел тебя хорошенько…

— Заняться со мной любовью?

— Нет. Потрахаться.

И без лишних прелюдий, он всадил ей по самые яйца. Выгнулся и застонал. Она влажная, жаждущая и такая же обжигающая! Словно домой вернулся! Как это возможно! Один секс влечет за собой следующий! И нет конца этому безумию. Элину выдохнула и крепче прижалась к мужчине.

Он перевернул ее так, чтобы оказаться под ней!

Он пришел! Сам пришел! В ее комнату!

— Прижмись ко мне и подними немного попку! — ухватил ее за бедра и сам начал двигаться. Врезаться все грубее. Опуская ее на себя! Увеличивая темп! Девушка охала и всхлипывала, ловя свой эротический экстаз. Он ее сжигает заживо. Позвоночник словно звенит от резких толчков. Головка упирается в самые потаенные места, доставляя истинное удовольствие! Она начала делать резкие выпады, когда безумный оргазм бешеной волной накрыл все тело. И Дима резко перевернул ее. Впился в раскрытый рот. И трахал так сильно, что шлепки эхом разносились по комнате.

Он кончил бурно и остро! Сам едва сдерживая громкий вопль.

— Эль, ты доведешь меня до смерти! Я никогда так не кончал! Никогда! И снова в тебя. Скажешь, если что-то пойдет не так.

Элина застыла под ним. Ей вдруг дико захотелось все рассказать. Но так хорошо еще было. И так не хотелось услышать от него грустные слова.

— Останешься?

— Хочешь нагоняй от родителей? — но он и не собирался уходить. — я хочу тебя, Элли. Хочу еще. Хочу слышать твои вопли. Ты реально охуенно орешь, когда кончаешь.

— Поэтому ты мне рот закрыл?

— Ты не только своих поднимешь, но и весь поселок.

— Ты это делаешь со мной.

Он прошелся рукой по ее бедру. Размазывая свою сперму по гладкой коже. Пальцами проник в горячую и нежную плоть. И снова его член был наготове.

— Ты моя, Элли! Сейчас ты моя. И мне плевать кто против! Плевать! Я за тебя всех порву к херам! Раздеру, как британский флаг! Любого! И трогать тебя могу только я! Тебе понятно?!

— А если ты исчезнешь? Надолго ли тебя хватит? Каждый раз, при встрече ты одним своим взглядом, словно прощаешься.

— Мы же не застрахованы ни от чего, принцесса. Каждый день может быть последним. — а про себя думал, что она права. Прощается. Каждый раз прощается. И умирает от этого.

Они уснули уже под утро. И когда Элина открыла глаза, увидела Диму при солнечном свете, вскрикнула. Его лицо превратилось в маску из кровоподтеков. Не только рука забинтована. Он весь сплошная рана. Слезы выступили на глазах. Попыталась коснуться лица.

— Черт! Соболев! Ты же не мог вчера в боях побывать! Что же случилось.

Он застонал. Приоткрыл лишь один глаз. Потому что второй полностью заплыл.

— Поцелуешь? Нужна реабилитация полная. — и тут он увидел картину на потолке. — Видел ее лишь в твоих соц сетях. Но это на много круче в реальности. Сама додумалась?

— Это не важно сейчас.

Элина отстранила его руки. Встала. Она натянула на себя пижамку. И хотела выйти, когда дверь в спальню открылась. Вошла Рената.

— Молодой человек покиньте наш дом.

— Мам. Ты устроишь разборки чуть позже. Это и мой дом тоже. — Элина смотрела на Диму, который вовсе не смутился появлению Ренаты. Совершенно спокойно, как султан возлежал на подушке. В этом весь Дима. — А этот человек, если ты заметила, мам, не много ранен. Обработаю его раны, и он уйдет.