Страница 6 из 11
Им, разумеется, не требовалось объяснять все детали, которые они и так хорошо понимали. Поместье на завоеванной территории означало, что они сами не будут пахать и сеять, а у них будут или крепостные крестьяне, или арендаторы, что почти одно и то же, из местного населения. Они будут работать, а он, нацист, будет ездить на автомобиле, в форме и в начищенных сапогах, и будет распоряжаться. Если повезет, будет безбедная старость в своем поместье, в окружении потомства. Именно потому они были такими рьяными, именно потому были готовы исполнить с рвением любой приказ фюрера, именно поэтому рубились до самого конца, потому что это был их единственный шанс серьезно разбогатеть.
Теперь о том, почему Гитлер так опасался этот план опубликовать и оставил его в неопубликованных записках, найденных лишь после войны. Во-первых, такой план ставил чисто грабительские цели нацистской политики и противоречил второму пункту программы нацистской партии, говорящему о равноправии немцев с другими нациями. При планируемом отъеме земли никакого равноправия с другими нациями, конечно, не предусматривалось. Во-вторых, наделение захваченной землей фронтовиков, в первую очередь, разумеется, нацистов, противоречило семнадцатому пункту партийной программы о проведении земельной реформы, одиннадцатому пункту об уничтожении легких и нетрудовых доходов, а также третьему пункту о расселении избыточной части немецкого народа. В-третьих, большие тяготы и жертвы любой войны неизбежно легли бы на всех немцев, тогда как выгодоприобретателями от войны оказалось бы небольшое меньшинство, связанное с нацистской партией, что противоречило двенадцатому пункту программы нацистской партии о преступности личного обогащения во время войны. Этот момент вообще подрывал всю риторику нацистов, изображавших себя в качестве защитников немецкого народа.
Гитлер, таким образом, понял, что если он обнародует свои истинные планы, даже в закамуфлированной форме, то он приобретет слишком много врагов, как внутри Германии, так и за ее пределами. Самое главное, он лишится массовой поддержки, поскольку в этом случае немецкий народ поймет, что его втягивают в очередную военную авантюру, с жертвами и разрушениями, ради обогащения и вхождения в немногочисленные имущие круги кучки нацистов, которые составляли примерно 0,2% населения страны. Потому Гитлер решил свои планы оставить в строгом секрете, ничего не публиковать даже в виде намеков, а в массовой пропаганде придерживаться своей обычной риторики, маскирующей истинные намерения.
Но и этого было мало. Гитлер и его ближайшие сторонники, судя по всему, прекрасно понимали опасность разоблачения. Потому, как только нацисты взяли власть, они постарались в кратчайшие сроки ликвидировать все оппозиционные политические организации и запретить образование новых партий, изолировать или уничтожить политических оппонентов37, а также обзавелись впечатляющим репрессивным аппаратом в лице учрежденного 26 апреля 1933 года гестапо и, позднее, в лице службы безопасности рейхсфюрера СС (Sicherheitsdienst, SD). Непосредственная задача этих органов состояла в том, чтобы пресечь любую попытку критического рассмотрения нацистской политики, которая могла бы показать, что она осуществляется не в интересах немецкого народа, а в интересах узкого меньшинства убежденных нацистов.
Глава вторая
Борьба за ремилитаризацию Германии
Выдвинув обещание дать каждому члену партии поместье, Гитлер привлек на свою сторону много бывших фронтовиков, из которых стали создавать штурмовые и охранные отряды, то есть СА и СС. Нацистская партия довольно быстро обросла полувоенными структурами, которые стали весьма сильными и превратились в существенный фактор уличной политики в Германии. Но Гитлер при этом сумел также снискать внимание и поддержку со стороны крупного промышленного капитала. Партия и особенно полувоенные отряды стоят денег, а их надо было где-то изыскать. Крупный капитал стал таким источником финансовой помощи, сначала сравнительно небольшой, а потом все больше и больше, пока, наконец, расходы на партийную армию не сравнялись с военными расходами Веймарской республики.
Чтобы найти общий язык с немецкими капиталистами, нужны были аргументы совсем другого рода, ибо, понятно, владельцы фабрик и заводов, крупных промышленных фирм в поместьях не нуждались, хотя бы потому, что почти все они уже имели собственные виллы и поместья. Гитлер сумел найти с ними важную точку соприкосновения и она, бесспорно, заключалась в планах ремилитаризации Германии.
Угроза жизненным интересам
По условиям Версальского мира, Германия должна была уплатить большие репарации союзным державам. В апреле 1921 года союзники на Лондонской конференции этот вопрос решили, и в Лондонском ультиматуме от 5 мая 1921 года предъявили Германии счет по репарациям в размере 132 млрд. марок золотом. Насколько огромная была эта сумма, говорит хотя бы тот факт, что все имущество Германии до войны оценивалось в сумму 330 млрд. марок золотом. Репарации были не просто суммой, которую Германия должна была перечислить в банки союзных держав. Репарации были оформлены как долг, разделенный на боны разных категорий (А – 12 млрд., В – 38 млрд. и С – 82 млрд. марок; из них боны первых двух категорий имели 6% годовых). Такие условия ставили цели как можно быстрее выкачать из Германии более 50 млрд. марок золотом, поскольку отсрочка платежа вела к увеличению суммы репараций. За невыполнение условий платежей союзники угрожали оккупацией Рейнской области, то есть территории, в которой добывалась основная часть угля и производилась основная часть стали в Германии, от которой зависела вся немецкая экономика.
Платить золотом было слишком тяжело из-за сложных послевоенных условий в мировом хозяйстве, так что в 1922 году союзники согласились на внесение репараций натуральной продукцией: углем, сталью, древесиной. Германия уже выполняла репарационные поставки угля во Францию, поскольку главный французский угледобывающий район попал в зону боев и был сильно разрушен, угля не хватало и Франция испытывала в нем нужду. В 1919 году Германия поставила по репарациям 2,5 млн. тонн угля, в 1920 году – 15,2 млн. тонн, в 1921 году – 18,2 млн. тонн, и в 1922 году – 18,4 млн. тонн38. В 1922 году из среднемесячной добычи в Руре в размере 8,1 млн. тонн угля, 1,5 млн. тонн шло на репарационные поставки.
В принципе, немцы были согласны на такие условия, тем более, что каждый миллион тонн угля стоил 26,6 млн. марок золотом, и годовые репарационные поставки только углем составляли по стоимости около 490 млн. марок золотом. Однако, в декабре 1922 года союзники обвинили Германию в невыполнении плана репарационных платежей и поставок. 11-16 января 1923 года французские и бельгийские войска оккупировали Рейнскую область вплоть до Дортмунда. Так и осталось не до конца ясным, какие были мотивы у французского правительства, в частности премьер-министра Франции Раймона Пуанкаре. Высказываются предположения, что Франция собиралась ввести в Рейнской области такой же режим, как в Сааре, который был отторгнут на 15 лет от Германии и там было введено временное управление под руководством представителей союзников, а потом окончательно отторгнуть ее от Германии. В этом случае Франция превратилась бы в экономически сильнейшую страну в Европе.
В Германии оккупация Рейнской области вызвала истинно катастрофические экономические последствия. Рур занимал исключительно важное место в немецкой экономике, поскольку давал в 1919 году 71,1% угля, 82,5% кокса, 56,8% чугуна, 63,6% стали, 61% гудрона, 60% бензола, производимых в Германии39. Потеря контроля над всем этим важнейшим сырьем означала крах немецкой экономики; который и произошел в 1923 году.
37
Первый концлагерь был открыт в Дахау, недалеко от Мюнхена, 22 марта 1933 года, менее чем через два месяца после прихода Гитлера к власти.
38
Friedensburg F. Kohle und Eisen im Weltkriege und in den Friedensschlüssen. München-Berlin, „Verlag von R. Oldenbourg“, 1934. S. 221
39
Favez J.-C. Le Reich devant l'occupation franco-belge de la Ruhr en 1923. Genève, "Libreire Droz S.A.", 1969, p. 9