Страница 19 из 23
– Ах да, вы же аналитик Коммуны.
– Я свой собственный аналитик. Открыт для заказов.
– Увы, в данном качестве вы у нас не востребованы. Но это не значит, что мы не найдем вам применения.
У подполковника что-то сказал наушник рации. Он машинально прижал его пальцем к уху, выслушал и ответил:
– Готовы, переходите.
Мир моргнул. Внутри машины ничего не изменилось, но ощущение реперного перехода ни с чем не спутаешь.
– О, знаменитый переход с техникой, – прокомментировал я, – в Коммуне до сих пор головы ломают, как вам это удается.
– Скоро вы узнаете об этом всё, – внезапно пообещал офицер.
Прозвучало почему-то зловеще.
Два обычных репера – ждали гашения на месте. Пошел транзит – ехали довольно долго, машину трясло. Окон в десантном отсеке нет, подполковник молчит – видимо, для разведки Комспаса моя личность интереса не представляет. Интересно, для чего представляет – не зря же везут. Порешить меня и на месте можно было. Мне было немного страшно, немного тоскливо, но преобладал фатализм. Глупо переживать о том, что никак от тебя не зависит. По крайней мере, семья моя в безопасности, а с меня что взять? Я не переоцениваю свою значимость в Мироздании.
Машина, в очередной раз качнувшись, встала.
– Что там? – недовольно спросил в рацию подполковник. – Так разберитесь с ними, черт вас дери!
– Небольшая задержка, – сказал он мне.
– Ничего, я не спешу. Но, раз уж мы встали – можно мне в кусты?
– Тут нет кустов.
– Я согласен на заднее колесо.
Офицер махнул рукой и один из модерново бронированных открыл задний бронелюк, указав мне жестом ствола наружу. Разумеется, вышел со мной, контролируя поведение. Но я и не планировал бежать. По крайней мере, не так сразу. Я правда писать хочу. Наручники не сняли, но руки скованы спереди, расстегнуть ширинку можно.
Миниколонна из трех бронемашин встала перед шлагбаумом мощного блокпоста. Дорога пролегла между двух искусственных водоемов с бетонными берегами и объехать кустарное, но от того не менее внушительное сооружение из толстых блоков просто негде. Проезд между ними недвусмысленно и внушительно заткнут танком неизвестной мне модели. Пушка его смотрит прямо на колонну, и калибр ее намекает, что машины в ней не такие уж и «броне». Тем более, что из стрелковых ячеек смотрят стволы пулеметов и трубы РПГ. При моих более чем скромных познаниях в военном деле, я бы предположил, что с такой огневой мощью они разберут комспасовцев одним залпом. Но, может, я чего-то не понимаю.
Сопровождающий нас летающий аппарат застрекотал пропеллерами, снижаясь, и сел – к моему удивлению, прямо на головную машину. На ее плоской крыше оказались специальные держатели, куда аккуратно вошли кабина и хвост. Откинулась стеклянная выпуклая дверь сбоку, вылез пилот в такой же, как у пехотинцев модульной кирасе – но почему-то красной. На голове у него красуется глухой шлем. Стрелок в хвостовом отсеке остался на месте.
Пилот спрыгнул с брони на землю и прошел к блокпосту. Я к тому моменту уже оросил здоровенное заднее мотор-колесо броневика, но назад меня пока не загоняли, так что дышал воздухом и любовался пейзажем. Вид открылся любопытный – за искусственными озерами расположился обнесенный высоким забором комплекс сооружений очень характерного вида. Две здоровых конусных градирни, высокие трубы и купола над корпусами. С высокой вероятностью это указывает на атомную электростанцию. Скорее всего, и водоемы вокруг – часть системы охлаждения. Судя по пару над градирнями, станция работает. Судя по превращенному в крепостную стену забору – у нее есть проблемы с неплательщиками за электричество.
Видимо пилот не сторговался о плате за проезд, потому что пошел обратно, а к нему на смену вылез подполковник. Переговоры перешли на более высокий уровень.
– …на базу и вызывай тяжелую мангруппу… – сказал он в рацию, проходя мимо меня.
Офицер ушел к шлагбауму, пилот вернулся в кабину своего вертокрыла, но не взлетел, а так и сидел напряженно, глядя темным забралом шлема в спину начальства. Разговор отсюда не слышно, но по жестикуляции я бы предположил, что подполковник не получает от него большого удовольствия. А потом сзади, метрах в ста, лязгнули открывающиеся в бетонной стене ворота, взревел дизель и по обходящей водоем дорожке выехал еще один танк. Он плюнул струями черного дыма из выхлопных труб, повернул в нашу сторону башню и резво выкатился на дорогу, встав поперек полотна. Теперь колонна не могла даже вернуться и поискать объезд. Попали.
Я ничуть не сочувствовал Комспасу и не стремился туда, куда они меня везут, но, если дело дойдет до пушек, то мой статус некомбатанта я объявить не успею.
Подполковник обернулся, посмотрел на танк и сделал круговой жест рукой. Пропеллеры леталки взвыли на форсаже, аппарат подпрыгнул вверх, и, круто развернувшись, рванул в сторону. С блокпоста запоздало выдал гулкое «дых-дых-дых-дых» пулемет – но тщетно. Юркий и шустрый вертокрыл заложил вираж и ушел с набором высоты в сторону солнца, затрудняя прицеливание. Из-за шлагбаума выскочили солдаты с оружием, подполковника уложили лицом вниз. Я резво присел за колесо, ожидая ураганной перестрелки, но ничего такого не случилось. Немногочисленную, как выяснилось, группу Комспаса разоружили без малейшего сопротивления. Я-то думал, они, как настоящие самураи, предпочтут погибнуть в бою, подорвавшись напоследок – но, видимо, элитных спецгрупп это правило не касается. То-то у них кирасы другого фасону.
В меня потыкал автоматом камуфлированный солдат в разгрузке и шлеме, и я, поднявшись из-за оскверненного колеса, послушно пошел, куда повели. Из плена в плен, поди ж ты. Интересно, что у меня на эту неделю по гороскопу?
Условия содержания тут похуже. Под камеру задействована какая-то подсобка, из мебели только стул и ведро с крышкой. Ведро мне уже не нужно, так что сел на стул и приготовился ждать.
Ждал долго. Ну, или так показалось. Часы у меня отобрали еще в Библиотеке. Я не умею скучать, так что сидел и думал, пытаясь пристроить новые данные в старые схемы. Собственно, не билась пока только одна линия – почему прикормленный Кафедрой Комспас активно требует уничтожения Искупителя, а пытающаяся отдалить его пришествие Конгрегация, наоборот, всячески охраняет кандидатов в таковые. То ли тут какой-то неведомый мне схоластический выверт, то ли я кардинально ошибаюсь в логике событий. Мне бы поговорить с кем-нибудь из церковников, но пока что, похоже, разговаривать будут со мной.
Молчаливые солдаты отвели в кабинет. Обычный такой кабинет, скорее главного инженера, чем специалиста по допросам. Схемы на стенах, справочники в шкафах, компьютер на обычном офисном столе. И человек, меня там встретивший, выглядит технарем. Усталый седой дядька лет пятидесяти, с аккуратными усами и выбритым волевым подбородком. Он указал мне на стул – тоже вполне обычный, стоящий посередине кабинета. Я почувствовал себя на собеседовании.
– Я Милевский, руководитель станции.
– Сергей. На текущий момент без социального статуса.
– Вы, я вижу, несколько отличаетесь от остальных, – он показал на наручники.
– Есть такое дело.
– Вас удерживали насильственно. Объясните, почему.
– Они уверены, что я представляю враждебную им группировку.
– Это не так?
– Я не представляю никаких группировок. Я сам по себе. К сожалению, мне не удалось их в этом убедить.
– Это ваши вещи?
Мне показали мой рюкзак, отобранный в Библиотеке – видимо Космпасовцы везли ее с собой. Внутри нашелся УИН, инструменты для разборки мораториума, жилет-разгрузка м-оператора с мелочевкой в карманах и прочее носимое барахло.
– Мои.
– Вы инженер?
– Скорее техник или механик.
– А кто ваши сопровождающие?