Любовь сапфиров

Альферац. Каус Фациес.

Вызов с измерения Солнца прошёл ярко-красным. Самый высокий уровень опасности. Цвет чрезвычайной ситуации. Моё хорошее настроение вряд ли что-то могло испортить, но проблема требовала решения. Ничего не оставалось делать, как отправляться прямиком к наместнику. Лицо правителя измерения, коренастого человека в жёлтой сутане, специально надетой в честь встречи со мной, выражало раболепие и страх.

— Император… — Его голос срывался. Он смешно морщил нос и хмурил брови.

— Что за срочность?

— Разведывательная служба донесла информацию. Готовится массовая диверсия противоречащая государственному режиму через средства массовой информации.

Нашёл чем удивить. Я это знал и давно. Интересно, что там задумала Евгения.

— Показывайте.

Перед моими глазами тут же оказалась кипа бумаг, беглого взгляда на которую стало достаточно, чтобы оценить масштабы и профессионализм подготовки. Агенты проникли на Растабан, чтобы раскопать всю грязь, которую развёл Рас Фард. Самое мерзкое, что припишут происходящее не ему, а мне. Императору Каусу Фациесу.

И я как раздвоился. С одной стороны преисполнился гордостью за свою девочку. Провернуть такую работу нужно обладать хорошими везением и организаторскими способностями. С другой стороны начал негодовать. Она не только не успокоилась после предупреждения, но казалось удвоила усилия, чтобы достичь желаемого. Пусть даже ценой моего гнева, вновь ставя под удар мои авторитет и власть.

— Закрыть все каналы доступа, — не думал, что мой голос будет звучать так раздражённо.

— Есть ещё кое-что… — запнулся человек.

— Говори! — Он явно испытывал моё терпение.

— Готовятся контракты на покупку порталов в других измерениях. Бетельгейзе и Дифда дали согласие.

— Перекройте финансовые потоки. Больше никаких сделок! — приказал я и прервал связь.

Девчонка всё-таки вывела меня из себя. Мало ей игр на Солнце! Она решила устроить восстание во всех измерениях. А там и братцу на руку. Любое волнение в правящих кругах, в народе может привести к смене власти. Рас только того и ждёт. Не бывать этому! С Евгенией будет как минимум серьёзный разговор. Деймос! И, зная её упёртый характер, новая ссора. Так некстати сейчас. Только всё наладилось и разрешилось!

В тот злополучный вечер мне пришлось принять самое сложное решение в своей жизни. Я смотрел в серые глаза своей девочки, наполненные усталостью и раздражением. Она хотела от меня избавиться, а я ждал её последних слов как приговора. Приговора для своей любви к ней, и сильно разозлился, когда осознал, что львиная заслуга во всём Раса. Они провели целый день вместе, и одной бездне известно, что он делал для того, чтобы настроить её против меня. Наговорил ей лишнего. Дифда. Минерва. Опять всплыл призрак из прошлого.

Даже и не предполагал, какой далёкой станет для меня та история, но благодаря этой ситуации появилось осознанное желание увидеть любовь в глазах Евгении. Добиться полной взаимности, которой не было. Зато были усталость и раздражение… Словно и не было тех нескольких дней на острове и Бетельгейзе, где она была моей и радовалась этому, отдаваясь отношениям без остатка.

Мне пришлось смириться. Если любишь — отпусти, и я отпустил. Ушёл и не сдержался, когда захотел вновь увидеть любимое лицо и услышать нежный голос. Глупая причина, с которой сразу разобрался на месте, показалась весомым поводом. Она могла бы учиться там хоть всю жизнь и никто бы слова ей не сказал, но в этот момент, она показалась мне самой стоящей для встречи. Надеялся, что увижу в её глазах радость, но понял, что ничего не изменилось. Между нами выросла стена. А может, всегда была, только я не замечал, и тогда ушёл окончательно, продолжая надеяться, что она одумается, всё поймёт и позовёт.

И дождался. В последний момент из океанской пучины. Как она там оказалась? Почему? Вытащил обессиленное хрупкое тело из воды, понимая, что едва ли не потерял её навсегда. Шептал ей слова любви, обуреваемый страхом за её жизнь, который отступил сразу же, как только услышал слова, пожалуй, самые лучшие слова за всю мою жизнь.

— Тебя тоже, — вторил мне её ласковый голос.

— Повтори! — потребовал, чтобы убедиться что не ослышался… И нежной музыкой в душе отозвались её слова.

— Я тебя тоже… люблю…

Она поняла, разобралась… и ради этого стоило вновь пройти все трудности, что были между нами. Я лишь сильнее прижал её к себе, чтобы чуть позже оставить позади все наши разногласия и проблемы, согревая своим теплом. Свершилось.

Но впереди тяжёлый разговор. Разговор с любимой, которую хочется беречь от невзгод. Он приведёт к очередным неприятностям и поводом будет власть и ответственность возложенная на меня от которой я никогда не смогу отказаться. Во благо миллиардов тех, кто живёт в режиме семьи Фациесов.

Евгения. Остров. Измерение Солнца.

Кауса ещё не было. На вилле тишина и порядок. Похоже мои друзья ушли на море всем семейством, устроив себе законный выходной. Я поднялась в спальню, переоделась в более удобную одежду и отправилась на кухню, чтобы перекусить чем-нибудь из запасов Лайна. Свежая булочка и стакан свежевыжатого апельсинового сока оказались как нельзя кстати.

— Привет, — услышала тихий голос Кауса за спиной и улыбнулась.

— Лучший способ примириться с сюрпризами от сапфира — это полностью довериться случайностям, — развернулась к нему.

— Енечка, поверь, ты устраиваешь мне сюрпризы не меньшие, — продолжал ласково говорить самый лучший мужчина, привлекая меня в объятья.

— Какие сюрпризы? — как можно более невинно спросила я.

— Из тех, за которые придётся ответить.

Волна тревоги растеклась внутри меня и подкатила комом к горлу. Имперская разведка работает как нужно, горько усмехнулась про себя. Слишком быстро обо всём узнал… Но может и к лучшему — не будет волнений в народе, если получится договориться сейчас.

— Я уменьшил твой расчётный счёт, — спокойно сказал Каус как ни в чём не бывало. — Там достаточно средств, но уже не хватит, чтобы приобрести все средства массовой информации империи. Это бесполезная покупка. Дополнительные денежные вливания в экономику не нужны, — Каус говорил, а я осознавала, что все планы полетят к чертям, если я сейчас проиграю. — И приказал изъять все ваши наработки с Растабана.

Я высвободилась из его объятий и отошла на несколько шагов. Ещё оставался шанс. Он видел все данные, что по крупицам насобирали мои люди.

— Ты ознакомился со всеми собранными материалами?

— Разумеется.

— Значит уже понял, как несправедливо поступают с невинными людьми?

— В чём несправедливость, Еня?

— Условия их проживания, дискриминация… Они не виноваты в том, что их родители, — и я осеклась на мгновение.

— Говори, Еня. — Спокойно сказал Каус.

— Нарушают закон…

— Именно. Нарушители закона и получают наказание.

— Но страдают невинные! Дети при чём?

— В назидание родителям и остальным. И только, — Каус приблизился ко мне. Его голос звучал вкрадчиво, на лице ни единой эмоции, даже глаза, — и те спокойные. — Евгения, скажи, почему ты всё усложняешь?

— Зачем множить страдания?

— Поверь, мне не доставляет удовольствия быть инициатором репрессий, но позволить разрастаться межрасовым связям я тоже не могу. Плодить генетический мусор — это глупо, — Каус говорил очень убедительно, настолько, что поверить в его правоту не представлялось сложным.