Страница 6 из 16
– Красный. – виновато позвал Горн. – Красный, пожалуйста.
– Надо было. – словно не слыша, продолжил Бес. – Пелёнки-распашонки, уси-пуси всякие. Нянчились с ним. Теперь же я ещё и виноват. Будто он один любит этого маленького мерзавца.
– Красный, прости меня. – сделал вторую попытку главный виновник ссоры между двумя старыми друзьями.
– И на кой я тогда обернулся. – всё так же не замечая присутствия юноши, продолжил причитать Бес. – Как бы мы сейчас хорошо жили. Всё время молчали бы, ходили грустные, унылые. Устраивали бы праздники, тоскливо воя на луну. А раз в сто лет, ради разнообразия, вешались бы на пальмах. Лет по десять повисели бы и уже обновлённые и счастливые, возвращались к чудесным беспросветным будням. Веселуха.
– Ну, Красный, скажи, что ты на меня не сердишься. – поняв, что его маленький опекун притворяется, улыбаясь, попросил Горн. – Что мне сделать, чтобы ты меня простил?
– Мяса пожарь. – всё также не оборачиваясь, буркнул Бес. – А то пока мы тут лясы точим, твой варан протухнет. Тогда получиться, что я напрасно сегодня огрёб.
– Я сейчас, мигом. – повторив фразу, сказанную учителю, юноша кинулся выполнять просьбу, но вспомнив, что пришёл сюда помирить двух друзей, вернулся.
– Красный, ты уж прости Дора. Он не хотел… так.
– Да куда ж я денусь. – пробухтел Бес. – Неужели ты и вправду думаешь, что из-за такого куска дерьма как ты, я вконец разругаюсь со старым другом, который меня создал и которому я когда-то спас жизнь? – он впервые за всю беседу обернулся к Горну и весело подмигнул. – Чё встал? Давай пошевеливайся. Жрать охота.
– Тогда вынь копыта из озера. – не удержался парень и схохмил. – А то останется только покрошить овощей, и рыбный суп готов.
Совет запоздал. Бес уже остыл.
– Проваливай, шкет малолетний. – бросил он вслед удаляющемуся Горну.
Глава 2
Через три часа они сидели за столом. Большая миска с жареным мясом источала аппетитнейший запах. Рядом с ней Горн поставил тарелку с ещё дымящимися лепёшками. Овощи, в основном обязанные своим происхождением фантазии Дора, склонного ради интереса скрещивать различные культуры, были представлены в виде двух салатов, сбрызнутых уксусом. В круглом горшке дымилась, сдобренная кунжутным маслом, просяная каша.
С недавнего времени юноша стал догадываться, что все эти пищевые изыски по большому счёту нужны только ему, и создавались исключительно для него. Дор вполне мог обходиться неделями без пищи, а в случае необходимости имел возможность воспользоваться услугами Беса. Учитель был бессмертен. Единственное, в чём он действительно нуждался, так это яд. Из него он извлекал силы для всевозможных действий и экспериментов.
Что до Красного, то тот и вовсе был способен голодать годами; ему достаточно было воткнуть свой трезубец какому-нибудь живому, желательно крупному, существу в бок, и сытая жизнь на долгое время была гарантирована.
Но надо отметить: вкусно поесть они любили. И даже очень, поскольку это в какой-то мере помогало Дору оставаться человеком, а Бес, хоть и был созданием, вызванным к жизни волей волшебника, не желал от него отставать.
И вот теперь, силясь заслужить прощение за причинённые нравственные и физические страдания, Горн старался умаслить своих воспитателей. Своего же воспитанника он уже ублажил, наполнив его желудок большим шматом варанятины, как и его приятеля. Оба они, сытые и довольные, лежали возле порога и грелись под лучами вечернего солнца.
Умостившись на краю стола, поджав под себя ноги и положа рядом трезубец, сидел Бес. Он мрачно глядел перед собой, уставившись на миску с мясом. Его маленький пятачок подёргивался, из ноздрей периодически вырывалось облачко пара.
Дор сидел напротив. Старик изредка бросал на друга виноватые взгляды, но первым заговорить не решался. Горн с любопытством и определённой долей беспокойства переводил взгляд с одного наставника на другого. И так было ясно: они готовы простить друг друга, но почему-то не делали попыток помириться.
– Ну, давайте, что ли, начнём. – неуверенно предложил юноша.
Его опекуны в ответ промолчали. Но Горн, осознавая, что, по сути, и является виновником конфликта, был настроен решительно. Упрямцев требовалось подтолкнуть.
Он пододвинул тарелку Дора к миске с мясом и спросил:
– Тебе поподжаристей?
Старик сделал жест, что ему всё равно. Юноша положил ему на тарелку три почти идеально квадратных куска, умеренной прожаренности, зачерпнул деревянной ложкой кашу, добавил салат и вернул тарелку.
– Мне с кровью. – сердито буркнул Бес, опередив вопрос Горна, когда тот потянулся за его посудой. – И без каши. – добавив: – Салата побольше положи.
– Как скажешь. – мягко улыбнулся юноша, выполняя просьбу и выбирая самые сырые кусочки, тут же мелко порезав их, и завалил салатом.
– Спасибо. – всё так же сердито поблагодарил Красный, метнув гневный взгляд на Дора.
С минуту сидели молча.
– А что там с трещиной? – здраво предположив, что общие интересы и заботы лучше всего могут объединить друзей, спросил Горн.
Вопрос предназначался Дору, но ответил Бес.
– Что-что, растёт. – он продолжал терзать здоровенный для него кусок, разбрызгивая вокруг себя жирный сок. – Если так дело и дальше пойдёт, то лет через двадцать, насколько хватает моих математических познаний, она доберётся до противоположного края.
– И что тогда? – обеспокоенно спросил Горн.
Он знал, что эта проблема сильно тревожит обоих. Ему строго-настрого было запрещено подходить к огромному круглому камню, торчавшему из песка неподалёку от оазиса, но мальчишеское любопытство способно преодолеть любые запреты. Года четыре назад, избавившись от опеки Красного, он незаметно пробрался к замурованному порталу и был сильно разочарован, не понимая, как какая-то трещинка могла напугать таких, как его наставники.
Недели через две Горн повторил вылазку, на этот раз вооружившись горшком с глиной и недолго думая, попросту замазал её. Гордясь своим поступком и осознанием, что так просто решается задача, с которой не могли справиться наставники, он вернулся домой.
Через неделю Красный стал неизменным спутником мальчишки и избавиться от его пригляда стало невозможно. И лишь спустя год, случайно подслушав разговор учителя с Бесом, понял, как он ошибался, сочтя проблему решённой, и почему Красный следует за ним неотступно.
Дор встал и молча вышел. Через две минуты вернулся, принеся с собой большую бутыль.
– Мальчик мой, дай нам стаканы. – попросил он Горна и перекинулся с обладателем трезубца многозначительным взглядом.
Юноша достал из шкафа два стакана; один большой и совсем крохотный. Поставил на стол.
– И себе тоже возьми. – тяжело вздохнув, потребовал Дор.
Юноша удивлённо посмотрел на него и достал ещё один. Он любил эти редкие случаи, когда наставники позволяли себе маленький праздник и откупоривали такую вот бутылку. Они тогда становились весёлыми и разговорчивыми. Забавно было наблюдать за ними, особенно когда они принимались спорить или вспоминать о другой, прошлой их жизни. Горн не всегда понимал, о чём эти двое говорят, но всегда было интересно.
Особенно радовало поведение Дора. Обычно молчаливый, он оживал, глаза загорались, а язык начинал заплетаться. Бес ещё больше краснел и всё время требовал от друга таким же непослушным языком:
– А покажи-ка нашему малышу…
Тогда Дор взмахивал руками, и из ниоткуда возникали прозрачные картины. На них ходили люди. Много людей. Странные создания встречались между собой, размахивали разными предметами. Сверкали молнии, кто-то падал, кто-то радовался. Вставали высокие дома и громадные камни гораздо выше этих домов. Скопление деревьев, в тысячи раз больше, чем в их оазисе и бескрайние, как пустыня, глади вод, а на них что-то плавало.
Иногда кто-то из них восклицал: – Во-во, ты это помнишь? – на что другой отвечал: – Там ещё было… – и перечислял недостающее.