Страница 2 из 16
За пазухой раздалось хныкание.
– Хвост. – причитал под плащом Бес. – Мой хвост. – он сделал попытку выбраться.
– Уменьшись и сиди смирно. – строго выговорил ему Дор. – Не высовывайся, сюда идут.
Сидевшие под деревьями одиннадцать встали и направились к нему.
– Мы уж думали, ты не придёшь. – с долей неприязни сказал давно немолодой, долговязый мужчина в синем длинном халате с высоким воротником-стоечкой. – Но мне удалось всех убедить подождать ещё немного. Дорметикур Тербоин, сказал я, всегда приходит позже всех, но умудряется прийти вовремя. Я так полагаю, ты последний?
– Да, Лагерсериот. – сухо поприветствовал его Дор, подумав про себя. – Какими же, в сущности, мы были кретинами в молодости, когда давали себе такие вычурные имена. Будто от этого наши деяния станут величественней. И уже вслух: – Я последний. «Расплата» окончательно погубила наш мир.
– Печально. – равнодушно ответил собеседник. – Зато подарила нам новый. Теперь нам следует сделать всё, чтобы она сюда не проникла. Кстати, что у тебя в свёртке?
– Это последний отпрыск того мира. Его мать, похоже, погибла, спасая его. Я решил сохранить его в знак того, что мы будем дорожить жизнью ещё раз нам данную.
– Забавно слышать это из уст некроманта.
– Лишь узнав, что такое смерть можно понять всю ценность жизни.
– Ну, философия всегда была твоим коньком. – отмахнулся Лагерсериот. – Как наука она может и интересна, но практического применения не имеет. Пустые разговоры ни о чём. У нас сейчас заботы куда конкретнее. Нам необходимо закрыть портал. Общий сбор доверил это нам. И нам нужен страж. – он вопросительно посмотрел на Дора.
– И ты хочешь предложить это мне? – догадался тот. – Надо понимать, это, – он указал на оазис, – вы сотворили для меня? – и недоверчиво прищурился.
– Не совсем. Мы лишь слегка улучшили его. Так что можешь быть спокоен; этот чудный уголок не исчезнет после нашего ухода.
– Ну коли так, то я согласен.
– И ты готов дать клятву оставаться тут до конца своих дней? – спросил один из шести воинов, стоявших позади Лагерсериота.
Задай этот вопрос кто-то из мудрецов, Дор наверняка заподозрил бы подвох, но он слишком устал. Вдобавок, расслабился, глядя на свой новый дом, чтобы усомниться в честности воина.
– Да. – почти не задумываясь ответил он.
– Тогда не стоит мешкать. – деловым тоном сказал Лагерсериот. – Приступаем. – и он сделал знак остальным следовать за ним к порталу.
Пятеро мудрецов и шесть воинов подошли к громадному камню, с продолжавшей вращаться, как и с другой стороны, сердцевиной.
Пять книг кругом легли перед порталом. Поверх были водружены тяжёлая секира, палица, лук, боевой молот и арбалет. Последним положил свой двуручный меч здоровяк варвар. Дор отметил: раз уж и этот присоединился к сборищу, то можно надеяться, что их новому миру повезёт больше. Похоже, они смогли смириться с существованием друг друга или хотя бы как-то договориться. Ради одного этого можно было остаться здесь и стать стражем.
Шестеро суровых воина, сохраняя молчание, грозно смотрели на манящую спираль портала. Пятеро мудрецов медитировали, объединяя общие усилия для создания непреодолимого барьера.
От обруча портала, с громким треском, преодолевая сопротивление вращающихся лучей и затормаживая их, стали надвигаться каменные чешуйки, двигаясь к центру и постепенно сужая проход.
Наконец, издав оглушающий свист и сверкнув напоследок лучом, портал закрылся. Какое-то время каменные чешуйки шуршали, сливаясь воедино и превращаясь в монолит.
– Ну вот и всё. – подвёл итог Лагерсериот, когда каждый из одиннадцати забрал свой артефакт. – Теперь что касаемо тебя. – он обернулся к Дору. – Ты же понимаешь, что твоё тело слишком старо, чтобы могло служить стражем?
Дор слишком поздно сообразил, что оказался в окружении. Он попробовал выскочить за пределы круга мудрецов, но не смог; тело внезапно перестало подчиняться, а в голове возник шум, мешавший сосредоточиться и попытаться оказать сопротивление. Лагерсериот достал медальон. На нём появилась такая же вращающаяся спираль, что и на поверхности портала.
– Нам нужен вечный страж. – сказал он рассудительно и поднёс к лицу Дора медальон. – И ты как нельзя лучше подходишь на эту роль. Скариот сделает из тебя мумию. Лассергора и Дрогорир вдохнут жизнь, а я всё это узаконю и привяжу к этому месту навечно. Пиролет наделит тебя удачей, а Кнор научит сопротивляться чужой воле. Очень кстати пригодится твой младенец. Он станет посланцем в случае необходимости. Ну это ты, надеюсь, сделаешь сам.
Дор с ужасом ощутил, что его внутренний мир, его мысли готовы броситься в глубину этого медальона. Как же он мог так опростоволоситься? Ведь знал, с кем имеет дело. То, что ему уготовили эти пятеро, было чудовищно. Это многократно хуже самой смерти. Он ещё сопротивлялся, когда сильный укол в сердце отправил его в темноту.
Пустота. И ничего, кроме этой пустоты. Единственное, что он ощущал, была пустота. Его разум был чист.
– Ты меня слышишь? – требовательно прозвучал в голове голос. – Отвечай.
– Да. – ответил он.
– Кто ты?
– Я страж.
– Замечательно. – голос остался доволен. – Ну вот, друзья, теперь мы можем быть спокойны. Наш Дорметикур Тербоин любезно согласился стать стражем. И заметьте, совершенно добровольно. Его за язык никто не тянул. Всё законно. Мы можем отправляться. Судя по всему, этот мир – точная копия нашего. Так что расходимся, как условились. Прощай, Дорметикур Тербоин. Мы на тебя надеемся.
Он открыл глаза. Одиннадцать фигур в последний раз оглядели его, отвернулись и разошлись в разные стороны. Лишь один, высокий задержался.
– Какой же ты тупой. – заглядывая ему в глаза, сказал одетый в синее. – Таким и останешься. Прощай, мумия, иди сторожи.
Обёрнутое в тряпьё создание подчинилось приказу и двинулось к каменному кругу. Застыло и уставилось в середину монолита бездушными глазами. Сколько времени прошло, оно не знало; может вечность, может мгновение. Такого понятия для него не существовало.
Внезапно под бинтами что-то зашевелилось. Мумия перевела взгляд на свою грудь, и тут ужасная, чудовищная боль сотрясла мозг и всё тело. Мир превратился в яркую радугу.
– Ну ты и орёшь. Надеюсь, тебя не слышали.
Дор открыл глаза. Разрывая бинты, наружу вырвался Бес.
– Уф, взопрел. – сказал он, тут же принявшись разматывать хозяина. – А ты это хитро придумал – дать мне свободу. А то бы мы так и остались – ты мумией, а я паразитом на твоём теле. Скажи, ты знал, что так будет?
– Если б знал, предпочёл остаться с той стороны. – Дор поднялся, с омерзением сбрасывая с себя остатки бинтов. – Я что, должен сказать тебе спасибо?
– Не мешало бы. Впрочем, мы в расчёте, хозяин.
– Я больше тебе не хозяин. Или ты забыл?
– Нет уж, теперь, как честный создатель, ты обязан позаботиться обо мне. Свобода – это, конечно, хорошо, но… – Бес почесал трезубцем за ухом, – я уже так привык. Давай ничего менять не будем. К тому же, мне здесь нравиться, а два индивидуума, равных по положению, наделённых разумом и свободой воли, рано или поздно рассорятся, а мне бы этого не хотелось. Но всё же, прошу не забывать, что я теперь личность.
– Паразит ты, а не личность. – улыбнулся Дор, протягивая руку. – Спасибо. Ты спас мне больше, чем жизнь. Как ты сообразил, что надо делать?
– Начнём с того, что я не глухой. Трудно не догадаться, что они затеяли пакость. Торопыги. Не то что выпотрошить – раздеть тебя не удосужились. Так, замотали на скорую руку тряпьём; думали, сойдёт. Хотя должен признаться, сидя у тебя за пазухой, трудно было выбрать нужный момент, да ещё в придачу не выдать себя.
– Но ты мог оставить всё себе и не сделал этого. Почему?
– Я, кажется, сегодня уже имел возможность высказаться по поводу твоих интеллектуальных способностей. Не в моих правилах повторяться. Хочешь ты того или нет, но я часть тебя, пусть и свободная, и создан по твоему образу и подобию. Если бы ты мог так поступить, то я бы так и поступил. Хотя, возможно, и нет. Я, как-никак личность.