Страница 10 из 16
Бес обомлел.
– Ты что натворил, старый хрыч? – прохрипел он, едва осознал, что только что лишился своей гордости.
– Ничего с твоими вилами не случиться. – уверенно заявил волшебник, нисколько не обидевшись на старого хрыча.
– Это не вилы. – истошно завизжал утративший реликвию несчастный. – Это трезубец, чума тебя забери. Куда ты его дел?
– Всего-то отправил к порталу. Сейчас тебе его вернут.
Дор громко и призывно свистнул. В лабораторию, счастливый от осознания, что зачем-то понадобился этим троим, шумно влетел Церба со своим неизменным спутником-коброй, которая, гордо подняв голову, высилась над ним. Щенок, радостно повизгивая, сел на задние лапы, в ожидании указаний. Уши его стояли торчком, глаза горели преданностью, передние лапы переминались в нетерпении совершить какой-нибудь подвиг ради хозяев.
Волшебник нагнулся и потрепал шакалёнка по холке, не забыв приласкать и змею.
– Аппорт! – скомандовал он и указал на камень.
Игра слов. «Апорт» – команда собаке «принеси». «Аппорт» – в спиритизме, парапсихологии и оккультизме – паранормальное перемещение объектов из одной точки пространства в другую или возникновение их словно бы «из ниоткуда». Прим. автора.
Совершенно не задумываясь о последствиях, храбрый или глупый, в данном случае это почти одно и то же, Церба кинулся выполнять приказ. Он завертелся над камнем, не до конца понимая, что от него хотят, но едва одна из его лап наступила на камень, щенок превратился в маленький смерч и мгновенно был втянут внутрь амулета.
Горн с беспокойством посмотрел на учителя.
– Всё будет хорошо. – заверил его волшебник, и почесав затылок, прибавил: – Я надеюсь.
– Надеется он, экспериментатор хренов. – зло сказал Бес. – Ну, и где мой трезубец?
Послышался отдалённый лай. У юноши отлегло от сердца. А через минуту в комнату влетел жёлтый с чёрным комок шерсти с трезубцем в зубах. Довольный собой, он положил его перед Красным и лёг на пол, виляя коброй, в ожидании похвалы.
Несмотря на благополучное возвращение раритета и удачное завершение эксперимента по телепортации предметов и живых существ, Бес продолжал обиженно сопеть. Он нагнулся и поднял своё сокровище.
– Всю рукоятку обслюнявил. – брезгливо морща мордочку и стряхивая на пол собачьи слюни, проворчал Красный.
Церба глядел на него восторженным взглядом, не понимая, почему до этого недогадливого существа никак не дойдёт, что его следует похвалить.
– Ну ладно. – смилостивился Бес, воспользовавшись возможностью вытереть ладони, погладил щенка. – Хороший пёсик.
Через секунду он был полностью заляпан слюнями; Церба вылизал его с ног до головы.
– Фу, фу, плохой, плохой пёсик. – вопил Бес, пытаясь уклониться от прохладного языка шакалёнка, который без труда преодолевая его сопротивление, теребил ему рыльце.
Ноздри Красного набились слюнями, отчего его визг больше напоминал хрюканье, что было воспринято Цербой, как выражение удовольствия, и он только усиливал напор.
Наконец, Бесу удалось отскочить. Он вскарабкался на спинку стула и уже оттуда грозил трезубцем щенку, который и там продолжил его преследовать.
– Теперь я буду звать тебя Слюнявый. – смеясь сказал Горн, садясь на корточки и гладя шакалёнка, в свою очередь уворачиваясь от щенячьей благодарности.
– Не делай добра, не получишь зла. – недовольно брюзжал Красный отряхиваясь. – Чтоб я ещё раз…
– А мы всё равно тебя любим. – прижимаясь щекой к щеке псинки, сказал юноша. – Да, Церба?
Шакалёнок всё-таки смог извернуться и достал до носа парня.
– Ну всё, беги. – Горн подтолкнул щенка к двери. – Нам ещё надо поработать.
Но малыш ни в какую не желал покидать лабораторию. Тогда кобра вытянулась к его голове и что-то прошипела ему в ухо, и Церба, заливаясь радостным лаем, покинул дом.
– Ну вот и научились договариваться. – произнёс юноша, обернувшись к продолжавшему избавляться от последствий проявления собачей признательности, Бесу. – А ты, говоришь, мозгов нет. Есть. – уверенно заявил он.
– Набрехала, небось, змеюка-гадюка, что его там ждут сахарные косточки, вот он и повёлся. – продолжал негодовать обслюнявленный. – Лучше бы научила на задних лапках ходить. Всё проку больше. Кстати, насчёт прока… Что за штуку ты сделал. – он обратился к Дору. – Зачем она тебе?
– Не мне, а вам. – волшебник поднял амулет с пола и обтёр об рабочий халат, накинутый поверх повседневной одежды. – Ну не носить же вам артефакты на себе. Положите сверху, и они тут же появятся возле портала.
– «Ворота города»? – с подозрением сощурился Бес. – Как у тебя это получилось? Это, вроде как, не твоё.
– Законник перемудрил, привязывая меня к оазису. Что-то из его знаний передалось и мне. Шестисот лет хватило, чтобы допетрить до многого. Он же не думал, что за пазухой у Дорметикура Тербоина может кто-то прятаться. Вот и допустил неосторожность.
– Стало быть, и мы можем им воспользоваться по необходимости?
– Можете, но только в случае крайней нужды. Признаться, я не до конца уверен в безопасности такого способа передвижения. Кто знает, как это отобразится на личности. У Цербы ведь не спросишь. Так что за благо будет лишний раз воздержаться. К тому же, придётся начинать путь сначала и уже без него, а время и так поджимает. В общем, что и как, придётся вам решать на месте. Вы пока идите, а я покумекаю. Есть задумка придать ему ещё пару свойств.
И сделав знак рукой, велел им удалиться.
А через три дня заявились они.
Караванщик стоял перед волшебником и через его плечо разглядывал оазис. На голове купца лежал, уложенный высокой кипой, тюрбан. На груди, поверх жёлтого с зелёными вставками халата, висели различные погремушки, видимо, предназначенные уберечь их обладателя от чужой воли. Ещё издали, признав в Доре мудреца, и не в состоянии определить его принадлежность, он заранее вытащил их все, во избежание ненужных эксцессов.
Дор также изучал пришедших с ним. Не столько спутников, вид скелетов-охранников его ничуть не удивил, а самих животных. Стоящие на тонких ногах животные, обладали между тем, достаточно массивным телом. На спине высились два больших мягких на вид нароста. Шея была вытянута, как у болотной гидры, и заканчивалась губастой мордой. По бокам свешивались тюки с товаром.
– Уважаемый. – купец, переведя взгляд на обитателя оазиса, тщательно подбирал слова. – Уважаемый. Похоже, звёзды в этот раз были не на моей стороне, и я сбился с дороги. Путь мой был долог и труден. Не позволишь ли напоить моих истосковавшихся по воде верблюдов в твоём чудесном озере?
– Гости в нашем доме столь редки, – Дор также говорил с осторожностью, на случай, если здешние мудрецы научились делать амулеты, способные уличать во лжи, – что отказать им было бы с моей стороны крайне неучтиво. Ты хочешь войти один или со спутниками?
Купец секунд десять обдумывал, прежде чем ответить.
– Мои спутники вполне могу остаться и здесь. Я прошу только за жаждущих влаги верблюдов.
Волшебник посторонился, сделав широкий жест, махнув рукой.
– Тогда прошу. Мой дом – твой дом, путник. Как твоё имя?
– Вивелин, добрый хозяин, младший лорд Вивелин. Позволь узнать и твоё имя.
– Дор. – представился волшебник. – Просто Дор.
Караванщик удивился, но не стал заострять на этом внимание. Вместо этого, ухватив верёвку, петлёй охватывавшую шею первого животного потянул за собой в сторону оазиса. Остальные семеро существ, будучи также привязаны друг к другу, вереницей последовали за ним.
– Горн, сын мой, помоги нашему гостю напоить его верблюдов, – вовремя вспомнив название животных, попросил Дор, – пока я утолю его жажду в доме. Пусти их к воде и догоняй нас.
Юноша принял верёвку из рук пришельца и повёл животных к водопою. Усилий прилагать не пришлось; почуяв близость воды, верблюды потрусили за парнем.
Сидевший возле берега на большом валуне Бес, с изумлением смотрел на невиданных чудовищ, показавшимися ему добродушными. Он встал, оказавшись почти вровень с мордой одного из них, когда тот, сделав большой глоток, разогнул шею.