Страница 6 из 15
Двойник лишь засмеялся, а потом хлопнул меня по плечу и уже серьёзно произнёс:
– Во-первых, не спеши говорить гоп, пока не перепрыгнешь. Поверь, брат, всё здесь очень серьёзно. Мы с тобой имеем примерно одинаковую подготовку, и я тоже поначалу надеялся на то, что легко пройду через эти трудности, но действительность превзошла все мои ожидания. Скажу откровенно, было очень непросто преодолеть двухмесячный марафон из ежедневных запредельных физических и психологических нагрузок. Во-вторых, ты прав в том, что твоему напарнику доктору будет значительно тяжелее, нежели тебе. Ну, и наконец, есть ещё и в-третьих. Да, майор решил бросить тёплое насиженное место. А причина как раз в тебе. Он сделал всё возможное, чтобы вытащить своего пациента с того света, но, не зря говорят, что врачи не боги. Если бы не гомеостатический браслет, то участь офицера Тарханова была бы, увы, печальной. К сожалению, ранение, которое ты получил в последнюю минуту боя на перевале, оказалось несовместимым с жизнью, то есть современная медицина не в состоянии исцелять подобные травмы мозга.
Сергей сделал небольшую паузу, после чего загадочно посмотрел на меня и продолжил:
– И вдруг Шульгин продемонстрировал военврачу Столяренко свои таинственные способности целителя, объяснив майору, что он много работал над собой, стал в какой-то степени знахарем и превзошёл современную медицинскую науку. Вот майор и попросил Александра Ивановича принять его в наше братство. В итоге Олег Левашов с помощью своей установки совмещения пространства и времени открыл портал как раз в то время, когда ты загибался на госпитальной койке, мы тебя оттуда выдернули, вместо тебя положили твою безжизненную биологическую копию, созданную в молекулярном дубликаторе, майор Столяренко вернулся в свою реальность, там порешает все свои вопросы, а как только уволится и покинет расположение госпиталя, Шульгин с Левашовым заберут его из той реальности и доставят сюда.
Сергей продолжал рассуждать на эту тему, а из моей памяти всплыл разговор, состоявшийся между военврачом Столяренко и загадочным для него целителем Александром Шульгиным…
«– Вы только что увидели невероятное? И пришли в изумление? Согласен. А Шекспира вы не помните? «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось вашим мудрецам». Так это тот самый случай. Что я и обещал капитану Ляхову. Ваш пациент практически здоров. В сознании, в здравой памяти, все рефлексы в норме. Через неделю, да и то в целях подстраховки, вы его выпишете. Дальше что? Порвёте историю болезни? Расскажете операционной сестре, что занимались, для практики, экспериментами на открытом мозге? Использовав для этого легко раненного офицера?
Майору Столяренко пришлось потратить не менее двух минут, чтобы найти подходящий ответ. Но ответ был достойным.
– Господин Шульгин! Я понимаю, что вы действительно владеете неизвестными мне практиками. Это бред, но одновременно это и факт. Тарханов ранен очень легко, и скоро я его выпишу. А что на самом деле теперь делать мне?
– Вообще-то ничего. Вас это никаким краем не касается. Ну, вылечил заезжий врач пациента – так и радуйтесь. Меньше покойников будет на вашем личном счету. Я знаю, насколько это неприятно. А ведь вы очень хороший врач, который сумел вытянуть почти безнадежного пациента. И всё. Чтоб коллег не смущать, подержите его ещё дня три в реанимации.
– Неужели вы так и оставите меня в неведении? Нет, это просто невозможно! Я же с ума сойду – знать, что существует действенный способ мгновенного исцеления безнадежных больных, и продолжать работать на уровне средневекового знахаря. Шизофренией это закончится! Скажите, как вы это сделали?
– Насчёт знахарей – зря вы так пренебрежительно. Я тоже в какой-то степени именно знахарь. Превзошёл современную медицинскую науку и понял, что она хороша, но, увы, не всегда. Есть кое-что и повыше. Только вам я своего знания за час и даже за неделю передать не смогу, и объяснить, как это делается, – тоже. Ну, в самом грубом приближении, считайте, что мне доступны способы управления внутриядерным резонансом. Входя в состояние особого рода транса (как это делают шаманы, у них я и учился), я обретаю способность воздействовать на человеческие ткани и органы. В данном случае привёл мозговое вещество нашего пациента в исходное состояние, заставил регенерировать разрушенные клетки, восстановил аксоны и нейроны, «оживил» ретикулярную формацию, вернул к норме электрический и биохимический баланс… Вот, примерно, так. Кстати, такого рода исследованиями занимается руководимый мною фонд, куда я и пригласил на работу вашего друга капитана Ляхова.
– А меня возьмете? – в голосе хирурга послышалось нечто вроде мольбы. Или просто горячая надежда.
– Вас? А отчего бы и нет? Только несколько позже. По не зависящим от вас причинам. Мы вот с Вадимом Петровичем поработаем немного, он войдет в курс дела, тогда и вашу кандидатуру обсудим. Толковые люди нам нужны…»
– Вот таким образом и решился вопрос с майором Столяренко, – закончил свой рассказ Сергей, а потом указал рукой на виднеющуюся сквозь окно полосу препятствий и добавил, – так что я надеюсь, тебе не придётся долго осваивать этот полигон в одиночку. Кстати, брат мой, как у тебя дела с общей военной и боевой подготовкой?
– Стреляю понемножку, из всего, что стреляет, и в пределах технических возможностей того или иного вида оружия. Умею любое количество обормотов срочной и сверхсрочной службы построить в парадный расчёт и заставить их делать всё, что потребуется. Боевые машины могу водить. Вертолётом немножко управлял. Карту читаю свободно. Впрочем, я думаю, что и у тебя примерно такая же подготовка.
Генетический брат из другой реальности не успел прокомментировать мои слова, поскольку в этот момент в столовой появился Александр Шульгин. Он подсел за наш столик и с улыбкой произнёс, кивнув в сторону груды пустой посуды:
– Прекрасно! Бывший больной имеет замечательный аппетит, а значит уже завтра сможет приступить к тренировкам в нашем лагере. В первой половине дня физическая подготовка, после обеда вождение всего, что может двигаться, стрельба из всего, что может стрелять, а после ужина теоретическая подготовка. Надеюсь, Сергей, у тебя нет принципиальных возражений по распорядку дня?
– А что, в вашей практике случались подобные эксцессы, и кто-то возражал? – весело поинтересовался я. – И будущие курсанты этого учебного центра отказывались от подобной подготовки?
Шульгин с улыбкой посмотрел на моего брата, тот, как мне показалось, немножко смутился, наконец Александр Иванович дал ответ на мой вопрос:
– Никто из тех, кто попадал сюда, не высказывал желания прервать тренировки, несмотря на то, что, чего уж греха таить, все эти занятия очень интенсивны как в физическом плане, так и в ментальном. Но, скажем откровенно, у некоторых кандидатов были сомнения, вступать в наше братство, или нет. Никого насильно мы не принуждаем дружить с ними, вот и ты имеешь 2-3 часа для того, чтобы подумать и решить, нужно ли оно тебе.
Глава 3
Александр Иванович сделал паузу, налил в стакан воды из графина, отпил и продолжил:
– И если по истечении этого времени скажешь, что хочешь продолжить жизнь в своей реальности, то мы легко всё отыграем назад – ликвидируем труп, который сейчас лежит на твоей госпитальной койке, тебя здорового и невредимого вернём в палату, спустя пару дней будешь выписан из госпиталя, наверняка получишь заслуженные награды, почёт и уважение, ведь ты совершил воинский подвиг, задержав на том самом перевале большой отряд моджахедов. Так что и ты, и капитан Ляхов настоящие герои!
– Я же с ума сойду – знать, что существует действенный способ мгновенного исцеления безнадежных больных, – повторил я фразу, сказанную когда-то майором Столяренко Александру Шульгину, а потом добавил от себя, – знать о вашем загадочном братстве, об установке совмещения пространства и времени, о которой только что поведал мой брат, о молекулярном дубликаторе. Я сегодня прикоснулся к самой настоящей тайне! И вы серьёзно думаете, что после этого я добровольно откажусь от шанса, который, наверное, получает один из сотни миллионов жителей нашей планеты?