Страница 6 из 7
Следует отметить, что идеализм Томас Вудро Вильсон сохранил на всю жизнь. В 1923 году, уже не будучи президентом, но оставаясь любимым нацией, Вильсон выступал на радио в связи с Днем перемирия и призвал американцев «отказаться от эгоистических побуждений и вернуться к высшим идеалам и целям внешней политики». Он был идеологом создания Лиги Наций. Он всегда верил, что мир во всем мире возможен. И ничто, никакие испытания не смогли пошатнуть искреннюю веру, семена которой осторожно посеял и деликатно взрастил в душе своего сына пастор Джозеф Вильсон. «Моя жизнь лишилась бы главной движущей силы, если бы не религия с ее понятиями веры, чистоты и честности», – говорил президент Вильсон. И он верил в свои слова! Всю свою жизнь, с раннего детства и вплоть до того времени, когда тяжелая болезнь лишила его возможности двигаться, Вильсон коленопреклоненно молился три раза в день – утром, днем и вечером, – возносил хвалу Господу каждый раз, когда собирался вкушать пищу, даже если это был торжественный обед с послами разных держав, и посещал церковь несколько раз в неделю, то есть всякий раз, когда чувствовал необходимость побыть в Божьем Доме…
Первой любовью Томаса Вильсона стала его кузина Генриэтта Вудро. Они познакомились, когда он учился в Виргинском университете. Генриэтта не ответила взаимностью, и когда Вильсон к ней посватался – отказала ему. Правда, чтобы не ранить чувства своего эмоционального, ранимого кузена, Генриэтта объяснила свой отказ не нелюбовью, но близким с ним родством. Тогда как раз много писали о вреде распространенных среди американской элиты близкородственных браков. Генриэтта сказала Томасу, что больше всего на свете она хочет здоровых детей. А выйдя замуж за родственника, она сильно рискует. Томас согласился и больше не пытался добиться ее расположения. Но, как другие в память о любви делают себе татуировку, так юный Вильсон в 1882 году взял себе в качестве второго имени фамилию Генриэтты: Вудро. И с тех пор требовал, чтобы его называли только так.
Вудро Вильсон в 1870-е гг.
Летом 1882 года Вудро Вильсон прибыл в Атланту, легко сдал экзамен на право заниматься юридической практикой, открыл вместе со своим приятелем Эдвардом Реником контору «Реник и Вильсон. Адвокаты». Но бизнес не заладился. Тогда Вудро решил учиться дальше и поступил в аспирантуру университета Джона Хопкинса.
Свою будущую жену Элин Эксон он впервые встретил, когда ему самому было шесть лет, а Элин – всего два года. Маленькому Томми очень понравились ямочки на щеках девочки и ее жизнерадостный характер. Второй раз Том и Элин встретились двадцать лет спустя. Сразу после отказа Генриэтты, с разбитым сердцем, Томас Вудро Вильсон приехал к своему дяде Джеймсу Боунзу, зашел в пресвитерианскую церковь и увидел там ее… Цветущую юную красавицу в глубоком трауре, с малышом на руках. Удивительно, но он сразу узнал ту девочку, которая когда-то поразила его воображение! Даже ямочки на щеках сохранились. Видя ее мрачное одеяние, Вудро подумал, что Элин недавно овдовела, осталась одна с ребенком. И сразу же решил: он дождется окончания траура и посватается к ней.
Любовь к Генриэтте и разбитое сердце были не то чтобы забыты, просто затмились новой любовью. Это был какой-то счастливый дар небес: Вудро мог долго и преданно любить, но, утратив прежнюю любовь, очень быстро находил новую и опять любил глубоко, преданно, долго…
Вудро пришел к отцу Элин, чтобы расспросить его о положении дочери и о том, когда же прилично будет посвататься к ней. И узнал, что на самом деле Элин даже не была замужем, а траур носила по матери, которая год назад умерла в родах… Сэмюэл Эксон после смерти жены впал в глубокую депрессию, и если бы не старшая дочь, взявшая на себя заботы не только по хозяйству, но даже написание воскресных проповедей, он бы не смог справиться и удержать приход. Узнав все это, Вудро Вильсон преисполнился еще большего восхищения: оказывается, Элин Эксон не только прекрасна, она еще и умна, добродетельна, способна на самопожертвование! Дочь пастора, религиозная и образованная настолько, что сама может сочинить проповедь! В его глазах Элин была просто идеалом. Уехав в Атланту, он еженедельно писал ей. Элин отвечала ему и сохранила все его письма – всего 1400 штук!
Они поженились 24 июня 1885 года в Саванне. Все женихи обещают своим невестам вечное счастье в совместной жизни, но мало кто исполняет свои обещания… Вудро Вильсон исполнил: их брак с Элин был просто идеальным.
В первые годы жили они пасторально. В их доме то и дело гостили юные родственники, нуждающиеся в присмотре, так что Вильсон все время ощущал себя живущим в большой семье, и ему это нравилось. Элин – муж называл ее Нелл – была великолепной хозяйкой: в доме царил идеальный порядок, она сама обшивала себя и всех родных и так великолепно готовила, что никто из гостей семейства Вильсон не смог забыть ее стряпню. А еще она обожала цветы и возилась в саду, едва выпадало свободное время. Единственные цветы, которых не терпела Нелл, были орхидеи: она считала их форму и пьянящий аромат непристойными.
30 апреля 1886 года родилась Маргарет, первая дочь Элин и Вудро. Первые роды у Элин были трудные, и Вудро чуть не сошел с ума от переживаний: пока жена мучилась в доме, он стоял во дворе на коленях и громко молился о Божьем милосердии… Молитвы были услышаны: на свет появилась здоровая девочка. А за ней еще две: в 1887 году родилась Джесси, в 1889 году – Элинор. Вудро, конечно же, мечтал о сыне. Но сына не получилось. Однако и девочек своих он обожал.
Даже когда ее муж стал ректором Принстонского университета, Элин по-прежнему сама выполняла всю работу по дому, не позволяя взять прислугу. «Господь дал нам руки для того, чтобы мы трудились!» – говорила она. Элин по-прежнему очень скромно одевалась и гордилась тем, что тратит на одежду не более 40 долларов в год! Даже для тех времен это была мизерная сумма. Правда, платья она носила и обновляла, пока они не приходили в негодность. Однажды одна из преподавательских жен попыталась съязвить, сказав: «Миссис Вильсон, в этом коричневом платье с каждой весной вы становитесь красивее». Но Элин только улыбнулась в ответ: для нее это было не оскорбление, а повод гордиться собой – экономной женой и праведной христианкой, которая не увлекается мишурой, но всегда печется об истинных ценностях.
Элин делала все, чтобы помочь Вудро. Она редактировала тексты его речей, выучила немецкий, чтобы помогать ему в научной работе, много читала и следила за всеми важными новинками в искусстве и литературе, чтобы вовремя ознакомить с ними Вудро, который слишком увлекся политикой и мог попасть впросак, продемонстрировав неосведомленность о новом прославленном романе или пьесе. Элин была не только возлюбленной и заботливой женой, она была еще и тайным советником Вудро Вильсона. Она никогда с ним не спорила, но иногда поправляла его, деликатно спросив: «О Вудро, ты же не думаешь так всерьез, или?..» И он обычно со смехом отвечал: «Мадам, я, конечно, так и думал, пока ты не призвала меня к порядку».
Эллен Вильсон в 1912 г.
Вудро Вильсон очень ценил и чтил свою жену. Однажды, ненадолго уехав из дома, в своем очередном письме он сказал ей: «Моя любовь к тебе помогла мне стать настоящей личностью. Вдали от тебя, без твоего вдохновения, я не могу жить. Любовь все раскрывает во мне… Мой разум не мог полностью совершенствоваться, пока я не познакомился с тобой».
Вудро Вильсон отличался от других мужчин своего времени тем, что не считал женщин существами второго сорта, предназначенными для деторождения и домашнего хозяйства. Напротив, он признавал их интеллектуально равными мужчинам, а в эмоциональном плане даже превосходящими мужчин! Его обожаемая Элин была яркой личностью. Да и вообще ему везло на встречи с умными и талантливыми женщинами: возможно, потому, что он готов был увидеть их ум и талант… «Интеллигентная женщина, – говорил Вудро Вильсон, – дополняет своего мужа, стимулирует его деятельность». Он поддерживал введение избирательного права для женщин. В его доме никогда не придерживались традиции, согласно которой мужчины после ужина шли в курительный салон беседовать о политике, а женщины собирались за чайным столом и болтали о детях и моде. Нет, все оставались за общим столом и за десертом беседовали о чем-нибудь важном и интересном всем присутствующим.