Страница 9 из 15
Что же касается Оксаны, то она заверяла, что весь перерыв между съемками она провела с моей собакой в гардеробной. Я, знала, что это неправда, но промолчала; когда я выходила из комнаты отдыха примерно без десяти семь, там не было ни той, ни другой. Но я не сказала я об этом ни следователю из МУРа, ни Сергею, решив при случае прижать Оксану к стенке самостоятельно. Конечно, я нарушала инструкции Крутикова-старшего, но не видела я Оксану в роли убийцы, не видела – и все. У нее не было видимых причин конфликтовать с Котовой, но главное, она умела добиваться своего самыми простыми и экономными средствами, зачем ей убивать? Но почему Оксана соврала? Куда она выходила, причем не одна, а с Глашей, которой, надо сказать, она понравилась? Глашиному чутью на людей я всегда доверяла. Но почему моя собака вдруг помчалась в кладовку – может быть, она уже знала эту дорогу? Да, это было непонятно, моя единственная зацепка на данный момент. Что ж, теперь мне хоть было ясно, откуда плясать.
И пока я была занята всеми этими размышлениями, заседание закончилось; кажется, почти все, о чем говорило начальство, прошло мимо меня, я не запомнила ни слова. Однако смысл до меня дошел – нас пока не закрывали, но надо работать, работать и работать, несмотря на все, что нам мешает. Подразумевалось, что мешает нам нераскрытое убийство, из-за которого нас всех постоянно дергали и будут еще дергать. Что ж, будем работать… И, попутно собирать информацию.
IV. Влияние бальзаковского возраста на телевизионный процесс
И мы работали. Синякова договорилась, что она сделает в ближайшее время, буквально за два дня, передачу, посвященную памяти народной любимицы Жени Котовой – сделает ее сама, и сама ее будет вести; потом каждую неделю пойдут повторы программ убитой телеведущей. А затем их место в сетке займут мои ток-шоу – во всяком случае, до тех пор, пока не будет готова совершенно новая программа, концепция которой до того вяло разрабатывалась в "Прикосновении" и которую решили резко форсировать. Пока неизвестно было, кто будет ее вести, но я заметила, что и у Оксаны, и у Лены заблестели глаза – надеяться ведь не запретишь! Да, смерть Котовой, безусловно, была выгодна многим, она раскрепощала и развязывала крылышки. В том числе и мне, конечно.
Телекомпания "Прикосновение" делала разные передачи, но по большей части специализировалась на программах для женщин. Когда я, сама того не подозревая, успешно выступила в роли ведущей, Синякова предложила мне вести ток-шоу, предназначенные исключительно для женской аудитории. Она мечтала создать программу, которая смогла бы конкурировать с "Я сама" Юлии Меньшовой. Однако автором проекта, который мы громко и многообещающе назвали "Когда женщина счастлива", фактически была я одна. Я не ставила перед собой никаких так называемых "социально значимых задач" – для кого они, скажите мне, значимы? – меня гораздо больше интересовала частная жизнь во всех ее проявлениях. Но при этом мне всегда была противна желтая пресса и скандальная хроника, телепередачи, в которых большие и малые кумиры публики якобы раскрывают перед пускающей слюни аудиторией душу, рассказывают самое сокровенное, а на самом деле стирают на глазах у всех свое грязное белье и делятся постельными тайнами. Конечно, такие программы набирают порою сумасшедший рейтинг, но я всегда считала, что массовая культура должна быть хоть мало-мальски культурной. Хотя жизнь упорно и методично делала из меня циника, в глубине души я все равно оставалась идеалисткой. И если я не собиралась нести в народ доброе и вечное, то сеять грязное и пошлое мне тоже не хотелось. А потому я решила, что героинями моего шоу будут женщины, реализовавшие себя в этой жизни, женщины, которые могут о себе сказать, что счастливы. И вовсе не обязательно это будут звезды и звездочки – я хотела помочь раскрыться на экране самым обычным женщинам, тем, кто на первый взгляд ничем не выделяется из общей массы.
Правда, когда я принесла в "Прикосновение" список первых моих героинь, это вызвало небольшой шок.
– И это ты называешь обычными людьми? – возмущалась Тамара.
– И кого же ты называешь необычными? – смеялась Оксана.
Действительно, первой моей собеседницей была мать пятерых детей со внешностью фотомодели, которая вполне могла бы участвовать в конкурсе красоты вместе со своей старшей дочерью. Мара была не новичок на телевидении и не стеснялась камеры; она удобно раскинулась в кресле, покачивая стройными ногами в туфлях на высоченных каблуках. Юбка, обтягивавшая абсолютно плоский живот, была до пупка, но это не шокировало – шокировало совершенно другое: на подиуме сидела не производительница, не кормилица с необъятными грудями в старомодном платье – нет, Мара сияла сексуальным блеском и олицетворяла собою недостижимую мечту чуть ли не любого среднего мужчины; в гриме и со свежеуложенными волосами она выглядела как голливудская кинозвезда – но вела разговор как образованная и неглупая женщина, хорошо поставленным голосом с великолепной дикцией. И при этом муж любил ее, детей они рожали потому, что они их обожали и им этого хотелось, и еще потому, что детки у них получались здоровые, очаровательные и талантливые. Особых финансовых проблем у них, судя по всему, не было – супруг, офицер в отставке, дюжий мужчина ростом под два метра, успешно занимался бизнесом. Когда мы снимали эту программу, мне иногда даже казалось, что я погружаюсь в какую-то иную реальность – такого в жизни не бывает, только в волшебной сказке!
– Обычно женщина бывает или умной, или красивой, но и то и другое одновременно встречается крайне редко. Мара – редкое исключение, – заявил мне после съемки оператор Олег, зачарованно глядя ей вслед. Надо сказать, что ее появление в телецентре произвело ошеломляющее впечатление на всю мужскую половину нашей съемочной группы, и я поняла, почему сопровождавший ее муж так и не ушел из студии до конца съемки, хотя постоянно с угрюмым видом поглядывал на часы. Но зато наши женщины были от Мары вовсе не в восторге, а Оксана даже вслух высказала свое крамольное мнение:
– Она вся какая-то придуманная, будто она придумала себя и играет эту роль!
Лена, как всегда застегнутая на все пуговицы, молчала с неодобрительным видом. -Даже Тамара усомнилась, достаточно ли искренне Мара выглядит на экране, и я ее понимала – правда всегда выглядит менее убедительно, чем ложь, а уж такая красивая, яркая правда – тем более. Возможно, что у красавицы были какие-то свои маленькие секреты, но я вовсе не собиралась вытаскивать их на публику. Я с самого начала взяла на себя роль доброжелательной ведущей, которая искренне симпатизирует собеседнице и не задает каверзных вопросов. От меня не ждут подвоха и меня не боятся – а потому со мной обычно говорят откровенно. Наверное, это умение расположить к себе собеседника, проявить к нему искренний интерес, в ответ на который он раскрывается, у меня осталось от другой моей профессии – я ведь некоторое время работала практикующим психологом. И еще – я этот интерес не разыгрываю; я действительно стараюсь обнаружить в человеке, который сидит напротив меня, что-то такое, что увлекает меня саму, найти к нему ключик.
Несмотря на все сомнения, ток-шоу с многодетной мамой – фотомоделью прошло на "ура", и это дало моей работе зеленый свет. Следующей моей героиней была многократная чемпионка Европы по пулевой стрельбе, которая после двадцати лет брака развелась с мужем и, будучи уже бабушкой, нашла в трамвае мужчину своей мечты. Стройная, очень женственная, она совершенно не соответствовала расхожим представлениям о спортсменке, да еще и чемпионке. Особенно она была хороша в ладно пошитом мундире с погонами капитана милиции – теперь она преподавала в школе МВД и по совместительству работала тренером. Собственно говоря, я настояла на том, чтобы ее сняли и в цивильном костюме тоже – мне не хотелось, чтобы она оказалась похожей на следователя из романа Марининой.