Страница 30 из 32
С этим трудно было спорить.
— И все это время она лежала здесь — погребенная под костями…
— В компании огромного множества других творений — вероятно, не менее ценных.
Энн в который раз обвела взглядом ряды книг и прищелкнула языком:
— Натан, ты открыл сокровище. Сокровище неоценимое, бесценное!
Ее переполняло чувство благоговения, граничащего с испугом.
— Возможно, — сказал он. Встретив ее озадаченный взгляд, он снял увесистый том с другой стопки. — Ты, наверное, не поверишь, что это. Вот. Открой и прочти заглавие сама!
Энн неохотно отложила «Книгу Обратных Пребразований и Двойной Спирали» и взяла у Натана из рук тяжелый том. Положив его на стол, она склонилась ниже и очень осторожно откинула обложку. Тут же, изумленно заморгав, она выпрямилась и уставилась на пророка:
— «Седьмая Задача Селлерона»! — выдохнула она. — Но я думала, что у нее был только один экземпляр, и тот погиб!
Натан приподнял уголок рта в иронической усмешке и взял другую книгу.
— Это «Двенадцать Оброненных Слов». Я нашел также список «Близнеца Горы». — Он ткнул пальцем в высокую стопку. — Где-то там!
Энн пришлось сделать усилие, чтобы заговорить:
— А я думала, мы потеряли их навсегда…
Натан, странно улыбаясь, наблюдал за нею. Она схватила его за руку.
— Неужели нам повезло, и здесь есть копии?
Натан кивнул, подтверждая ее догадку. Улыбка его угасла.
— Энн, — сказал он, подавая ей «Двенадцать Оброненных Слов», — взгляни на это и скажи мне, что ты думаешь.
Озадаченная угрюмым выражением его лица, она уложила книгу на свободном уголке стола и принялась бережно листать страницы. Чернила немного выцвели — но не больше, чем в любой книге такого возраста. При такой древности текст был в хорошем состоянии и вполне читабелен.
«Двенадцать Оброненных Слов» содержали двенадцать основных пророчеств и ряд подчиненных им разветвлений. Сами по себе двенадцать основных пророчеств были не столь важны — но их следствия, если правильно сочетать их друг с другом, связывали реальные события с содержанием многих других пророчеств, которые иначе невозможно было расположить хронологически. Эти следствия определяли, как соединены между собою стволы и ветви дерева пророчеств; именно поэтому книгу считали столь ценной.
Хронология зачастую доставляла много затруднений тем, кто работал с пророчествами. Невозможно было определить, сбудется ли такое-то пророчество завтра или через сто лет. События в мире шли непрерывной чередой. Привязать пророчество к определенному моменту времени бывало очень важно не только затем, чтобы знать, когда оно осуществится. То, что могло иметь чрезвычайное значение в один год, могло оказаться лишь второстепенным и незначительным событием на следующий год. Не зная, к какому году привязано пророчество, невозможно было судить, предвещает ли оно опасность либо же является просто примечательным фактом.
Большинство пророков, составляя свои предсказания, предоставляли потомкам определять их место в потоке событий реального мира. Среди знатоков не было единого мнения насчет того, делалось ли это сознательно, по небрежности, или потому, что пророк, погруженный в созерцание своих видений, не задумывался, насколько важно и сложно будет позднее привязать их к определенному времени. Наблюдая за Натаном, Энн часто замечала, что для самого пророка предсказание было настолько отчетливо и ясно, что он просто не осознавал, до чего трудно будет другим прочесть его и поставить на надлежащее место в головоломке жизни.
— А вот теперь погоди, — сказал Натан, когда она перевернула несколько страниц. — Вернись на страницу назад!
Энн исподлобья взглянула на него и пролистала книгу в обратном порядке.
— Вот здесь, — сказал Натан, ткнув пальцем в страницу. — Посмотри. Видишь, тут недостает нескольких строчек?
Энн смотрела на маленький пробел в тексте, не понимая, что в нем особенного. В манускриптах часто оставались пробелы по самым разным причинам.
— Ну и что?
Вместо ответа он взмахнул рукой, побуждая ее листать дальше. Когда на очередной странице показался еще один пробел, Натан похлопал по нему, привлекая ее внимание, а потом снова велел продолжать.
Энн заметила, что пробелы стали попадаться чаще, и наконец появились целые пустые страницы. Однако и в этом не было ничего особенного. Существовало немало книг, которые обрывались на середине. Считалось, что это происходило, когда пророк, работавший над книгой, умирал, а преемники не решались вмешиваться в ход его рассуждений либо предпочитали заниматься теми ответвлениями пророчеств, которые больше всего их интересовали или же казались более важными.
— «Двенадцать Оброненных Слов» — одна из немногих книг, содержащих хронологию, — негромко напомнил ей Натан.
Конечно же, она знала об этом ценном качестве книги. Однако зачем пророк решил подчеркнуть его?
— Ладно, признаю, это странно, — сказала Энн со вздохом, дойдя до конца. — Что ты хотел мне сказать?
И снова вместо ответа он вручил ей еще одну книгу.
— «Ветвление от Беркеттового Корня». Взгляни.
Энн перелистала и эту бесценную находку, уже готовая увидеть нечто из ряда вон выходящее. Однако нашла она лишь три пустые страницы, за которыми следовали новые пророчества.
Игра, затеянная Натаном, уже начала раздражать ее.
— Что, по-твоему, я должна увидеть?
Натан ответил не сразу, и в голосе его зазвучали такие ноты, что Энн пробрала дрожь.
— Энн, эта книга была у нас в хранилище.
Она все еще не улавливала, что его так волнует.
— Конечно, была, я хорошо ее помню.
— В нашем экземпляре не было пустых страниц.
Она нахмурилась и вернулась к книге. Пролистав ее снова, Энн обнаружила большой пробел.
— Ладно, — сказала она, изучив место, где кончалось одно из пророчеств, а после пустых страниц начиналось изложение совершенно другого ответвления. — Я допускаю, что переписчик этого экземпляра по какой-то причине решил не включать часть текста. Быть может, он определил, что это ответвление ведет в тупик, и не захотел выводить сухую ветвь дерева, а просто отсек ее. Такое случается. Однако, не желая обманывать читателей, переписчик оставил пустое место там, где она располагалась.
Синие глаза пророка упорно смотрели на нее. Энн почувствовала, что между лопатками у нее течет пот.
— Посмотри теперь на «Глендхиллскую Книгу по Теории Отклонений», — сказал он тихо, не отводя взгляда.
Энн с трудом заставила себя взяться за любимую книгу и пролистала ее намного быстрее, чем предыдущие.
И здесь были пустые страницы, притом гораздо больше.
Она пожала плечами:
— Не слишком точная копия, сказала бы я.
Натан нетерпеливо протянул длинную руку и перекинул страницы к титульному листу. Там, над заглавием, виднелась подпись автора — маленький значок, все еще поблескивающий — магическая сила, вложенная в него автором, до сих пор не рассеялась.
— Создатель милостивый! — прошептала Энн, холодея. — Это не копия! Оригинал…
— Вот именно. А если помнишь, как раз у нас в хранилище лежала копия.
— Да, помню.
Она не возражала против приобретения копий. Книги не теряли ценности, когда их копировали. Копии проверялись и сопоставлялись с оригиналом уважаемыми учеными, которые ставили на книгах свои знаки, удостоверяющие точность копирования. Главное в книгах пророчеств — это содержание, чьей бы рукою оно ни записывалось, и гоняться за оригиналами было вовсе не обязательно.
И все же увидеть оригинал книги, которую она так любила, было очень радостно. С волнением Энн подумала, что на этих листах пергамента остались следы рук того пророка, которому были ниспосланы столь знаменательные видения.
— Натан, знаешь… Это огромное удовольствие для меня. Ты же понимаешь, как много эта книга мне дала…
— И пустые страницы тоже? — спросил Натан со вздохом бесконечного терпения.
Энн повела плечом:
— Этого я не понимаю. Пока не знаю, как объяснить. Короче, чего ты от меня добиваешься?