Страница 6 из 18
Быстро встав, он оглянулся вокруг и отметил, что никто не видел его прыжка. Обычно людная в это время улица была совершенно пуста, практически всё население столицы было сейчас на городской площади, где проходило празднование Первого Дня Лета.
Довольный собой, Эльрин, отряхнул свой камзол, ещё раз оглядел порванный рукав, и энергичным шагом двинулся вверх по улице. Через несколько минут ходьбы он свернул направо и оказался в тёмном проулке. Огороженный с обеих сторон двухэтажными домами, этот проулок практически никогда не получал солнечных лучей, и поэтому в нём царила извечная полутьма. Продвинувшись немного вперёд, Эльрин отсчитал четвёртый дом слева, и легонько нажав на ручку двери, вошёл внутрь.
Первым что почувствовал Эльрин, войдя внутрь дома, был тягучий, обволакивающий запах залежалой пыли, которая была здесь буквально повсюду. Однако к нему принц уже привык. Он был частым гостем этого места.
Сложно сказать, сколько лет этот дом простоял без своего хозяина. Кто-то говорит, что его владелец погиб на войне с орками, кто-то – что он пал на полях сражений гражданской войны, а кто-то и вовсе твердит, что хозяин дома и по сей день, жив, просто живёт он теперь в другом месте. Эльрину всё это было малоинтересно, самым главным для него было то, что дом этот был необитаем, и то, что находился он в проулке, в котором меньше всего можно было встретить лишние уши и глаза.
Ещё раз, внимательно оглядев свой камзол, принц закрыл за собой дверь, и в полной тьме, ориентируясь наощупь, дошёл до ведущей на второй этаж винтовой лестницы. Подъём по ней не занял у него много времени. Преодолев последнюю ступень, Эльрин остановился, осмотрелся и направился в правый от лестницы коридор. Едва войдя в него, он морально приготовился к тому, к чему за столько времени так и не смог привыкнуть. Спереди раздался пронзительный кошачий рык, и на принца накинулось что-то чёрное и большое. Это нечто свалило его с ног и придавило своим весом к пыльному паркетному полу.
– Ох, Белла, я тоже очень рад тебя видеть, – пытаясь спихнуть чёрное существо со своей груди, простонал Эльрин, – но вот ответь мне, неужели наши встречи неизменно должны начинаться именно так? Хоть когда-нибудь я смогу предстать перед твоей хозяйкой в подобающем виде, а не вываленным с ног до головы в этой пыли?
– Я думаю, мой милый, – раздался откуда-то справа нежный женский голос, – это произойдёт только тогда, когда мы сменим грязный паркет этого дома, на нечто более чистое.
В то же мгновение, девушка взмахнула правой рукой, и весь коридор наполнился маленькими светлячками, светящимися мягким синим светом.
После прихода своей хозяйки, Белла – огромная чёрная пантера, наконец, слезла с Эльрина и позволила принцу подняться с пола. Весь в пыли с грязными спутанными волосами он представлял собой весьма жалкое зрелище, впрочем, девушку это ничуть не смутило, звонко рассмеявшись, она подошла к нему, и, прикоснувшись своей рукой к его щеке, нежно поцеловала его в губы.
– Мы так давно не виделись, – голос девушки перешёл на шёпот, – я успела соскучиться.
– И я, Ирида, но ты ведь знаешь, как опасно нам с тобой встречаться чаще. Твой отец может что-то заподозрить.
– Ах, если бы он не был так упрям. Все в королевстве любят короля, все кроме него, и я совершенно не могу взять в толк, почему он так упрямо его ненавидит. Я приводила столько доводов, столько раз пыталась своими речами поменять его мнение, однако он упорно стоит на своём.
– Поэтому нам нужно быть осторожней. Если он узнает, что ты встречаешься со мной, то не дай боги назло всем просто увезёт тебя из страны!
– Не увезёт! А если даже попытается я сбегу от него, и вернусь к тебе. Ведь ты моя любовь, и кроме тебя мне никто не нужен.
Нежно улыбнувшись, Эльрин притянул девушку к себе, и уста их сплелись в долгом и сладком поцелуе.
Белла до этого внимательно за ними наблюдавшая, смущённо потупила свою голову, и, отвернувшись, побрела в соседнюю комнату…
На праздник Эльрин вернулся ровно тогда, когда Килан уже собирался посылать на его поиски вооружённый отряд. Сказав, что, он просто захотел прогуляться по городу и посмотреть, чем занят простой люд, принц успокоил своего отца, да и Килан будучи в хорошем расположении духа не мог злиться долго.
К слову говоря, Эльрин поспел и правда, как раз вовремя, ибо под сенью огромного дуба, уже не одно столетье росшего в королевских садах, в этот миг собиралось произойти весьма занятное зрелище. Любивший знатно выпить, Высший маг Иодан (который вместе со всеми мастерами и учителями академии Доротоса был приглашён на праздник), поспорил с не менее пьяным Меагорном что лучше него сможет использовать заклинание иллюзии. Меагорн естественно слова мага осмеял и немедля вызвал своего старшего товарища на поединок. Поскольку король был не против, и даже наоборот поддержал эту авантюрную идею, способную придать празднику новых красок, маги, изрядно шатаясь, вышли друг против друга и принялись колдовать. Первым начал Меагорн, сорвав с дуба маленький зелёный листочек, он в мгновение ока сотворил из него красивую птичку, украсившую праздник своим нежным пением. Иодан в долгу не остался, воздев руки к небу и произнеся несколько непонятных слов заклинания, он соорудил из валявшейся на земле ветки дивную дудочку, которая сама поднялась вверх и начала издавать звуки, которые вместе с пением птички превратились в очень красивую мелодичную песню.
Восторгу гостей королевского сада не было предела. Изрядно искупав обоих магов своими овациями, они потребовали ещё колдовства, и Меагорн с Иоданом с превеликой радостью исполнили их желание.
Состязание магов продолжалось до самого вечера, к тому времени, когда они решили, что в жизни не смогут выбрать победителя, и отправились пить бокал друг за друга, солнце уже начинало потихоньку клониться к закату. Гости, вдоволь наевшись и напившись, мерно слонялись по саду, многие из них разойдясь по укромным уголкам, тихо спали в тени небольших деревьев, другие же просто отдыхали, не думая (как наказал им в начале празднества король) ни о чём плохом.
Все вместе в беседке они собрались уже тогда, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом. Праздник Первого Дня Лета подходил к концу, и по традиции нужно было поднять бокал за то, чтобы это лето принесло стране покой и процветание. Дождавшись, когда все займут свои места (а ждать этого пришлось долго, ибо разбудить некоторых лордов оказалось задачей очень непростой) Килан немного пошатываясь, поднялся со своего места, и хотел было уже заговорить, как вдруг, где-то в саду послышался громкий окрик. Через несколько минут в беседку вошёл отряд солдат под предводительством капитана королевской стражи.
Остановившись на середине площадки (ровно в том месте, где днём выступал менестрель) капитан оглядел всех присутствующих и, собравшись с духом проговорил:
– Ваше величество, и вы уважаемые дамы и господа, видят боги, я бы не стал тревожить празднество по пустякам, но я боюсь, что случилось нечто страшное.
Сделав небольшую паузу и убедившись, что все смотрят на него как заворожённые, капитан продолжил:
– Мы получили, голубя из Гороса, ваше величество, как только он прибыл я немедля взял солдат и пришёл сюда.
Услышав слово «Горос» Килан сразу посмурнел, опустив не выпитый бокал на стол, он сел на своё место и велел капитану продолжать.
– На орков напали, они пишут об огромном флоте захватчиков, приставшем к их берегам. Они… – капитан замялся, – они просят нас о помощи, ваше величество. Орки просят нас помочь им.
– Хорошо, – через некоторое время проговорил Килан, король не был рад, что такая информация стала сразу известна всем высшим чинам Денетории, но за эту оплошность он мог винить только себя. Ведь если бы он не приказал капитану стражи принимать голубиную почту вместо себя, то, скорее всего эту информацию удалось бы скрыть. А так, король был уверен, что слухи (ведь помимо высших лиц государства, всё сказанное капитаном услышали и слуги) теперь распространятся по всей стране с молниеносной скоростью.