Помощница капитана

Первым, что увидели гости, была торжественная арка-пайфан, покрытая искусной резьбой и красным лаком, с семью проходами и пятиярусной крышей.

По другую сторону ворот взбегала вверх по холму аллея, с которой открывались взору изящные павильоны и галереи, ведущие к Летнему дворцу Императора. Но даже здесь кажущаяся свобода была подчинена строгим канонам и правилам.

На самом холме на большом беломраморном пьедестале, окаймленным резными перилами, высилась башня восьмигранной пагоды. С северной стороны вниз от балюстрады сбегала каменная лестница длиной в сотню ступеней. Храм окружали сделанные искусными мастерами скалистые утесы с пещерами, гротами и дорожками. Рядом с пагодой стоял ещё один храм, полностью выстроенный из меди — зеркальное отражение святилища.

Стены ещё одной башни, выглядывавшей из-за храма, были покрыты фаянсовыми плитками с вылепленными поверх них изображениями богов. По стене шел непрерывный орнамент, плиты были окрашены в приятные тёплые тона, так любимые Сина, а украшения выполнены из мрамора. Башня будто бы росла из скалы — со всех сторон её окружали огромные камни. А подступы к башне преграждали ворота с изящной отделкой цвета бирюзы.

Весь Сад будто был выткан из живописных поворачивающих то туда, то сюда дорожек и террас, утопавших в ветвях деревьев и валунов, лестниц, ниоткуда выраставших среди скал, каменных крытых переходов, связывавших павильоны между собой, озёр и речек.

Все сооружения Сада располагались в закрытых со всех сторон дворах, обнесённых стенами. Каждый двор словно бы был крошечным городом или садом внутри большого парка.

Орлов в сопровождении Вея и Канга сразу же направился в зал Мудрости и Благословления. Там, в Саду Счастливого Процветания, перед воротами гости увидели скульптуры из золота: львы, драконы и фениксы — символы всевластия и непререкаемой воли Императора. А в самом Зале уже начиналось театральное представление.

О Ксении будто бы даже забыли. Хотя она сильно сомневалась, что их сопровождающие настолько глупы. И всё же, пользуясь случаем, решила скрыться с глаз окончательно — представление, проходившее на сцене, было непонятно ей и не вызывало никакого интереса.

Улучив момент, она свернула на запад и спустилась к берегу озера, где стояли ещё два павильона — Зал Розовой Акации и Зал Забав и Долгой жизни. Здесь уже начинали зацветать хризантемы.

Напоминающий длинную радугу мост был перекинут через озеро на другой берег. Ксения долго бродила по аллеям, отыскивая спрятанные среди зелени крохотные деревенские садики с рисовыми полями и прудами, заросшими тростником, пока не поняла, что вышла к служебным помещениям, выстроенным в западной части парка, и не направилась назад, к озеру.

Здесь, изгибаясь и искрясь разноцветными узорами, вдоль берега тянулась длинная галерея. Начиналась она на востоке Аркой, Стремящейся Посмотреть на Ночную Звезду, а завершалась на западе Павильоном Стихов на Скале.

В разных её местах были устроены залы для медитации с трёхъярусными кровлями и летящими краями. Ярко-красные колонны и резные балки украшали сине-зелёные орнаменты, а потолок и карнизы — виды озера Сиха, на побережье которого раскинулась древняя столица, жанровые сценки, изысканные каллиграфии.

Многоэтажная крыша её скрывались в густой хвое синайских елей, а в самом конце, по другую сторону ворот, стоял сверкающей белизной корабль из снежного мрамора.

— Из глубины сада, если не подходить близко, кажется, что он сейчас отплывёт в направлении звёзд.

Ксения вздрогнула, услышав негромкий голос за спиной, и обернулась на звук.

Перед ней стоял юноша вряд ли старше её самой, с каштановыми волосами, украшенными множеством самоцветных заколок. Лицо его выглядело спокойным и нездешним, будто лик самой луны.

— Да, это так, — осторожно согласилась Ксения.

— Меня зовут Чин Лу. Я ждал, когда ты заметишь меня.

Ксения удивлённо смотрела на него.

— Идём, — юноша поклонился и повернулся к ней спиной, явно ожидая, что Ксения последует за ним. Плавно покачиваясь при ходьбе, Чин Лу пошел вперед, показывая дорогу.

Они пересекли черту ворот и двинулись вдоль проходов, минуя одну беседку за другой. Галерея разворачивалась перед ними словно живописный свиток.

— Знаешь, что означает этот парк? — спросил Чин Лу, останавливаясь в одной из этих беседок перед балюстрадой колонн.

Ксения качнула головой.

— Это Сина. Времена года чередуются, сменяя друг друга. Так же и цветы парка раскрываются небу один за другим. У Беседки Цветущих Деревьев в праздник Весны цветёт дикая слива. У Зала Розовой Акации расцветают орхидеи и магнолии — они приветствуют пробуждение природы после зимних месяцев. Пионы и лотосы — это символы богатства и расцветают летом, а хризантемы говорят нам о том, что пришла осень — как сейчас.

Чин Лу обернулся к Ксении.

— Ты понимаешь меня?

— Пока не совсем.

Юноша склонил голову.

— Цы Си считает, что наступила осень. Но за осенью следует весна, а затем опять приходит весна. Ничто не умирает в пределах Великой Стены. А вечнозелёный бамбук и сосна никогда не цветут — но растут в каждом уголке.

Чин Лу сделал шаг вперёд.

— Мы — сатаи — тёмная сущность земли. И пусть чанай точат свои мечи, жизнь рождается там, где мы.

Ксения промолчала, не желая признаваться, что понимает всё меньше.

— Если чанай, сын Пханну, рождённого из Вечного Яйца, хочет поменять извечный распорядок земли — земля никогда не поддержит его. Но если сатаи примет решение — чанай придётся признать его правоту.

Ксения по-прежнему молчала.

— Те, что пришли до тебя, не знали языка и не умели себя вести. Но это не важно. Важно, какое решение принял чанай. Ты хочешь заключить договор?

— Полагаю, что да.

— Тогда ты должна уничтожить назвавшегося сатаи. Отец моих детей хотел его, но он не был прав.

Ксения задумчиво смотрела на юношу.

— Где этот сатаи? — осторожно спросила она.

— Я покажу. Мы проведём хун ши, и я отведу тебя к нему.

— Хун ши?.. — невольно повторила Ксении.

— Красный обряд, — подтвердил Чин Лу. — Скажешь ли ты «да»?

— Мне… — Ксения облизнула губы, — мне надо подумать. Мне надо посоветоваться с…

— Со своим чанай, — Чин Лу кивнул, — что ж, ты хороший сатаи. Иди же. За тобой пришлют.

— Красный обряд, — повторил Орлов, перебирая рассыпанные перед ним по столу самоцветы инфо-кристаллов.

— Красный обряд, — Ксения хотела было добавить, что ей совсем не хочется никакого обряда — и тем более не хочется никого убивать, но промолчала.

— Я могу сказать, что это и так.

Орлов вздохнул. С сомнением посмотрел на неё. Встал и прошёл по комнате.

— Он хочет, чтобы император женился на тебе.

— Что?! — глаза Ксении расширились.

— Лейтенант! — рявкнул на неё Орлов, и Ксения замолкла.

— Капитан, я… Я не могу. Я не могу остаться здесь. И я всегда думала, что вступлю в брак только с тем, кого люблю.

— Ксения, успокойтесь, — Орлов встряхнул её за плечи и заставил посмотреть на себя. — Конечно же я не позволю кому-то по-настоящему жениться на вас.

— По-настоящему? — в глазах Ксении отразился ещё больший испуг. — Что вы хотите сказать?

Орлов поджал губы.

— Как вы думаете, кто был этот… Чин Лу?

— Он сказал, что всё здесь решает отец его детей. Но он не может быть императором. Возможно, он в браке с кем-то из местных вельмож.

— Я думаю, — перебил её Орлов, — что он супруг императора. Один из них.

Ксения молчала. Она побледнела. Одна мысль о том, что супругов может быть больше одного, была неприемлема для неё.

— Тут сказано, — Орлов взял в руки один из свитков и протянул Ксении, — что их может быть три.

— Вы же не хотите, чтобы третьей стала я?!

— Нет! Не думаю, что это будет настоящий свадебный обряд. Трое супругов императора наверняка давно определены и принадлежат к местным родам. Хотя… Возможность заключить династический брак была бы весьма выгодна для нас. Я, конечно же, не вас имею в виду, — поправился Орлов, заметив в глазах Ксении нарастающий страх. — Помимо трёх супругов у императора может быть практически неисчислимое количество наложников и наложниц… Тут есть небольшое разночтение, но это не важно. Главное, что они не столько супруги, сколько помощники и подручные таких, как Чин Лу. И младший супруг кое-кого из них может выбирать, не советуясь со своим… чанай?