Рассвет над Самуром

Ничего этого Риса не знала, но выглядела в этой позе няшно и брутально одновременно.

Будто этого ей мало было — решила Джиро пожалеть. У нас здесь не конкурс «девочка года», между прочим. Так и сказал ей, после обещания второй очереди в таскании ящика.

— Останусь маленькой. — схитрила Риса. — Девочек все любят, даже другие девочки. У меня будет много подружек.

Верлита, молча дувшая кокосовое молоко из фляжки, подставила пятюню сеструле, по которой Риса радостно чекнула. Гура, помогавшая Джиро раскрутить винт защелки на Сабатонах пылкого воина, бросила на них тревожный взгляд. Походу она тут одна в курсе за дружбу, после погромов в своем городе.

— Аха, — скептически оценил её шансы, — до первого конкурса, который ты выиграешь. Тогда вся компания девочек разделится на «проигравшие» и «овца».

Не то чтобы я старался привить зачатки мизантропии мелким, но для настоящей девичьей дружбы нужны веские основания. Совместно убитый и сваренный в горшочке ужаснокролик. Одна походная расческа на двоих, бережно носимая по очереди. Одинаково безобразные прыщи при пубертате и разный гардероб.

Пока я объяснял основы отношений, женская взрослая часть КОМа приготовила обед. Потому со словами «кокосы — кокослятам», я отобрал у Верлиты свою фляжку. Свою порцию мелкие на второй день приговорили. Вообще я не особый фанат кокосового молока, себе взял только для наслаждения их жалобными глазками. Это же сущие ангелочки, когда клянчат «один глоточек, Джерк, только один», умоляющим жестом выставив сомкнутые ладошки.

В следующий поход возьму Адри Сореда. Кто-то через века должен передать потомкам очаровательное безумие детской жадности.

— Посох за спину, нос по направлению к вкусному, — объявил я, — добро пожаловать в харчевню спортивного питания «Три пираньи». Три пираньи — еще посмотрим кто кого!

В рекламе мне в средневековье равных нет. Риса спрятала посох за спину на своём одноточечном ремне и ринулась с подружанями к костру, стремясь доказать: совсем не тех девчуль назвали пираньями.

Одноточечный ремень сделала Камия. Во время дословного пересказа битвы КОМа с дендровоином, Кая обмолвилась, что Рисе посох тяжело таскать. Пол-калаша почти, понимаю. Если магические палочки носят в чехле у бедра, посох крепят к перевязке за спину или к рюкзаку. Носят на плече. Лусанский скипетр огня длиной почти как волшебная палочка, Сура пробовала крепить его к бедру, но перетягивает сильно, бьет по ноге, неудобно. Тоже на перевязку его оформила с двухсторонней фиксацией.

Я посоветовал Камии одноточечный ремень с двумя петлями под плечи Рисе, со вставками из шерсти роштийской викуньи. Посох висел на ремне, наискосок у Рисы за спиной, но мог сдвигаться вперед. Нагрузка распределялась равномерно, вставки защищали плечи от натирания синяков, в общем деточка была довольна.

— Пираньи значит, — сбила меня с мысли Кая. — Тогда почувствуй себя колобком, заглянувшим к лисичке!

Она подмигнула Аише, и меня взяли в жесткий анимешный захват. Слева насели грудью, справа — облокотились бюстом. Чувственная сила сильных чувств. Моё сердце потихоньку начинало свариваться вкрутую.

— Ой, не ту ты сказку выбрала, — развязным и хриплым шепотом постарался воззвать к её совести, — в конце истории он лисичке на лицо садится.

Финал сказки однозначен: вслед за сомнительным удовольствием колобка съели. Но факт налицо. Даже без апеллирования к небылице понятно: человек как батарейка, есть свои плюсы, есть свои минусы. Может сесть. Когда в такую упругую цепь замыкают.

Пару секунд спустя, Кая осознала эротическую подоплеку сказанного. Заалели щечки, включился красный режим светофора. Меня шлепнули по груди, потом ниже, но с другой стороны. Потянули за щеку, укусили за ухо — в четыре руки с принцессой разыграли на мне Двенадцатую сонату Метнера *.

— Ты конечно тот еще извращенец. — с некоторым довольством призналась Аиша. — Но я уже привыкла к твоим шуточкам. Мне даже нравится.

В принципе это всё, из чего складывается мой автопортрет обычного походного дня: на капельку убийца, немного коуч, почти художник, слегка извращенец.

Мы бодро зажевали тёртую свеклу с чесноком и грецким орехом, рисовые лодочки с рубленым яйцом древокура и спаржевой фасолью. Кая еще вчера, хозяйственно высматривая трофеи, дохлому древокуру пол-ноги отрубила. Решила в котелке суп сварить на ужин. Не, ну а чего деликатесам с монстра пропадать что ли? Мозг — наш король, еда — наша королева. И это единственно приемлемая форма монархического правления, когда из нашего тела получается козырный туз. Если ему революций канцерогенных не устраивать.

— Карточная система питания получилась, — высказала недоверие к моей питательной программе Риса, — ты же про спорт говорил.

Вместо ответа я слепил из рисовой лодочки комок, забив внутрь яйцо и приделал к нему скобочку из ростка фасоли.

— Онигиря! — отрекомендовал съедобную скульптуру. — Программа спортивного питания Джерка Хилла.

С удовольствием проглотил. Здоровый нищий счастливее больного аристократа. Здорового аристократа уже в доноры можно записывать, без отмазок «у меня голубая кровь, моя кость белее снега». Не будет в моем государстве исключительных по титулу.

Так я провел полчаса. Умудряясь философствовать на тему будущего, развлекать девчуль, подбадривать Джиро, что для преодоления застенчивости, я отыскал ему опекуна, которого зовут Клод Бэй **.

Молодой, но шустрый дендроид, загубленный нами в расцвете сил, по описанию был боссом загадочной локации. После убиения Аяксом, он скипнул с себя сотенку золотых без какого-либо оружия, шмота, артефактов. Кроме своего ядра. По моему скромному мнению, все ништяки с босса притаились в сундуке с его локации, куда мы и держали путь. Оставался еще вопрос с какого перепуга он умеет использовать заклинание так далеко и почему покинул свою локацию.

Вроде КОМ мимокрокодилил. С чего такая резвость, непонятно.

Теорий рождалось множество: получил приказ от своегосвоих более взрослых «товарищей-дендроидов», мой выстрел задел его любимое деревце, об которое он любил тереться зимой, сожрал баф на увеличение дистанции каста — их на нем было множество, я даже не стал все читать. Физические атаки хорошо проходили от Аякса, меня такой расклад устроил. С каждым боем земляной элементаль набирал опыта: помогал подрасти Верлите, связывал атакой наиболее сильного монстра, пока Джиро агрил всех остальных, или контрил самых активных.

Цены ему нет. Дайте две — сказал бы сомелье. Даже если какое чудовище Аякса бы убило, элементаль возродился бы заново в следующем призыве. Правда не факт, что с такой же заточкой скилла. Проверять предположение конечно, никакому монстру не будет позволено.

— Точку в конце любого обеда поставит доброе слово. — обратился после сытного перекуса к команде. — Сегодня это будет пожелание удачного ограбления тепличной локации. Но не так важно сколько всего мы заберем, как то, сколько донесем. Золото притупляет бдительность. Не отводим глаз, не снимаем руки с магического оружия — в локациях босса, могут быть не обнаружимые навыком, ловушки.

Только мы отошли, от места нашей стоянки метров на сто, только нас поприветствовал шар ионизированного, расчищающего выстрела рельсотрона, как мы все ощутили неплохую прибавку к количеству опыта. Команда переглянулась, Верлита быстро вызвала Аякса. Я почувствовал легкую дрожь возбуждения, словно криптовалютный трейдер с неминуемо выигрышной ставкой бинарного опциона. Как чувак, поймавший три семерки в лицо казино. В своём казино. Как Хищник, лыбящийся сквозь голограмму прицела, на отвратительного Чужого.

Еще через несколько сот метров, нас встретила грозная фигура дворецкого Себаса Тиана.

Блефую — ни один дворецкой после болванки бы не выжил, вместе со своим господином, хотя Куганэ Маруяма, перекачавший своего Момонгу, будто куртизанка из соцсети свои губы, попросил бы уважать его фетиши. Бесхребетный властелин, в окружении раболепных подпевал, есть ли зрелище более жалкое, чем Pax Skeleton ***?