Рассвет над Самуром

Он либо слишком философ, либо настолько верит в дочку. Оборотни конечно самый быстрый класс, но если ранить успеют — далеко ни один персонаж не убежит.

— Драк, ваша милость, слава Создателям не случилось, — сменил он тему, — так, вчера пьяную компанию молодежи скрутили, решившую повыть дурными голосами рядом с лагерем. Передали сорванцов страже.

Уолфи Арилгрин испытывающе окинул меня серыми глазами.

— Позвольте и мне ответное беспокойство проявить, ваша милость.

Это он про маску мою медицинскую, в коей я словно предвестник Ковидопокалипсиса вернулся в родные пенаты. Уже совсем не повязка — черная полумаска, которую обычно жители пустынь используют, с изображением на ней водяного орла золотистого цвета. Символ Шайна, между прочим, что означало перед вами лицо официальное, непростое и симпатичное.

Как мне хотелось бы верить. Уж не знаю, где Аиша успела её найти, вышить орла, не иначе взяла в заложники кого-то из семейств торговца редкостями и королевской портнихи. Вручила мне утром при встрече на тризне со словами: дескать модно и молодёжно, плюс Кая с девчулями в обморок сразу не упадут при виде моего шрама.

— Знаешь, Уолфи, — вдохновенно принялся врать я, — у нас с принцессой была непростая миссия в пустыне Красного рока. Наш отряд должен был добыть посмертную маску Всеобщего предка. Мы шли несколько дней под палящим солнцем по обжигающему песку, сражались с ордами Демонов-Карателей пустыни. Дрались за глоток воды с песчаными призраками в оазисах. Наконец мы дошли до гробницы предка, спустились в неё, убили главную тварь — Царя скорпионов, подошли к квестовому окошечку гробничной аптеки и попросили выдать нам маску.

Выражение лица Уолфи во время этого рассказа напоминало мне старого деда на покерном турнире. Лучше бы ты на пол блефанул, пацан.

— А над окошечком табличка висит «Без маски не обслуживаем. Свою первую маску ты должен добыть в бою.» — продолжил я, покосившись глазами на Гуру. — Надо понимать: все маски, падавшие с Карателей лутом, никто из нас естественно не подбирал. Кому, зачем они нужны? Тупик. Мы стоим и понимаем, что зафейлили важную миссию: отряд в панике, кто-то плачет, кто-то возносит молитвы Создателям. И только её высочество стоит с задумчивым видом, с покрасневшими ушками и бормочет: «зря я это сделала, ой, как стыдно в этом признаваться». Я — не будь дураком — подкрался к ней, за локоточек нежно взял, шепчу ласково, что если кому довериться можно, то это мне. Она командует всем отвернуться, засучивает штанину джоггеров и достает из своей боевой туфельки маску.

Уолфи понятливо кивнул.

— Мы тоже на миссии в пустыне носки хлопковые первым делом повыкидывали. А маски неплохая замена, тем более их высочество водный маг. Компресс в пустыне на ноги — всегда к месту.

— Вот с тех пор эта маска, спасавшая пятку принцессы от мозолей, для меня дорогой сердцу талисман, — постно сказал я, вознеся глаза к небу. — Ношу, не снимая даже ночью, ибо напутствие, выданное окошком по заключительному квесту, было однозначно: неделю не снимать.

Глаза Гуры расширились, когда она осознала, насколько жертвенный поступок совершаю я во имя своей принцессы.

— Тебе пора, Гура, проверить варку вечернего супа для наших авантюристов, — строго сказал Уолфи дочке, — и смотри не выболтай эту страшную тайну их милости.

Она умчалась будто испанская каравелла за сокровищами ацтеков, а я коротко вздохнул.

— Была засада наёмников прямо в данже. Опытных, с двумя магами. Капитана охраны и мою боевую сестру убили сразу, меня болтом арбалетным задели. Но принцесса продержалась несколько секунд, за это время я пришел в себя, и мы всех порешили.

Сняв маску с себя, продемонстрировал боевой шрам Уолфи. С утречка, когда я в зеркальце Аишино глядел в последний раз, выглядел он безобразно: пятно рубца, поселившееся рядом с уголком губ и неровная борозда, опускающаяся вниз.

И вроде понимание есть: такое ненадолго, но сердечко кольнуло страхом. Тем, кто про красивые шрамы у мужчин говорит, просто не понимают какую дичь несут. В земной реальности со шрамом еще могут поработать: кожу пересадить. Сами хирургические разрезы точны и микроскопичны. Ежели бы вы, парнишу с боевой отметиной из средневековья встретили лицом к лицу на улице, ручаюсь, такое зрелище вам в памяти навсегда отпечаталось.

— Повезло, ваша милость, — Уолфи метким плевком сбил падающую снежинку, — совсем рядом с Ангелом Тачибана разошлись.

Ангел Тачибана здесь, персонаж навроде Харона из древнегреческой мифологии.

Я согласно угукнул, краем глаза отмечая, как из крепостных ворот Самура выносится шебутная ярко-огненная волна с двумя отстающими подопечными сзади. Наши стражники меня давно углядели и кому надо сообщили, так что сюрприза не получится.

Но Джерк Хилл умный, подобное в расклад первоначально входило. Я ведь врать не умею.

Через полминуты, обнимашкая визжащий комок из девчуль на своих руках, и приспуская маску для поцелуя Каи, я шепнул ей тихонько, чтобы ничему не удивлялась. Потом схватился за бойкие ручонки Рисы и Верлиты, тянущиеся к маске.

— Тоже вас люблю, — строго сказал им, — но это страшный и опасный колдунский сувенир издалека. По квесту его еще пару дней носить надо.

— По какому квесту? — деловито спросила Риса, взирая на меня со сложным выражением на лице.

Что-то вроде жадной радости любви и наивного восхищения детства.

— Дашь затаскать через пару дней, дядь Джерк? — прагматично подошла к вопросу Верлита.

На её лице сияла широкая улыбка и меня всегда поражали эти психотипические особенности малышек. Одна вроде простая-простая, но рубит в корень. Вторая сложная-сложная, но мимика все тайны выдает.

— Без «б», Верлита, только дам поносить на двоих сразу, чтобы обидно никому не было, — успокоил няшку-земляшку. — А историю с квестом мне столько раз приходилось рассказывать, что устал порядком.

— Уолфи, дружище, может ты расскажешь за меня? — нанес я коварный удар главе общины южнокаталийских иммигрантов.

Его беспомощный взгляд был встречен моей подлой ухмылкой. Всё равно под маской не видно. Политика — ужасная вещь: учусь врать даже маленьким девочкам, сам не говоря ни слова неправды.

— Это было в пустыне Красного рока, — откашлявшись начал Уолфи, — их милость, оттер свой посох от крови и кишок последнего Демона-Карателя, вздел его вверх и гордо закричал, что никто не остановит его любовь к Самуру. Отряд сильнейших авантюристов Шайна уже несколько дней двигался к гробнице…

— Его любовь к Кае не остановит, — вмешался я в его ремикс моей байки, — и еёшной младшей сеструндии Аише. Про Самур будет в середине рассказа, когда мы нашли пещеру Али Бабы и заказали доставку в город сувенирных скелетиков. Для крепежа на крепостные стены.

Но это было одобрительное ворчание, его импровизация пьянила слушателей высоким градусом пафоса. Вот только от провального финала и клейма бу-шности маску это не спасло.

— Знаешь, Джерк, — подумала вслух, под занавес окончательно перенавранной истории Верлита, — я конечно Аишу люблю и уважаю, но мне как-то расхотелось твою маску носить.

Риса в подтверждении её слов тоже отчаянно закивала головой.

Дурачась и подкалывая девчуль, наша компания с вернувшейся Гурой, двигалась к воротам Самура, когда Кая обмолвилась, что в списке прибывших в Самур почти полный состав южнокаталийского придворного императорского оркестра.

Ну они так себя называют: сейчас императорское титулование за Южной Каталией никто не признает. Единственный человек, который оркестру подарит не номинальное, но реальное воплощение всеобщего уважения и наикрутейшей репутации — это Джерк Хилл.

Я как про оркестр услышал, у меня сразу в голове застучали барабаны из «Victory» «Two steps…», заиграли скрипки главной темы от «Game of Thrones», зазвенел тревожно гитарный перебор из «Black Black Heart» Дэвида Ашера.

Кровушкой финансовой, считай, Джерк Хилл Самур напитал — дело за духовной пищей. Пока мошенники-сектанты эту нишу не заполнили.