Вспоминая голубую Землю

Именно так убивал Марс - скрытно и коварно, как подобает убийце. Люди прилетели с Земли или откуда-то еще с самыми лучшими намерениями. Они знали, что окружающая среда смертельна, что только скафандры и стены защитят их. Однако снова и снова мужчин и женщин находили снаружи мертвыми, наполовину раздетыми в скафандрах. Они точно не были сумасшедшими, и большинство из них не было склонно к самоубийству. Но что-то в знакомом пейзаже проложило свой роковой путь в их мозги, нашептывая уверенность, даже дружелюбие. Поверьте мне. Я выгляжу приветливо, потому что так оно и есть. Сними эту дурацкую броню. Здесь тебе это не нужно.

Это был не тот Марс, на который Юнис впервые ступила сто лет назад, напомнила себе Санди. Она могла быть далеко от Вишняка, а Вишняк мог быть далеко от ближайшего города, но, что особенно важно, там были города. Во времена Юнис такого не было. Ни поездов, ни космического лифта, ни инфраструктуры.

Если бы сейчас скафандр Санди вышел из строя, что было примерно так же математически вероятно, как попадание в нее летящего метеорита, Доркас и ее команда были бы рядом. И если Доркас и ее команда попадут в беду, помощь от других плавсредств прибудет достаточно скоро. Вишняк мог послать дирижабль или самолет, а на скоростном поезде нигде на Марсе не было больше суток пути от Вишняка. Она была подключена к планетной системе жизнеобеспечения, не менее мощной, чем та, что была закреплена у нее на спине.

Санди не испытывала недостатка в мужестве; ей не нужно было, чтобы кто-то говорил ей об этом. Но Юнис пришла в этот мир, в котором не было валюты на этом процветающем и уверенном в себе новом Марсе, с его казино, отелями и фирмами по прокату автомобилей, благодаря другому ордену мужества. Даже здесь, в Эволюариуме, риск, которому подвергала себя Санди, был измерим, поддавался количественной оценке - и если бы ей это не понравилось, она могла бы достаточно легко уйти. И в худшем из сценариев ее убил бы не Марс. Это были бы те вещи, которые люди привезли с собой на Марс и привели в бешенство.

- Начнем отсюда, - сказал Грибелин, устанавливая бур на место. - Если мы и отклонились, то не более чем на пару сантиметров, и мы сможем уточнить наше направление, как только подойдем ближе.

- Как долго? - спросила Санди.

- Чтобы добраться? - Он пожал плечами сквозь плотно облегающую броню своего наземного костюма. - Два-три часа, если это была твердая лава Тарсиса. Но это не так. Ее разбили вдребезги и высыпали обратно в шахту, так что продвигаться будет намного легче. Это займет у нас не больше часа.

Плавающие спустили его грузовик обратно со своего дирижабля, аккуратно поставив его в нескольких метрах от места бурения. Грузовик развернул крепежные опоры, а затем Грибелин выдвинул вертикальную дрель из задней части грузового отсека, направляя тяжелое оборудование на место жестами, голосовыми командами и время от времени подталкивая его плечом. Сверло было смазано низкотемпературной смазкой и антипылевым герметиком. Он установил его в нужное положение, позволил ему медленно вращаться, пока оно прогрызало верхний слой пыли и добиралось до породы. Затем оно начало вращаться быстрее, из его верхушки дугой вырвался рыжевато-коричневый шлейф переваренной породы. Санди чувствовала его скрежещущую работу сквозь подошвы своих ботинок.

- Теперь понимаешь, почему мы задержались до восхода солнца? - спросила Доркас, запрокидывая голову назад, чтобы проследить траекторию полета шлейфа и убедиться, что он не пролетел рядом с ее драгоценным воздушным кораблем. - Машины охотятся с помощью вибраций. Было бы очень плохой идеей сидеть здесь ночью, практически приглашая их подойти и посмотреть поближе.

Санди кивнула: она видела в этом благоразумие, но также видела смысл в том, чтобы покончить с этим как можно быстрее. Бур уже делал ощутимые успехи, его режущая головка погружалась в застывшую лаву на глубину ладони.

Их было пятеро в скафандрах: Грибелин, Джитендра и Санди, Доркас и одна из ее старших помощниц в экипаже, еще одна марсианка, которую, как выяснила Санди, звали Сибилла. У Плавающих были свои собственные костюмы, очень элегантные и современные, с изображениями животных эпохи неолита и австралийских аборигенов, нанесенными на них светящимися голографическими чернилами. Джитендра и Санди обошлись устройствами, которые Грибелин перевозил на своем грузовике для экстренного использования. Они были более неуклюжими, с более жесткой артикуляцией и без причудливых украшений, но работали достаточно хорошо, и с достаточно функциональной связью, чтобы обеспечить разреженное локальное расширение. Метки идентифицировали другие фигуры в костюмах, и в верхнем поле зрения Санди зависла упрощенная версия тактической карты, готовая увеличиться и занять центральное место, когда ей это понадобится. За ночь на карте не произошло никаких существенных изменений, но утром Плавающие получили разведданные от своих коллег-брокеров, и позиции главных действующих лиц Эволюариума были обновлены.

Существовали меняющиеся сети соперничества и сотрудничества, благосклонности и обязательств. Не было абсолютно ясно, что вся эта информация достоверна, но Доркас привыкла применять свои собственные фильтры уверенности. Ее ценные союзники сообщили, что голем снова пришел в движение, направляясь в их сторону после того, как провел ночь в неподвижности. - Но это большой риск, - объяснила Доркас, пока они одевались.

- Разве не все мы так рискуем? - спросила Санди.

Доркас постучала пальцем по одной из версий карты. - С тех пор как мы проезжали через этот сектор, в него въехали два коллекционера класса С. Пара голов-молотов. Не самых худших, но достаточно плохих. Если ваш голем продолжит движение, он пройдет в пределах двух-трех кликов от их нынешних позиций.

Это не мой голем, - кисло подумала Санди. - Это будет проблемой для него... я имею в виду, это?

Доркас глубокомысленно кивнула. - Он не попадет в засаду автоматически, только не при дневном свете. Но опять же, один или оба "молотобойца" могут решить напасть на него, если сочтут, что вероятность ответных действий невелика. Что бы это ни было - голем даже не теплокровный, - но молотоголовые, вероятно, этого не знают.

- Вероятно?

- Ничего не упускай из виду. Перехватывать трафик связи, отличать пилота-человека от подключенного прокси - это в пределах их когнитивных возможностей, так же как и в пределах наших.

Санди провела пальцем в перчатке по самому большому значку на карте. - Агрегат?

- Да, - сказала Доркас.

- Может быть, это из-за меня, но это выглядит ближе, чем вчера.

- За ночь он покрыл кое-какую территорию. Вероятно, это ничего не значит.

- Возможно, - снова эхом отозвалась Санди.

- Он не может знать, что мы здесь делаем, - сказала Доркас. - Он не может знать, а даже если бы и знал, ему было бы неинтересно. Я же говорила тебе, это как город-государство. Мы для этого ничто.

Санди наблюдала, как бур вгрызается все глубже, его продвижение было видно невооруженным глазом - он углубился в землю по меньшей мере на метр, а может, и больше. Теперь не вызывало сомнений, что там, внизу, что-то было. Радарные и сейсмические профили улучшились с момента первого обнаружения Доркас, и теперь было выявлено то, что выглядело как намеренно закопанный ящик, не сильно отличающийся по размеру и пропорциям от контейнера, обнаруженного Чамой на Луне. Должно быть, была выкопана прямоугольная шахта, ящик опущен в нее вдоль и отходы засыпаны обратно поверх него, прежде чем их утрамбовали. Будь у них лучшее оборудование, они, возможно, даже смогли бы заглянуть внутрь коробки, не поднимая ее на поверхность. Не то чтобы это имело значение: очень скоро эта штука окажется у них в руках. Грибелин копал круглую шахту немного шире первоначального отверстия, и он останавливался, не доходя до самого предмета, опасаясь повредить его или привести в действие какой-нибудь механизм уничтожения или мину-ловушку. Чтобы быть уверенным, они пошлют прокси, которого Грибелин возил прикрепленным к передней части своего грузовика.