Вспоминая голубую Землю

Это напомнило Санди об одном из слонов Джеффри, роющем хоботом землю. Или их семейство, объединенное в единый добывающий пищу организм.

- Доркас - ваша подруга? - спросила Санди.

- Друг, - сказал Грибелин, пережевывая это слово, как будто оно было для него новым. - Здесь это сложная концепция. В значительной степени собака ест собаку на всем протяжении пути. Машины трахают друг друга, Перевозчики трахают машины, Перевозчики трахают друг друга ради прибыли. Я сражаюсь за объедки. Я и Доркас? Мы возвращаемся немного назад. Не то чтобы мы ненавидели друг друга. Это тоже не значит, что мы целуемся как двоюродные брат и сестра.

- Разве ты не предпочел бы оказаться на самом верху крысиной кучи? - спросила Санди. У нее было некоторое представление о том, как это работает: как машины в своей бесконечной эволюционной борьбе время от времени откалывали какую-нибудь новинку, устройство или промышленный процесс, которые могла использовать остальная часть системы. Как и технология, лежащая в основе прототипа клейбота, того самого, который она подключила к рассеянию. Этот быстро меняющийся материал был побочным продуктом Эволюариума, и теперь он приносил Плексусу триллионы долларов. - Парит там, наверху, как бог, которому поклоняются. Потому что именно это здесь и происходит, не так ли? Боги, парящие над смертными, развлекающиеся их бесконечными войнами и страданиями.

- Я бы не стал заходить так далеко, - сказал Джитендра. - Эти машины могут быть сверхадаптивными, но здесь, внизу, не происходит никакого реального познания. Машины не понимают, что они машины. Все, что они умеют делать, - это выживать и стараться не отставать в гонке вооружений. Они способны к религии не больше, чем омары.

- Хорошо, если бы это было так четко сформулировано, - сказал Грибелин. - Что касается меня, то я в этом не так уверен. Проведите здесь столько же времени, сколько и я, и вы увидите некоторые вещи, которые заставят вас усомниться в своей уверенности.

- Правда? - скептически спросил Джитендра.

- Ты думаешь, эти машины не понимают, кто они такие, что они не понимают разницы между существованием и несуществованием? - Он остановился, чтобы отхлебнуть из своей бутылки с ликером, большим пальцем открутил крышку, управляя машиной одной рукой. - Однажды, на западных склонах, я видел просеивателя, умоляющего сохранить ему жизнь, умоляющего не быть уничтоженным мошенником-коллекционером.

- Эволюционировавшая реакция, как у скулящей собаки, - пренебрежительно сказал Джитендра. - Это не доказывает, что у него в голове что-то происходит.

- Если бы ты видел то, что видел я, ты бы чувствовал себя по-другому.

- Покажи мне изображения, и я сам приму решение.

- Чтобы их уловить, недостаточно общедоступного внимания, - ответил Грибелин. - А мои собственные глаза попали в руки Плавающих. Они уничтожили улики.

- Понимаю, почему они могли захотеть это, - сказала Санди.

Леди Презрение двигалась вниз по склону, три или четыре щупальца волочились по земле. Теперь у Санди сложилось лучшее впечатление о машине, похожей на манту. Она была огромна - как и должно было быть, учитывая разреженность марсианской атмосферы. Канальные двигатели размером с океанские турбины были прикреплены к тускло-зеленой гондоле.

Она чувствовала, что это должно было издавать какой-то звук, ужасное жужжание приближалось, но ничего не было слышно.

- Ты можешь обогнать ее? - спросил Джитендра.

Грибелин коротко покачал головой. - Ни малейшей надежды, и даже если бы мы это сделали, то только наткнулись бы на еще больше Плавающих дальше в Эволюариуме. Но не волнуйтесь - я уверен, что найду способ умаслить Доркас.

- Используя свое природное обаяние и дипломатичность, - сказала Санди.

- Ты бы удивилась, узнав, как далеко это меня заводит.

Воздушный корабль сделал круг над движущимся грузовиком, затем направился немного на юг, отбрасывая на них свою треугольную тень, как плащ. Грибелин все еще был за рулем, но он не прилагал никаких усилий, чтобы выжать из грузовика все возможное. Санди подняла глаза, наблюдая, как нижняя часть дирижабля, сотни метров в поперечнике и испещренная заплатками, начала закрывать небо. Гондола была такой же большой, как вагон канатной дороги в Кроммелине, и светилась крошечными желтыми окошками.

Там, наверху, крались фигуры, подсвеченные сзади и таинственные.

Что-то лязгнуло о них. Санди подпрыгнула. Джитендра схватился за ближайшую опору для рук. Грибелин выругался, но в остальном выглядел смирившимся. Грузовик накренился, как будто только что угодил в песчаную ловушку. Земля ушла из-под ног, из-под колес взвилась пыль. Леди Презрение поднимала их в небо, подтягивая одним или несколькими своими щупальцами.

Пятьдесят метров, потом, может быть, сто. Горизонт начал вращаться, дельтовидный купол медленно вращался над головой. Щупальца удерживали их на одном уровне с передней частью гондолы, так что они смотрели назад, в глубокие наклонные окна того, что, очевидно, было мостиком воздушного корабля. Мостик был широким, и на нем было видно по меньшей мере шесть членов экипажа, ни один из которых явно не был прокси.

Одна фигура привлекла внимание Санди. Женщина, одетая в длинное черное пальто, доходившее ей до самых сапог, расхаживала с одной стороны мостика на другую, указывая и тыча в своих подчиненных. Она остановилась у консоли или подиума, затем поднесла к губам какое-то громоздкое переговорное устройство.

В грузовике появились голова и плечи, парящие над приборной панелью и слегка просвечивающие.

- Разве ты не видишь, что мы здесь в самом разгаре, Грибелин? - Она была бледна, как привидение, с тонким лицом, острым подбородком и длинными пепельно-серыми волосами, зачесанными на боковой пробор так, что их завеса закрывала половину ее лица. Ее нос был проколот, а с мочки единственного видимого уха свисало множество колец.

- Мы тоже вроде как в центре событий, Доркас, - сказал Грибелин. - Как вы, наверное, уже поняли. Вы не против отпустить нас, пока еще светло?

- Ты переходишь границу на наших условиях, когда мы чувствуем, что можем это позволить. Почему я должна постоянно напоминать тебе об этом?

- Послушайте, было бы неплохо поболтать, но...

Женщина провела пальцами по волосам, позволяя им снова упасть на место. - Обычно ты так не торопишься. Это как-то связано с машиной, следовавшей за вами от Вишняка?

Санди взглянула на своего водителя. - Спроси ее, насколько она отстала.

- Не нужно, я все равно тебя услышала, - сказала Доркас. - Вы не знали об этом до сих пор?

- Ты же знаешь, как здесь все непросто, - сказал Грибелин.

- Особенно после того, как кто-то приложил немало усилий, чтобы связать всех прокси и завалить общественность глупыми запросами. Обычно ты действуешь в одиночку, Гриб. Почему у меня такое чувство, что на этот раз кто-то дергает за ниточки у тебя за спиной?

- Расскажите мне о машине, - попросила Санди. - Пожалуйста.

Что-то в Доркас, казалось, смягчилось, хотя и лишь на мгновение. - Арендованный вездеход, немного меньше вашего грузовика. Отстает от вас примерно на два с половиной часа, может быть, чуть меньше.

- Лукас, - сказала Санди, как будто в этом могли быть какие-то сомнения. - К тому же быстро напал на след. Должно быть, он договорился об аренде автомобиля до того, как прибыл поезд.

- Не ваш друг? - спросила Доркас.

- Я выполняю поручение пары клиентов, - объяснил Грибелин. - Голем следовал за ними с тех пор, как они покинули Кроммелин.

- Это поручение... Это ведь не будет чем-то таким, что помешает моему бизнесу, не так ли?

- Вы знаете, Доркас, чем для меня является Эволюариум - просто местом, куда я люблю входить и выходить как можно быстрее.

- А твои клиенты?

Санди наклонилась вперед. - Мы собираемся входить и выходить отсюда так быстро, как только сможем, и ничто из того, что мы сделаем, никак не повлияет на вашу работу.

- И я должна просто принять это на веру?