На стальном ветру

- На что это было похоже на голокорабле? - спросила Джун, как только они выбрались из паутинообразной впадины обратно в высокогорье. - Когда "Занзибар" отчаливал, я была очень близка к тому, чтобы перебраться на борт, но чувствовала, что здесь моим талантам будет лучшее применение.

- Собирать старый космический мусор? - спросил Педру.

- У вас очень прямолинейный оборот речи, не так ли?

Чику бросила на Педру предупреждающий взгляд и сказала: - У них впереди трудные времена. Распределение ресурсов, напряженность внутри местного каравана, вся эта дурацкая история с замедлением скорости.

- Я слышала о "Пембе", - сказала Джун. - Но тогда, кто этого не сделал? Что-то настолько плохое, что попадает в заголовки газет. Они были идиотами, когда ставили против физики.

- Физика, похоже, была на их стороне, по крайней мере, на некоторое время, - сказала Чику.

- Физику это совершенно не волнует.

- Это был ужасный несчастный случай, но нет причин закрывать все исследовательские программы. С другой стороны, кажется совсем несправедливым, что нам приходится делать все это в одиночку. Голокорабли были проектом для всей солнечной цивилизации, жестом на века. И раньше здесь проводились исследовательские программы, не только в караване - все лаборатории и объекты работали над проблемой Чибеса. Но, вернувшись домой, все сдались, предоставив нам решать проблему самостоятельно. По сути, нас вывесили сушиться.

- Вы и мы. Это интересная перспектива. Как будто ваша моральная система отсчета - это система Чику на голокорабле, а не та, с которой я разговариваю.

- Она запутывается, - сказал Педру. - Слышали бы вы, как она назвала меня раньше.

- Программы по физике здесь были дорогими, опасными и ни к чему не приводили, - сказала Джун. - Это единственная причина, по которой их закрыли. Вы упомянули Санди, Чику, - с ней действительно все так плохо?

- Она сама сделала свой выбор.

- Математика - ужасное призвание. Это так же безжалостно, как гравитация. Это поглощает душу. Рядом с черной дырой есть кривая, называемая последней стабильной орбитой. Как только вы опуститесь ниже этого радиуса, никакая сила во Вселенной не сможет остановить ваше падение до конца. Именно это случилось с вашей матерью - она подплыла слишком близко к теории, опустилась ниже последней стабильной орбиты. Вашему отцу, должно быть, ужасно тяжело.

- Они были счастливы вместе. - Но она видела потрясающую, океаническую печаль Джитендры. Да, бывали хорошие дни, когда мысли Санди возвращались к мелководью, но гораздо больше, когда ее там вообще не было.

- Возможно, однажды она снова всплывет на поверхность, - сказала Джун. - Мы должны пожелать твоей матери всего наилучшего. Ах, подождите. Что это?

- Я не знаю.

В шлеме Чику зазвучал сигнал тревоги, и в поле ее зрения сердито запульсировал красный индикатор статуса, но системы жизнеобеспечения и двигательные функции костюма не регистрировали никаких проблем. - Кажется, со мной и с моим костюмом все в порядке.

- Мы все это понимаем, - сказал Педру. - Это не наши костюмы.

- Они рассылают это всем, кто находится снаружи, - сказала Джун.

Голос, возможно, записанный на пленку, говорил: - Общий вызов на поверхности, сектор Текарохи Хай. Действуют чрезвычайные меры. Немедленно вернитесь на опорную стоянку. Повторяю, немедленно вернитесь на опорную стоянку. Соблюдайте все меры предосторожности в отношении окружающей среды. Это не учебная тревога. Повторяю, это не тренировка.

- Что происходит? - спросил Педру.

- Что-то не совсем оптимальное, - сказала Джун. - Возможно, сейсмическая активность. Хотя обычно у них есть дни для предупреждения перед чем-то серьезным.

- Это вероятно? - спросила Чику. Она вспомнила что-то о том, что поверхность Венеры постоянно обновляется восходящими потоками, очищается от кратеров. Стойте неподвижно достаточно долго, и в конце концов земля, на которой вы находились, всплывет на поверхность, закроется под остывающим покровом пепла и магмы. Это продолжалось в течение бессмысленных вечностей.

- Прошли сотни лет с тех пор, как в секторе Текарохи происходили какие-либо извержения или потоки лавы, - сказала Джун, - так что маловероятно, что что-то произойдет как раз в тот момент, когда мы появимся.

Педру спросил, - Вы можете вызвать Имриса?

- Пытаюсь, но все местные каналы связи на данный момент заблокированы. Они распространяют это предупреждение по всем каналам. Это само по себе странно - там все еще должно быть достаточно места. Знаете что? Мне это начинает не нравиться.

Сообщение повторялось, повторяя предписание вернуться к опорной стоянке. Там было бы безопасно, подумала Чику, что бы ни происходило или вот-вот должно было произойти. Конечно, было немного мест менее безопасных, чем находиться на поверхности Венеры в скафандре, который должен был доводить себя до исступления только для того, чтобы помешать ей зажариться. Какой-то животный инстинкт гнал ее обратно в нору. Она хотела оказаться в помещении, под землей, где было прохладно и темно, и мир не пытался превратить ее в лепешку.

- Ваши конкуренты, - сказала она. - Может быть, они пытаются все испортить?

- На самом деле это не в их стиле. Набрасываться на меня, да. Но рассылать фальшивые предупреждения о чрезвычайных ситуациях? Это была бы новая территория для них. Не говоря уже о том, что это весьма незаконно и может привести к человеческим жертвам.

- Что нам следует делать? - спросил Педру.

- Думаю, мы должны делать то, что нам говорят. Мы все равно собирались вернуться к опорной стоянке, и если действительно возникнет проблема... что ж, мы же не хотим торчать снаружи в этих костюмах.

- Именно об этом я и думала, - сказала Чику.

- Активные системы охлаждения скафандров потребляют много энергии, и я не знаю, сколько времени у нас будет, прежде чем потребуется пополнение аккумуляторов. Здесь вы не можете рассчитывать на быстрое прибытие спасателей.

- Ненавижу эту планету, - решила Чику.

- Добро пожаловать на Венеру. Она настоящая стерва.

- Вы говорите, как моя прабабушка.

- Должно быть, у нас были схожие взгляды на жизнь. О, подождите - связь, кажется, устанавливается. Это Имрис. Не возражаете, если мы на несколько секунд уединимся?

- Будьте так любезны, - сказала Чику.

Когда Джун закончила, она сказала: - Возникла проблема с гондолой. В качестве меры предосторожности они эвакуируют всех с поверхности обратно на орбиту.

- Разве здесь, внизу, им не было бы безопаснее? - спросила Чику.

- Зависит от обстоятельств. Если там, наверху, действительно что-то пойдет не так, они не смогут прислать нам помощь, если мы попадем в беду. Встать и уйти, пока мы можем, может быть разумным вариантом.

- А как насчет Имриса - с ним все будет в порядке?

- Он берет с собой столько людей, сколько сможет втиснуть на борт "Гулливера". Я сказала ему, чтобы он нас не ждал - мы попытаем счастья с обычными эвакуированными.

- О какой проблеме мы говорим? - спросила Чику.

- Шаттл снабжения зашел под неправильным углом, попал в зону турбулентности, умудрился порвать или спутать часть такелажа. Во всяком случае, это официальная информация. Пострадала подъемная сила, но они сбрасывают балласт, чтобы стабилизировать гондолу. Должно получиться удерживать высоту еще какое-то время.

- И сколько именно времени это займет? - спросила Чику.

- Не один час, запросто. Достаточно времени, чтобы лифт несколько раз поднялся и опустился, пока шаттлы доставляют людей из гондолы обратно на орбитальные станции.

- Вот и опорная стоянка, - сказал Педру. - Мы практически дома и сухие.

- Мне нравится, как звучит голос человека, искушающего судьбу, - сказала Джун.

Ничто на опорной стоянке не намекало на то, что на другом конце троса, в сорока километрах над головой, могут возникнуть проблемы. Трос был так же натянут, как и тогда, когда они спускались, лифт плавно скользил обратно в плоское подбрюшье облаков, с неба давил охряный матрас, напичканный ядом. Чику увидела, что они были не единственными туристами, спешащими обратно в укрытие - другие роверы и скафандры приближались к стоянке с нескольких направлений.