Страница 28 из 29
– Это понятно, что с Земли. С таким же успехом ви можете сказать – с того света!
– Так и есть, – согласился Сан Саныч. – Так и есть. Все поменялось, тот свет стал этим, этот – тем…
– Но, хоть ми не математики, знаем, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется, – товарищ Берия расправил плечи, покрутил головой, разминая затекшие мышцы шеи, и откинулся на спинку кресла. Вытянув перед собой руки, он пробарабанил по столу пальцами незамысловатое трам-там-там. Наверное, привычка такая имелась у товарища маршала. – Хорошо. Видимо, правильней будет намекнуть вам более випукло, что ми о вас знаем. А то ви так и будете ходить вокруг да около и питаться тень на плетень наводить. А этого делать, категорически не следует. Он, странно изогнув шею, посмотрел на Доманского искоса, одним глазом, и блеснул стеклом при этом, как, бывает, смотрит и лоснится влажным зрачком птица. Гриф! – тут же подметил и определил сходство Сан Саныч. И действительно, горский нос товарища маршала с такого ракурса очень походил на хищный клюв, хотя все же был поменьше, чем у упомянутого уважаемого пернатого.
– Знаете, Александр Александрович, – продолжил нагнетать товарищ Берия, – я на должности начальника Кустодии работаю уже достаточно продолжительное время, и до сих пор ни разу, подчеркиваю, ни разу, мне не встречался человек, который добровольно и целенаправленно отправился бы с Земли в Лимб. Ви – первый.
– Вам видней, – согласился Сан Саныч.
– Не перебивайте! – маршал предостерегающе вскинул палец. Повторил: – Ви первый. Дело в том, что абсолютное большинство людей на Земле понятия не имеют, что есть такое место. Что где-то есть Лимб. Поэтому самоубийцы, совершая свой прыжок, даже не могут загадать, чтобы их вынесло именно сюда. Они понятия такого не имеют! Выносит, бывает, но лишь по воле случая, или Господа, что, по мне, одно и то же. Даже среди церковников про Лимб знают единицы. Но ви – знаете. Что подтверждает наши сведения и наши догадки о том, что ви человек специально подготовленный. Понимаете?
– Вполне.
– Ми также знаем, что для проникновения к нам ви воспользовались Лабиринтом желаний. Что ви преодолели его при помощи товарища Арикары, одного из самых сильных шаманов Земли, о котором ми еще там – тут он ткнул пальцем в потолок – слишали. Все правильно?
– Все верно, так и есть.
– Ви это подтверждаете? Хорошо. Но тем самым ви подтверждаете и наши опасения, что ви не простой путешественник, а сотрудник определенной спецслужбы. Иными словами, ви – специальный агент. Разведчик. А с нашей точки зрения – шпион.
– Простите, товарищ маршал, но это лишь предположения! Я бы назвал их – фантазии, – с возмущенным видом возразил Сан Саныч. – Откуда же это следует, что я, прости Господи, шпион?
– Оттуда и следует, уважаемый Александр Александрович. Сами посудите. Не скажу заставить – вынудить товарища шамана Арикару починить Лабиринт, который был неисправен до этого тысячу лет, и запустить его в работу, мог только весьма влиятельный человек. Или весьма могущественная организация.
– Но на весьма влиятельного человека я не похож, значит…
– Это ви сказали, не я. Да, как минимум, это значит, что ви сотрудник могущественной организации. Что скажете в свое оправдание?
– Пф… Ничего!
– Хорошо! Тогда попрошу вас дополнить мой рассказ фактами, которые я упустил.
– Хм, надо подумать…
– Подумайте, товарищ Доманский. Но недолго.
Сан Саныч полез в карман за куревом. Он сунул сигарету в рот и чиркнул зажигалкой, однако товарищ Берия его остановил.
– А вот этого делать не стоит! В камере покурите!
– В камере? Спасибо, успокоили.
– А ви как думали? Все серьезно у нас, по-взрослому.
– Я слышал, что в Лимбе смерти нет?
– Ну, нет, и что, слушай? Зато ми с легкостью можем создать для вас такие обстоятельства, при которых ви горько пожалеете, что смерть вам недоступна. Рассказывайте!
Доманский вздохнул. В этом деле пока что были одни разговоры. Слишком много разговоров. То он кому-то что-то рассказывал, убеждал, то ему рассказывали, его убеждали. К чему приведут все эти разговоры? Ему сейчас, конкретно, надо убедить этого товарища в том, что он не представляет опасности ни для него лично, ни для опекаемого им Лимбограда. Ну и как-то заинтересовать в сотрудничестве. Ни одна спецслужба не отказалась бы его использовать. В этом смысле, что Моссад, что ЦРУ, что Кустодия – разницы нет. Как использовать – это другой вопрос.
– Ми ждем! – напомнил товарищ Берия. – Что ви молчите? Затрудняетесь, с чего начать?
Доманский снова вздохнул.
– С мыслями собираюсь.
– Собирайтесь! Собрались уже? Тогда излагайте!
– Да, товарищ маршал. Значит, так. Моя фамилия Доманский, Александр Александрович. Я действующий подполковник контрразведки Особого легиона, специального армейского соединения, которое противостояло вам во время недавних событий. Хочу вас сразу уверить, что визит мой сюда частный, и не несет вам абсолютно никакой угрозы.
– Почему ми должны вам верить?
– Да очень просто. Если брать Землю, Россию и наш легион, то у нас по-прежнему нет возможности проникнуть к вам сюда. Связь установить не можем – у нас нет связи-то! Мы не можем открыть проход, или этот, портал, и, соответственно, не можем послать сюда какой-то экспедиционный корпус. Да что там корпус – одного человека не можем послать! У нас и мысли, и цели такой не было. Пока, во всяком случае.
– И это говорите ви, человек, совершивший переход оттуда сюда? Ви, живое – пока еще – свидетельство того, что все, перечисленное вами, возможно? Согласитесь, звучит не слишком убедительно. Чему, по-вашему, ми должны поверить больше, тому, что видят наши глаза, или что слышат уши?
– Меня в этом деле вообще в расчет можно не брать. Я здесь, повторюсь, неофициально, по личной инициативе и, наконец, просто случайно!
– Ну, расскажите про себя. Ми послушаем. И про Лабиринт желаний расскажите, не забудьте.
– Я, товарищ Берия, вообще-то человек здравомыслящий. Более того, трезвомыслящий! Ни в какую магию, колдовство и прочую мистику не верю. Но как, с вашего позволения, специалист и профессионал, стараюсь не упускать ни малейшего, даже призрачного шанса добиться требуемого результата. Я обязан использовать все возможности, и я их использую.
– Это вы сейчас о чем?
– О лабиринте же.
– Как ви о нем узнали? Откуда вообще взялась такая идея, использовать лабиринт?
– Тут вот какая история. Был у меня боевой товарищ, друг, он пропал во время вот этой последней нашей компании. По некоторым сведениям, которым мы склонны доверять, он не погиб, а оказался здесь у вас, в Лимбе. И я, наверное, не подумав, наверное, излишне эмоционально, пообещал его жене, что постараюсь вернуть друга домой. Вот, слово не воробей, вылетело – изволь выполнять.
– И вы решили отправиться за своим другом в Лимбонго? Вот так просто?
– Да. То есть, нет. Все было не так. Я в тот момент ни о каком Лимбе даже не подозревал. Но когда стал изучать вопрос, это название выплыло на поверхность. Тогда же мне было сказано, что единственная возможность попасть сюда – посредством лабиринта.
– Ми тоже знаем, что это единственная такая возможность – не считая, конечно, открывающихся порталов и тому подобных эксцессов. Но ми также знаем, что Лабиринт желаний долгое время был неисправен…
– Так точно, товарищ маршал, был неисправен. Я, собственно, как раз и отправился выяснить, в каком он состоянии. Но товарищ шаман Арикара сообщил, что он лабиринт починил, и что может попытаться провести обряд для его запуска прямо сейчас. Точней – в течение двух-трех дней. Иначе, следующего удобного момента пришлось бы ждать полгода. Да и то, неизвестно, что там, через полгода будет. Я согласился. Попытка, как вам известно, не пытка.
– Это точно. Как ви познакомились с товарищем Арикарой?
– Я не был с ним знаком – до того. Но вот этот мой друг, которого я разыскиваю, он – был. Товарищ Арикара даже был чем-то ему обязан, поэтому и согласился нам помочь.