Страница 62 из 96
Глава 40 Это по правилам нашей деревни
«Фэн, я не против. Даже если ты до сих пор занимаешься проституцией, разве это отменяет того, что мы хорошие друзья?»
У Чжэньдун повернул голову, посмотрев на сидевших рядом за столом мужчину и женщину.
«Пускай её имели другие, но я по-прежнему люблю её. К тому же, я тоже спал с другими женщинами, то есть, по сути, мы с Яо Сяо ничем не отличаемся. Пока будет заботиться друг о друге и хорошо ладить между собой – этого достаточно».
Я видел, что Яо Сяо была тронута. В глазах собрались хрусталики слез, она крепко сжимала руку У Чжэньдуна.
Значит все хорошо.
Я ничего не сказал, лишь открыл пиво и подтолкнул одну бутылку к У Чжэньдуну, после чего чокнувшись, каждый выпил своё.
«Сяосяо, я тогда поговорю за тебя с Хуну. О твоём долге не стоит больше беспокоиться, я все за тебя решил».
Яо Сяо как-то говорила со мной об этом, однако в тот раз мой ответ был скорее обещанием постараться, теперь же слова мои были наполнены уверенностью. Яо Сяо была благодарна. Кроме того, посредством открытого разговора сегодня вечером, она смогла отпустить последние беспокойства, чувствуя неописуемую радость.
Поэтому она захотела выпить в мою честь.
В тот момент, когда она произносила тост, на обочине притормозил черный Bentley Continental.
Затем дверцы машины открылись и наружу с места водителя вышел человек. На вид ему было около 40 лет, лысый, одетый в черные рубашку и брюки, шаг его был смел и энергичен. Даже такой профан, как я, понимал, что этот человек был не из простых мирян.
Когда вслед открылась дверь у места рядом с водителем, из машины вышел слегка плешивый толстяк с перебинтованной головой.
«Я так и знал, что деньги эти только получить было легко».
У Чжэньдун никогда не боялся попасть в драку, но раз даже он сейчас сказал подобное, это было достаточное доказательство того, что с этим лысым сорокалетним справиться было нелегко.
«Уверен?»
«Нет, но жду с нетерпением!»
В следующее мгновение У Чжэньдун подорвался с места, потянув за собой занервничавшую Яо Сяо. Я схватил Яо Сяо, придвинув к себе.
«Я понимаю его получше тебя, просто ешьте».
И больше не растрачиваясь на ненужные слова, У Чжэньдун вытянул кулак прямо к лысой голове, после чего на короткое время образовалась тишина, а затем лысый вступил в драку.
Это выглядело, как будто он признал его, как своего противника.
В следующую секунду пара кулаков, изначально преисполненных вежливости, взорвались скрывавшейся в них силой.
Не понятно было, каким образом они собрали внутри себя такую мощь. Вдруг раздался приглушенный звук удара, после чего лысый отступил на полшага, а У Чжэньдун – на шаг.
Плешивый толстяк тоже не понимал, откуда у них бралась эта сила. Пока У Чжэньдун и лысый мерялись кулаками, он, покачивая своей широченной задницей, подплыл к нашему столику, затем уместив необъятный зад на место У Чжэньдуна, протянув руку, чтобы прикоснуться к Яо Сяо
Я тут же взял со стола табличку, хорошенько ударив.
Толстяк быстро сжал руку, таким образом избежав горестного финала избавления от одного из своих свиных копытец. Более десятка металлических палочек на столе задрожали также, как подергивался ошеломленный толстяк, нервно сглотнувший: «Ну и хрен с тобой. Будем надеяться, что через время ты останешься таким же крутым».
«Просто сиди здесь. Я уверен, что прежде, чем лысый подойдет, у меня хватит уверенности в своих силах, чтобы проткнуть тебе этой табличкой горло. Не веришь, так давай попробуем».
Плешивый толстяк больше ничего не сказал. Он хотел было встать, но словив мой взгляд, приземлился обратно.
В этот момент взгляд его был полон глубокого сожаления. Очевидно, что это было сожалению, в котором я запомнился виновным. Хотя он не мог пустить в ход руки, но ощущалось присутствие злобы в атмосфере.
У обочины продолжалась жаркая борьба У Чжэньдуна и лысого и выглядело это, точно сцена из фильма, вызывая удовлетворение: кулаки их прямо достигали плоти, а лица выглядели, как мешанина треснувшей кожи и вываливавшейся плоти, покрытой кровью.
Но если говорить в общем, то у лысого ран было немного меньше.
Сукин сын, похоже, он был ему не противник.
Тем не менее говоря о драках, хотя я и был далек от этого, но, следя за их движениями и выражениями лиц, мог большую часть буквально считывать с их эмоций. И огонь во взгляде У Чжэньдуна, а также слегка нахмуренные брови лысого говорили многое, поэтому я уверовал, что в этом бою пока неясно, кто окажется в проигрыше. Можно сказать, что в драке они шли ноздря в ноздрю.
Мне показалось, что Яо Сяо хотела было что-то сказать, поэтому я пододвинул к ней тарелку с шашлыком: «Ешь, хочешь стать нашим человеком, сначала научись молчать».
Яо Сяо, бывшая вся на нервах, в итоге не посмела ничего сказать.
Постепенно на улице увеличивалось количество людей, которые пришли заценить зрелище.
Кто-то говорил, что мы тут фильм снимаем, кто-то, что это спор между мастерами ушу, в общем, чего только люди не придумывали.
Чем дольше У Чжэньдун и лысый боролись, чем ожесточеннее становился бой. Находившийся рядом кустик, посаженный в миску, со звучным хрустом был сломан перехватывающим ударом. Окажись моя спина на месте кустика, меня было уже всего сложило пополам, в форме буквы зю.
В тоже мгновение на обочину подкатило ещё одно авто – черный Audi A8L.
Из открывшейся дверцы появилась фигура Юй Тин в белом офисном костюме, остановившаяся рядом с машиной. Проведя взглядом по толпе, она сначала на несколько секунд задержала его на лысом, затем, в конце концов, приклеив его ко мне, сразу же быстро подошла.
Юй Тин ещё не успела приблизиться, как толстяк вскочил со скоростью света, выставив руку перед ней: «Директор Юй, тут опасно. Уходи быстрее, этот человек ужасно жесток!»
Ужасно жестокий – это, естественно, я.
Проигнорировав плешивого толстяка, Юй Тин напрямую подошла ко мне. Её глаза свирепо обратились к Яо Сяо, после чего она, подтянув к себе стул, села рядом со мной: «Что за чувак дерется с лысым? Кто он тебе?»
«Мы – братаны, мой друг детства, - договорив, я посмотрел на Яо Сяо, добавив ещё одну фразу. – Её парень».
Взгляд, которым Юй Тин сверлила Яо Сяо, вмиг потеплел, затем она встала, подойдя к месту сражения: «Дядя Дун, это мой друг».
Юй Тин, дядя Дун, сильный человек. И тут в моей голове всплыло одно имя – Дун Бочуань.
По дружелюбному отношению Юй Тин, я убедился, что лысый был тем самым Дун Бочуанем, однако не знал, что за отношения связывали его с плешивым толстяком, раз уж он смог попросить такого человека махать вместо себя кулаками. Но одно было несомненно – это точно не отношения, построенные на деньгах, так как у Юй Тин их явно было гораздо больше.
У Чжэньдун и Дун Бочуань остановились, а наблюдавшая за зрелищем толпа начала постепенно рассасываться.
Я попросил у владельца шашлычной приготовить ещё одну порцию шашлыка. Юй Тин сидела рядом со мной, У Чжэньдун – рядом с Яо Сяо, Дун Бочуань – напротив У Чжэньдуна.
Плешивый толстяк тоже хотел приземлить зад, но, к сожалению, свободных мест не оказалось.
Юй Тин вначале представила всех друг другу, после чего спросила про причину драки.
«Вчера вечером толстяк в «Планете», потащив за собой девушку из персонала, пытался силой заставить её себе прислуживать, вот я и разбил его головешку. Сегодня утром по пути домой он привел людей, чтобы те меня остановили, так что опять пришлось избавиться от очередной помехи. И вот вечером опять наведался, так ещё и притащил Дун Бочуаня. Невероятно. Сколько внимания к моей персоне».